Последствия затопления островов в городской черте Иркутска

Бесконечные дожди. Как неизбежное следствие — паводки, повышение уровня грунтовых вод, рек и, что хуже всего, подтопления домов и участков. Таким выдалось нынче лето в нескольких регионах страны, в том числе в Иркутской области. Власти Приангарья, с одной стороны, пытаются помочь пострадавшим как могут. С другой — поддерживают ужесточения, связанные с запретом на строительство в зонах подтопления.

Логика чиновников объяснима. Но необходимо войти и в положение тех, кто уже сталкивается с большой водой, а в перспективе может и вовсе лишиться недвижимого имущества как незаконно возведённого. Подчеркнём: речь вовсе не о тех, кто злонамеренно построил где-то некий объект в расчёте на авось или возможную компенсацию. Поговорим о самых простых людях с их обычными домиками.

Такая забота не очень понятна

Острова Кривой и Елизовский с размещённым здесь одноимённым СНТ «Елизовское» расположены на Ангаре чуть выше Академического моста. Домики и ухоженные участки с деревьями хорошо заметны проезжающим и проходящим по мосту людям и давно стали привычным объектом для фотографирования. Этим летом острова начали медленно уходить под воду и в настоящее время затоплены практически полностью.

Игорь Леонидович Волков — один из иркутян, владеющих домиком и участком на острове Елизовском. Местное население, по его словам, можно поделить на старожилов и тех, кто заполучил имущество на островах относительно недавно.

«Острова заселялись с 60-х годов. На безлюдных, каменистых территориях сначала появились рыбаки со своими скромными лачугами. К концу 80-х на островах официально образовалось садоводство, оформленное постановлением Совета народных депутатов города Иркутска, — вспоминает он. — Именно на этом правовом основании люди осваивали участки, вели строительство, обживались. Острова были засажены деревьями, кустарниками, приобрели привычный вид».

Большая вода, накрывшая Елизовский и Кривой этим летом, неожиданностью не стала. «Наши старожилы помнят ещё более сильное затопление, случившееся в 70-х, большие паводки в 90-х, в начале нулевых. Это не редкость, и мы прекрасно понимаем, в какой зоне живём и какие риски тут присутствуют, — даёт оценку Игорь Волков. — Переживают сейчас те, кто обжился тут за последние 10–15 лет, кого расслабил период маловодья. Именно они в основном громко выступают, устраивают истерики и поддерживают слухи и версии разной степени достоверности».

Сам Игорь Леонидович не склонен винить власти во всех грехах скопом, говоря лишь о конкретных претензиях: «Нас заранее не уведомляют о том, когда и на сколько может подняться вода в связи с очередным увеличением сброса с Иркутской ГЭС. По сути, информирование об этом происходит лишь по факту. Мы сами вынуждены искать данные в Интернете, обшаривать множество сайтов. Разве не проще было бы делать объявления: завтра сброс увеличивается, уровень воды может подняться на столько-то. Нет, это не происходит. Зато вокруг островов день и ночь катаются сотрудники МЧС, обеспокоенные, как бы кто не утонул. Но у нас у всех есть лодки, поэтому такая забота не очень понятна».

Слить Байкал очень трудно

Первопричиной затопления островов в городской черте Иркутска является высокий уровень озера Байкал. С мая по начало сентября он вырос на метр и сейчас составляет 457,2 метра по Тихоокеанской системе высот, что на 20 сантиметров больше критической отметки и на 15 сантиметров выше показателей на сентябрь прошлого года. Начальник Иркутского гидрометцентра Азат Насыров информирует: подъём воды в озере связан с обильными летними осадками, которые увеличили объём воды в реках, впадающих в Байкал, на 30–60% в различные месяцы. На протяжении сентября рост продолжится, но он будет медленным, озеро поднимется максимум ещё на три сантиметра.

Для того чтобы регулировать уровень водоёма, по решению Енисейского бассейнового водного управления Федерального агентства водных ресурсов этим летом несколько раз увеличивали объём сброса воды с каскада ГЭС на Ангаре. В частности, Иркутская ГЭС, сбрасывавшая в начале июля 2,5 тыс. кубометров в секунду, к началу сентября довела этот показатель до 3,6 тыс. куб. м/сек.

Мощный поток воды, вырывающийся из шлюзов ГЭС, сейчас виден издалека, в том числе с Академического моста. Повышение уровня реки Ангары — следствие именно этих манипуляций со сбросами.

«Пока режим сброса в 3,6 тыс. кубометров в секунду действует до конца сентября, но, скорее всего, будет продлён — возможно, до начала ледостава. Наша главная задача сейчас — понизить уровень Байкала, максимально подготовить Иркутское водохранилище к зимнему периоду. Для того чтобы вернуться к майским значениям уровня озера, необходимо ещё три месяца работать на сбросах в 3,6 тыс. кубометров в секунду на Иркутской ГЭС, — обрисовал масштаб задачи руководитель отдела водных ресурсов по Иркутской области Енисейского бассейнового управления Росводресурсов Михаил Людвиг. — Но это невозможно. На период ледостава, по правилам, сбросы необходимо снизить до 1,7 тыс. кубометров в секунду, чтобы избежать новых подтоплений. После ледостава сбросы можно повысить, но не более 2,5 тыс. кубометров в секунду».

Повышенный уровень Байкала и, как следствие, необходимость увеличения сбросных расходов с ГЭС — явление нечастое. «Но раньше не велось дискуссии о том, какой объём воды сбрасывать через ГЭС, потому что на Ангаре в то время не было построек, попадающих в зоны возможного затопления и нарушающих водоохранное законодательство», — добавляет Михаил Людвиг.

Для того чтобы хотя бы получить возможность не затягивать эту дискуссию, к 1 октября министерство природных ресурсов и экологии Иркутской области утвердит зоны затопления территорий, расположенных вблизи гидросооружений Ангарского каскада ГЭС. После этого зоны будут поставлены на кадастровый учёт и на этих земельных участках нельзя будет строить жилые и капитальные сооружения, а уже существующие, скорее всего, придётся снести.

Инициативу поддерживает руководитель энергетического бизнеса En+ Group (компания владеет и управляет ГЭС в Иркутской области. — «АН») Михаил Хардиков. «После определения зон затопления необходимо разобраться — законно ли в них построены те или иные объекты. По закону их быть там не должно, на практике же с энергетиками даже пытаются судиться владельцы таких строений, подтопленных из-за сброса воды», — отмечает он.

Пример подобной застройки приводит первый заместитель мэра Иркутска Андрей Южаков, рассказывая именно об СНТ «Елизовское». «Дома там начали появляться ещё с конца восьмидесятых, владельцам некоторых из них даже удалось узаконить свои постройки, внести их в Росреестр, — говорит он. — Сейчас остров Елизовский затоплен, под водой находится 120 дачных участков, вода стоит по уровень порогов жилых строений. Всего в Иркутске сейчас подтоплены 131 участок и 64 домостроения».

Хотим по-справедливому

Игорь Волков и его соседи по острову о планах по определению затопляемых территорий и проверке уже построенных там сооружений знают, относятся к ним спокойно. «Не можем согласиться лишь с некрасивой ситуацией, возникшей вокруг наших участков. Действительно, землю и строения мы могли спокойно приватизировать до 2018 года, получать на руки официальные документы о праве собственности. Затем этот процесс был остановлен, чиновники Росреестра при этом ссылаются на городской генплан от 2015 года, по которому часть наших островов относится к зонам природного ландшафта. То есть до 2019 года генплан никому не мешал, а сейчас стал веской причиной для отказа? — задаётся вопросом иркутянин. — Складывается впечатление, что процесс приватизации был попросту остановлен «по звонку сверху», подобрана веская причина. Но в итоге после возможного сноса строений на острове рассчитывать хоть на какую-то компенсацию смогут только собственники, а некоторые их соседи окажутся не у дел. Разве это справедливо?»

Хочется надеяться, что вопросы иркутян без ответов и решений не останутся. В конце концов, мы живём в социальном государстве, о чём нам не устают вещать из каждого утюга, и забота о людях должна подкрепляться конкретными действиями, а не красивыми словами и расплывчатыми обещаниями.