«Судный оброк» для Руслана Соброка

Год назад наше сетевое издание опубликовало статью «Арбитражные управляющие — кто вы?» Суть статьи — предприниматель из Краснодара Р.И.Соброк попал под каток банкротства. Пытаясь отстоять свое имущество и погасить убытки, учредитель ООО «СпецТехСтрой-Монтаж» надеялся, что Арбитражный суд Краснодарского края в лице арбитражного судьи Гарбовских А.И. в соответствии с закрепленными в ст. 2 АПК РФ задачами арбитражного судопроизводства, а именно: «Задачами судопроизводства в арбитражных судах являются: 3) справедливое публичное судебное разбирательство в разумный срок независимым и беспристрастным судом», будет справедливым, беспристрастно рассмотрит и даст оценку всем его аргументам, что позволит ему сохранить свое честное имя, материальные средства и компанию. Но, судя по дальнейшим событиям, этим надеждам сбыться не суждено.

Похоже, судья уже определился, чью сторону ему принять. Иначе, как можно объяснить, что процесс банкротства длится уже несколько лет. В ходе журналистского расследования обнаружены многочисленные факты, которые дают основания полагать, что в действиях конкурсного управляющего Н.В.Борисова и его помощника по фамилии Решетников содержатся нарушения действующего законодательства РФ.

Надо отметить, что Руслан Соброк прекрасно понимал, что допущенные им ошибки в выплате налогов чреваты для него негативными последствиями и поэтому он готов был их исправить в минимальные сроки. Но, назначенные по решению суда арбитражный, а потом и конкурсный, управляющий и его помощник, похоже, сосредоточили свои силы на лишении Соброка и его компании всех активов. В предыдущей статье подробно описаны их методы. Данная статья продолжает рассказ о том, как идет процесс банкротства Соброка, какие «новые технологии» при этом используются и на чьей же все-таки стороне судья Краснодарского Арбитражного суда Гарбовский.

Удивительное событие, которое открылось в ходе работы юриста Соброка -основания для банкротства предприятия Руслана не было! Обоснования для такого утверждения изложены в жалобе представителя учредителя предприятия банкрота ООО «СпецТехСтрой-Монтаж» на действие и бездействие (временного и конкурсного) управляющего Борисова Н.В., причинившего вред кредиторам и предприятию банкроту, поданной в Арбитражный суд Краснодарского края. На процедуру банкротства, согласно законодательства РФ, подала налоговая инспекция. В ситуации с Соброком сообщество предпринимателей вдруг перешло на новую ступень, когда предприятие стали банкротить вопреки желанию должника по просьбе третьих лиц, заинтересованных в его банкротстве и, как следствие в ликвидации его, как юридического лица, что в дальнейшем исключает возврат ему долгов со стороны его должников. Именно эта схема и послужила стартом для разорения Соброка.

В арбитражный суд Краснодарского края было направлено заявление из налоговой инспекции номер один г. Краснодара о недоимках по налогам и штрафных санкциях на сумму свыше 1300000 рублей с приложением требований и решений налогового органа о взыскании данной суммы недоимок. Причем все приложения к заявлению налогового органа о признании должника банкротом, были довольно странными, они помещены в материалы арбитражного дела. На них в нарушение статей 46 и 47 Налогового кодекса РФ не было ни гербовой печати, ни подписей должностных лиц налогового органа. А расположение текста позволяло внизу листа проставить подпись работника налогового органа, свидетельствующего, что копия верна, и оттиск штампа налогового органа о соответствии копии документа подлиннику. Но в такой ситуации с высокой долей вероятности можно предположить, что копии, находящиеся в арбитражном деле, не являются копиями с подлинников, поскольку при изготовлении документов, вряд ли, заранее предполагается, что кому-то понадобятся с них копии, и поэтому специального места для заверения внизу листа не оставляют. При этом копии должны содержать и гербовую печать и подписи должностных лиц, руководителя налогового органа либо его заместителя, как это предписывает ст. 46 и 47 НК РФ.

Получается, что в арбитражном деле оказались копии с вновь напечатанных документов, заверенные оттиском штампа налогового органа и неразборчивой подписью работника или от имени работника налогового органа, что копия верна.

На такую странную подачу документов юрист Соброка и указал в жалобе, где содержалось еще масса данных, свидетельствующих, что никаких недоимок по налогам и тем более по штрафным санкциям просто не было. Даже если бы они и были, то сроки давности по ним прошли. Поскольку недоимки насчитали с 2012 года, притом что в арбитражный суд обратились в 2017 году.

Указанная жалоба со стороны юриста Р.Соброка подана была еще в ноябре 2020 года и по закону (ст. 60 Федерального закона от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» и Определение Конституционного Суда РФ от 27 февраля 2020 г. № 391-0) жалоба должна была быть рассмотрена в месячный срок. Вместо месячного рассмотрения она была только назначена к слушанию на 8 февраля 2021 года.

Но 8 февраля 2021 г. жалобу рассматривать суд не стал: слушание было перенесено арбитражным судьей Гарбовским, который ведет это дело, на 10 марта 2021 г. Основанием послужил тот факт, что конкурсный управляющий направил в арбитражный суд отзыв, в котором привел свои доводы несогласия с жалобой. Но копию он направил не по адресу, указанному Соброком, а на адрес, который в ходе судебного разбирательства указан не был. Адрес для пересылки корреспонденции четко зафиксирован в судебном деле. В чем такая халатность со стороны помощника арбитражного управляющего? Трудно не предположить умысла на то, чтобы Соброк, не имея отзыва на свою жалобу и не ознакомившись с аргументами противоположной стороны, явился в процесс неподготовленным.

Собственно так и произошло. Да и с прессой судья разобрался сурово. Поначалу автора этих строк еще при входе не хотели пускать в арбитражный суд, несмотря на имеющуюся аккредитацию. А когда журналисту все же удалось пройти на этаж, где в кабинете судьи слушалась жалоба представителя Соброк на конкурсного управляющего, судья вдруг вспомнил, что пресса должна иметь и письменную справку о том, что журналист не заражен COVID-19. Правда перед поездкой автор получила такую справку в электронном варианте, предполагая сложности с участием в судебном заседании. Но судья был неумолим: не нужен электронный вариант, только на бумажном носителе с синей печатью. Даже странно как-то: доказательства недоимок банкрота вообще ничем не заверены кроме оттиска штампа «Копия верна» и неразборчивой подписью от имени сотрудника налогового органа, а первоначальные оттиски и круглой печати и подписи руководства вообще отсутствуют. А здесь такая забота о здоровье участников процесса. И робкое замечание юриста Соброка, что у нас процесс открытый и все участники процесса таких справок не имеют, а маска на журналисте имеется, не возымели действия на неумолимого судью. И журналисту пришлось выйти из кабинета в коридор, где она уж точно не могла заразить находящихся там людей, не имея справки на бумажном носителе. Правда, заседание длилось недолго.

Представитель Соброка в суде попросил сделать перерыв в заседании, чтобы он мог ознакомиться с возражениями конкурсного управляющего и письменно изложить свою позицию по этому поводу. Но судья Гарбовский оказался неумолим в соблюдении прав Соброка. Он назначил новое заседание по этому вопросу через месяц. То есть вместо пяти дней перерыва, судья сделал отложение!, увеличив срок до трех месяцев. Юрист Соброка просил объявить только перерыв в судебном заседании, а он по п.2 ст. 163 АПК РФ не может превышать 5 суток, но для хорошего человека ничего не жалко, и заседание перенесено на 10 марта 2021 года.

Ну и, видимо, чтобы журналист, которая прилетела из Москвы, особо не ерепенилась: мол, нарушаете права прессы, принуждаете к отказу от распространения информации, к кабинету судьи поднялся судебный пристав с дубинкою, чтобы не допустить нарушения соблюдения порядка в суде. А отсюда и нет деяния, ответственность за которое предусмотрена ст. 144 УК РФ. Это такая новая уловка для судейского сообщества? Ссылка на пандемию, забота о здоровье участников процесса от возможного заражения, а на самом деле, получается, удобный метод исключить из процесса освещение в СМИ, когда, видимо, есть, что утаить, и не поднять общественный резонанс по путанным процессам.

А теперь главное из того же текста жалобы юриста Соброка - по сделанной официальной сверке из ИФНС номер один г. Краснодара, которая была закончена на конец 2016 года, Соброк переплатил налогов на сумму около 500 тыс.рублей. А в июне 2017 г. та же ИФНС подает иск в суд на недоимки по налогам, которых по акту сверки из ФНС не было! То есть переплата была, а недоимок не было! Заметим, после окончания 2016 г. деятельность компании по ряду причин не велась. Получается, если есть переплата и ее можно было учесть в сумму «задолженности», и сумма «недоимок» стала не критичной, то Соброк ну никак не подпадал под процедуру банкротства. Это чья же злая воля и профессиональная безграмотность превратила преуспевающего бизнесмена, у которого, как и у всякого человека, работающего в сфере бизнеса, были незначительные ошибки в экономической деятельности, превратила в банкрота? Неужели конкурсные управляющие и служители фемиды превратили жизнь и работу коммерсанта в топкое болото непрерывных судебных процессов? Конкурсные управляющие в этом деле, на наш взгляд, похожи на лихих рейдеров, которые за бесценок спускают имущество компании, ищут кривые пути и подставных лиц для реализации замысла по уничтожению коммерсанта, не давая тому возможности привлечь к решению по выплате раздутых долгов своих бизнес-партнеров. Указанная в жалобе передача всех активов компании через возможность выкупить долг непонятной даме, которая живет в Курской области и работает в магазине — это разве не странная схема. Соброк, благодаря «правильной» работе управляющего и/или его помощника, лишился трактора, который стоит недешево и на данный момент неизвестно, где он находится. Также с их ведома состоялась разборка здания, оцененного в один рубль. А деньги за стройматериалы, оборудование и мебель из разобранного здания в конкурсную массу не внесены. Как это? Материальный ущерб — это неприятно, но вот моральный ущерб от всего происходящего и потеря веры в наличие правосудия — это страшно.

25 февраля состоялось очередное заседание суда об исключении из конкурсной массы личного имущества Соброка, которое принадлежало согласно подтверждающим документам именно ему. Там были вещи, которые имели ценность не материальную, а моральную: детские кровати, которые Руслан вместе со своим внуком делали сами. Вот как объяснить ребенку, что эту, с любовью сделанную вещь вместе с дедом, забрали за долги. Ну, каким образом эта личная вещь может предметом погашения долга? Внуки Руслана мечтали о том, что они будут спать на кроватях, которые сами сделали. Только видеоролик напоминает о том, как это было радостно работать вместе с дедом.

Судебные процессы, которые до сих пор идут по банкротству Соброка напоминают фарс и буффонаду: не видно состязательности в процессах, аргументы Соброка, похоже, мало принимаются во внимание, а оппоненты предпринимателя не гнушаются сомнительными доказательствами и привлечением странных свидетелей, которые к данному делу не имеют совершенно никакого отношения. Жалобы, которые подает юрист Соброка, рассматриваются не в установленные арбитражным кодексом сроки, а спустя несколько месяцев. Такое поведение судьи Гарбовского вызывает крайнее недоумение у Руслана. 25 февраля, в ходе судебного процесса, юрист Соброка подал ходатайство об отводе судьи, так как, по их мнению, во всех судебных процессах судья явно симпатизирует арбитражным управляющим.

Естественно, судья Гарбовский ходатайство об отводе судьи не удовлетворил. Но был весьма обескуражен таким поворотом. Не ожидал он, видимо, что Соброк и его юрист смогут принять такое смелое решение.

Беззащитность перед катком системы — это деморализует и подрывает основы и надежность государственной власти. Руслан не сдается. Он еще надеется, что беспристрастно в соответствии с нормами законодательства РФ будут оценены все доводы и аргументы, которые постоянно приводит Соброк и его юрист о всех нарушениях со стороны арбитражного управляющего и его помощника.

Все перипетии данного дела невозможно уместить в одну публикации, даже и газеты будет мало.

Главный вопрос — почему до сих пор идет процесс банкротства, если прецедента на банкротство не было, и когда будет рассматриваться этот вопрос и кем?

Впрочем, время и компетентные органы покажут, кто есть кто!

Редакция продолжает следить за данным процессом.