Если президенту Обаме удалось сблизить Израиль и арабов Персидского залива перед лицом их общего иранского врага, то президент Трамп находится на грани успешного сближения Китая и Ирана перед лицом их общего врага – Соединенных Штатов. Как сообщалось, иранский парламент рассматривает 25-летнее соглашение между Тегераном и Пекином, которое, если оно будет одобрено, предусматривает 400 миллиардов долларов китайских инвестиций, льготные поставки иранской нефти и совместное военно-техническое сотрудничество. Результатом будет то, что обе страны называют «стратегическим партнерством».
Если сделка будет завершена, она утвердит Китай в качестве ключевого собеседника между этими двумя злейшими врагами, Израилем и Ираном, с которыми она уже давно поддерживает прекрасные отношения. Несмотря на крупное военное присутствие Америки в регионе, на практике именно Китай будет выступать посредником между Тегераном и Иерусалимом, чтобы обеспечить стабильность и безопасность своих источников нефти, газа и технологий.
Сделка Китая с Ираном параллельна тем, которые он подписал с Россией в 2013 и 2014 годах. Соглашение 2013 года предусматривало поставку Россией 360 миллионов тонн сырой нефти в течение 25 лет на сумму 270 миллиардов долларов. Когда о сделке было объявлено, скептики сомневались, что Россия даже приблизится к поставкам нефти в объемах, предусмотренных Соглашением.
Москва доказывает, что скептики ошибаются. В 2019 году Россия поставила в Китай 900 миллионов баррелей, или около 125 метрических тонн сырой нефти. Исходя из объемов поставок до марта текущего года, предполагается, что в 2020 году Россия поставит 1,5 миллиарда баррелей сырой нефти, или по меньшей мере 165 миллионов метрических тонн. При таких темпах Россия превысит установленный соглашением целевой показатель в 360 миллионов тонн в 2021 году. Точно так же Москва, вероятно, удовлетворит потребности Китая в природном газе, как это предусмотрено в их соглашении 2014 года. Недавно завершенный российский трубопровод «Сила Сибири» стоимостью 55 миллиардов долларов начал поставлять природный газ в Китай в декабре 2019 года.
Учитывая ненасытную потребность Китая в поставках энергоносителей для подпитки своей экономики, особенно по мере того, как он восстанавливается после экономического воздействия коронавируса, нет никаких оснований ожидать, что его перспективное соглашение о поставках нефти в обмен на инвестиции с Ираном окажется менее успешным, чем те, которые он установил с Россией.
Со своей стороны, Китай направит инвестиционные средства в банковский, телекоммуникационный и инфраструктурный секторы Ирана. Действительно, можно ожидать, что китайское развитие портов и аэропортов укрепит свою морскую «жемчужную нить», которая в настоящее время простирается от Хамбантоты в Шри-Ланке через Гвадар в Пакистане и далее до своей базы в Джибути на Африканском Роге.
Тем не менее, даже встраиваясь в иранскую экономику и военную структуру, Китай продолжает оставаться крупным инвестором в высокотехнологичный сектор заклятого врага Тегерана, Израиля, к большому огорчению Вашингтона. Столкнувшись с американским давлением, Иерусалим отказался предоставить китайской фирме «Хатчинсон» контракт на строительство крупнейшей в мире опреснительной установки.
Израильские аналитики опасаются, что Китай может использовать свои экономические рычаги давления на Иерусалим, чтобы заставить его отказаться от любого запланированного нападения на иранские ядерные объекты, или оказать политическое давление на Иерусалим в Организации Объединенных Наций или где-либо еще. Израиль уже вынужден координировать свои операции в Сирии с Москвой. Теперь ей придется сделать то же самое с Китаем по отношению к Ирану. Интересно, что иранские противники предложенного соглашения с Китаем также опасаются, что тяжелая рука Пекина ограничит свободу действий Тегерана в регионе. Опасения как израильтян, так и иранцев, вероятно, не напрасны.
Наконец, все более тесными становятся военно-экономические отношения Пекина с Россией, которая, как Иран и Китай, является объектом американских санкций, еще больше укрепят позиции Китая на Ближнем Востоке. Если Вашингтон не сможет разработать последовательную стратегию, которая позволит ему каким-то образом привлечь всех игроков региона к чему-то еще, кроме санкций или в дополнение к ним, он, скорее всего, окажется отодвинутым на второй план как сторонний наблюдатель, в то время как Китай выступает в качестве арбитра судьбы региона.