Мы помогаем детям дышать

Врач — это философ, считал Гиппократ. Наверное, так и есть. Профессия требует от доктора большой мудрости. Необходимо выслушать пациента, правильно поставить диагноз, используя знания и врачебную интуицию, подобрать оптимальное лечение. При этом нужно выстроить доверительные отношения с пациентом, с его обеспокоенными родными и близкими. А если речь идет о детском враче, то огромное терпение и чуткость обретают особую важность.

Заведующая отделением пульмонологии Ивано-Матренинской детской клинической больницы Татьяна Бондаренко при этом считает, что она и ее коллеги не делают ничего исключительного. Однако родители маленьких пациентов уверены: врачи-пульмонологи совершают настоящие чудеса. Делают все для того, чтобы дети с патологией легких могли полноценно жить и дышать.

— Утро обычно начинается с планерки, — рассказала «АН» Татьяна Петровна (это интервью мы готовили, когда мир еще не шокировала пандемия коронавируса, и надеемся, что в ближайшей перспективе все мы сможем вернуться к привычному ходу вещей — прим. ред.). — Ночная смена отчитывается обо всем, что произошло: кому было плохо, кто поступил в отделение, у кого какая температура. Мы начинаем свой утренний обход с самых тяжелых больных. Разговариваем с родителями. А если дети лежат в отделении без взрослых, им требуется особое внимание. Кого-то надо успокоить, кто-то дерется с другими малышами, кто-то напуган и плачет, кого-то нужно отвести в игровую, познакомить с остальными ребятишками.

В пульмонологическом отделении на лечении находятся пациенты с разными проблемами дыхательной системы. На первом месте среди них — бронхиальная астма.

— Астма сильно мешает ребенку жить, — поясняет врач. — Он не может выходить на улицу зимой, так как морозный воздух может спровоцировать приступ, и весной, в период цветения, не может прийти в гости к другу, если у него есть кошка, не может бегать. Наша задача определить, на что именно больной реагирует, и правильно подобрать лекарства. Препараты надо принимать длительное время. Таким образом мы можем добиться длительной ремиссии. В определенных случаях делаем пациенту уколы аллергенов. Это помогает перестроить иммунную систему, снижает риск острой аллергической реакции и облегчает жизнь в будущем.

Искусство врача в том, чтобы подобрать верное лечение. А это возможно, только если дотошно изучить всю историю болезни, узнать у родителей, в каких условиях живет малыш, какие в семье наследственные заболевания, есть ли дома животные, где ребенок спит. Иногда только на разговор уходит 40-50 минут. Умение общаться, слушать, убеждать очень важно для медика. Важно убедить родителей в необходимости давать ребенку лекарства (порой они считают, что лучше использовать гомеопатию, примочки, настои, боятся приема ингаляторов). Проконтролировать, чтобы через определенное время они приводили малыша на осмотр. В особо сложных случаях врач должен быть постоянно на связи с родственниками больного, чтобы консультировать днем и, если потребуется, ночью.

Считается, что слово «врач» произошло от древнерусского глагола «врати», который означал говорить, заговаривать, заклинать. Поэтому, наверное, в старину врач в представлении людей был сродни магу, заклинателю, колдуну, а медицина имела магическую природу.

Да и сегодня благодаря детским пульмонологам происходят чудесные истории. Восьмилетний Егор, страдающий бронхиальной астмой, уже не нуждается в экстренных госпитализациях, как раньше, может нормально питаться и двигаться. Еще в младенчестве у ребенка начался тяжелый атопический дерматит. Из-за аллергической реакции он не мог есть яйца, молочные продукты, сыр, курицу, рыбу, томаты, фасоль, морковь, говядину. Малыш страдал от одышки и кожных высыпаний. В шесть лет мальчика положили в отделение пульмонологии Ивано-Матренинской больницы, назначив ему генно-инженерную терапию (специальные уколы, которые показаны ребенку не раньше шестилетнего возраста, снижающие уровень аллергических клеток в организме).

— Нам поставили диагноз бронхиальная астма в два месяца, — вспоминает мама Егора Ирина Николаевна. — Татьяна Петровна пришла, осмотрела Егора, назначила лечение. Раз в месяц мы приходим к ней на дневной стационар, благодаря ей сын получает высокотехнологичную медицинскую помощь на плановой основе. Теперь Егор живет полноценной жизнью. Чувствует себя хорошо, учится нормально, ходит на физкультуру, стал питаться в школьной столовой. У него минимум ограничений в еде. Больше таких врачей, как Татьяна Петровна, я не встречала. Она врач от Бога. Умеет успокоить, вселить оптимизм. Внимательная, человечная, безотказная. Консультирует нас по телефону, по «Вайберу» в любое время, даже когда находится в отпуске. Мы знаем, что Татьяна Петровна всегда поможет.

Тяжелое генетическое заболевание муковисцидоз, при котором человек не может дышать, испытывает трудности с пищеварением. Людей с таким диагнозом в Иркутской области около шестидесяти. Они нуждаются в постоянном лечении дома и в регулярной госпитализации. В результате инфекции легкие начинают разрушаться, и больной испытывает кислородное голодание.

— Таких детей мы учим жить, учим правильно дышать, — поясняет Татьяна Бондаренко. — Рассказываем, какую гимнастику нужно делать, какие прививки можно ставить, а какие нет, каким видом спорта заниматься. В тяжелых случаях больному жизненно необходима трансплантация легких. Наша задача, чтобы ребенок дожил до этой операции, достиг определенного роста, набрал необходимый вес. Потому что доноры, как правило, взрослые люди.

Еще одна пациентка Ольга (сегодня ей двадцать) попала в отделение пульмонологии в пятилетнем возрасте. У нее диагностировали муковисцидоз, после чего девочка практически росла в больнице.

— Сначала было очень страшно, ведь до этого я никогда не лежала в больнице, — вспоминает Ольга. — Но потом я настолько привязалась к Татьяне Петровне и медсестрам, что буквально рвалась туда. Каждые полгода мы с мамой звонили и спрашивали: «Можно мы придем к вам в гости?». И приходили в гости в отделение пульмонологии на три недели. Другого мира я и не видела: школа и больница. Мне там было интересно, уютно, и я совсем не чувствовала себя больной. Медсестры ставили мне капельницу, а я их расспрашивала: «А почему надо ставить иголку в вену? А куда исчезает лекарство из бутылочки?». Мне все это объясняли.

Поэтому после школы я поступила в медицинский колледж и выучилась на медсестру. А с Татьяной Петровной у нас до сих пор теплые, родственные отношения. Я часто к ней захожу, звоню, советуюсь. Она строгая, но очень добрая. Помню, как я обижалась на нее, что заставляла меня проходить ФГС. Я этой процедуры до сих пор боюсь. А Татьяна Петровна говорила: «Оля, милая, сделай, пожалуйста, потерпи, а я тебе книжку подарю!». И подарила мне «Винни-Пуха». Я ее до сих пор храню. Я больше не попадала к таким удивительным врачам. Благодаря Татьяне Петровне сейчас я могу учиться, работать, гулять, радоваться жизни».

Бывают в практике Татьяны Бондаренко и «загадочные» случаи. Ребенка лечат от кашля, и ничего не помогает. Тут врач должен правильно слушать больного, его дыхание. Однажды в отделение поступил Ваня с сильным кашлем и одышкой. Во время разговора с доктором ребенок сказал, что проглотил колпачок от ручки. Никто ему сначала не поверил. Сделали рентгенограмму — ничего не увидели. Но потом, с помощью тонкого шланга с лампочкой, который ввели больному через нос, обнаружили в бронхах инородное тело — наконечник от ручки. Его извлекли, и мальчик полностью поправился. Но если инородное тело долгое время находится в легких, их ткань изменяется и развивается хроническое заболевание. Поэтому важно вовремя распознать причину недуга.

— Да, у нас трудная работа. Видеть боль и страдания детей нелегко, — признается врач. — Зато какое испытываешь удовлетворение, когда ребенок, который до этого лежал в кроватке пластом, задыхался, плакал, начинает постепенно оживать: смеется, играет, бегает. А это значит, что он выздоравливает. Ради этого смеха ты бежишь на работу сломя голову, вскакиваешь ночью, чтобы ответить на звонок из какого-нибудь дальнего поселка от родителей твоего пациента. И никогда не променяешь эту работу ни на какую другую.