Ровно век назад на Украине, 8 июня 1920 года, в селе Ображиевка Черниговской губернии (ныне Шосткинский район Сумской области) в полунищей семье церковного старосты родился пятый, младший ребёнок. Суждено было мальчику вполне официально стать самым результативным лётчиком-истребителем антигитлеровской коалиции во Второй мировой войне. И Великой Отечественной, само собой, тоже.
«Лавочкин» и его гениальный наездник
Иван Никитович Кожедуб начал воевать с сержантскими лычками, закончил войну гвардии майором и дважды Героем. Третью Звезду Героя Советского Союза он получил в августе 1945‑го. Таких трижды Героев было на всю страну всего три: маршал Георгий Константинович Жуков (четвёртую Звезду он получил в 1956 году), «коллега по цеху» истребитель Александр Иванович Покрышкин и собственно он, Кожедуб. Этих великих воинов переплюнул, разве что генсек Леонид Ильич Брежнев – четыре медали «Золотая Звезда» Героя Советского Союза плюс одна Героя Соцтруда. Не в обиду Брежневу, звёздами того начали осыпать соратники по партии начиная с 1966 года, когда возглавил страну.
В Музее ВВС в Монино стоит последний боевой жеребец Кожедуба в Великой Отечественной войне – истребитель Ла-7. Так он сам его назвал. Военный историк Алексей Исаев цитирует слова лётчика о других известных самолётах, в частности, об истребителе «P-39N Аэрокобра»: «Что «Кобра»? Она как трамвай – хорошо тянет, просторно, удобно. А «Лавочкин», тот как жеребец!» И это несмотря на кабину, в которой от пышущего жаром мотора воздушного охлаждения АШ‑82ФН с лётчиков за время боевого вылета сходило по семь потов. Плюс заброс в кабину выхлопных газов. Конструкторы так и не смогли победить эти проблемы у Ла-5 и Ла-7. Вдобавок никакой автоматики, управление радиаторами, жалюзи, триммерами и так далее – ручное при помощи различных тяг. И всё равно это самолёт лучшего советского аса! Кожедуб на «Лавочкиных» наносил разящие пушечные залпы из любых положений самолёта в небе, он был настоящим лётчиком-снайпером. В феврале 1945-го он записал на свой счёт реактивный «Мессершмит-262». Сначала за ним числились 62 победы, затем добавились ещё две, не записанные на его счёт, их обнаружили гораздо позже историки в архивах.
Плюс ещё два «Мустанга Р-51» ВВС США. Те сдуру, приняв самолёт Кожедуба за германский «Фоккер», самоуверенно атаковали нашего аса. Ответка пришла немедленно, один взорвался в воздухе, пилот второго сумел покинуть самолёт на парашюте.
Не верь глазам своим
Почему советские (и не только) лётчики так значительно по количеству побед уступают асам люфтваффе? Вот пример – Эрих Хартманн имеет 352 победы и 1404 боевых вылета. Хартманн никогда не ввязывался в «собачью свалку», считая бой с истребителями потерей времени. Атаковал из засады, со стороны слепых зон. Описывал свою тактику следующими словами: «увидел – решил – атаковал – оторвался». Фактически начиная с 1942 года он занимался «свободной охотой» – проще говоря, «вольный стрелок». Наши лётчики-истребители выполняли боевые задачи по прикрытию наземных войск, сопровождению штурмовиков и бомбардировщиков. На «свободную охоту» стали летать в самом конце войны.
И ещё – разная система подсчёта. У нас, чтобы доказать победу над противником, требовалось подтверждение наземных войск или кадры фотокинопулемёта, синхронизированного с пушками. Далеко не у всех они стояли. Сбил противника за линией фронта или в десятке километров от морских берегов, а подтверждать некому. Значит, не считается, система у нас была, мягко говоря, недоверчивая. До 1943 года считалось за счастье получить подтверждения от «земли». Александр Покрышкин, второй по результативности советский ас, воевал с первых дней войны. Тогда подсчётом личных побед особо не занимались, была очень тяжёлая ситуация, много документов, отчётов о боевой работе частей, пропало под бомбёжками или было уничтожено при отступлении. Пишут, что Покрышкин сбил лично не менее 90 самолётов противника. На часть нет подтверждения, другие «подарил» ведомым, прикрывающим в бою спину. Так делали многие советские асы. А в германских ВВС подсчёт шёл по «моторам», плюс, допустим, вчетвером завалили одного противника – каждому по победе. И такое было.
Ивану Кожедубу пришлось повоевать и в Корее, под псевдонимом «Крылов». Там он командовал 324-й истребительной авиадивизией на реактивных МиГ‑15. Вылетать на боевые задания ему было категорически запрещено – ещё не хватало потерять легендарного воздушного бойца на необъявленной войне. Лётчики его дивизии с апреля 1951 по январь 1952‑го одержали над бывшими союзниками 216 воздушных побед, потеряв 27 машин и 9 пилотов. Но, по разным данным, он всё же сумел отметиться в небе Кореи. Летал по ночам на «свободную охоту»? Одни исследователи говорят об одном сбитом им «Сейбре», другие даже о 17. В легенду хочется верить...
Иные времена...
В 1961‑м, после полёта Юрия Гагарина, Иван Кожедуб засобирался в космос. Ему тогда было всего-то 40 лет. Даже курить бросил! Он дружил со многими космонавтами первых наборов, с начальником отряда космонавтов Николаем Каманиным. Когда в 1963 году практически его ровесник, боевой лётчик-штурмовик, Герой Советского Союза Георгий Береговой был зачислен в отряд космонавтов, у Кожедуба словно выросли крылья за спиной. Но крылья подрезали, трижды Героем рисковать не стали. Тем не менее летал до 1970 года, освоил сверхзвуковые МиГ-21 и успел полетать на МиГ-23.
Водительских прав не имел никогда, но за руль садился регулярно. Как свидетельствуют современники, считал, что такая ерунда, как шофёрские права, придуманы не для лётчиков-истребителей и трижды Героев.
В марте 1990-го с трибуны III Съезда народных депутатов СССР маршал авиации Иван Кожедуб зачитал обращение ветеранов войны: «Мы с глубокой болью и тревогой видим, как усиливаются попытки экстремистских, антисоветских сил расколоть единство нашего многонационального государства, искусственно посеять вражду между народами, демонтировать социалистические завоевания, создать хаос в стране, подорвать доверие к Коммунистической партии Советского Союза, разрушить основы советского строя. Пора переходить в наступление против контрреволюционных сил. Промедление смерти подобно». Досталось от него и Горбачёву.
Ивана Никитовича освистали, зашикали тогдашние демократы. Ядовитую отповедь «реакционеру» в перестроечной манере дал Анатолий Собчак: «Старый человек, манерой говорить напоминающий незабвенного Леонида Ильича, отставной маршал авиации зримо напомнил времена, которые, казалось, навсегда ушли в прошлое...»
В августе 1991-го Кожедуба не стало – ему шёл 72-й год, совсем не преклонный возраст. И через пару недель не стало страны, за которую он сражался. На его родине, Украине, народ лётчика, конечно, помнит и чтит, но, судя по событиям последнего десятилетия, не он герой нынешних властей...
Владимир ЛЕОНОВ