Верующим и неверующим

«Для верующих и неверующих» – так звучал адресат советской антирелигиозной кампании, и это подкупало: воистину прекрасная задача – рассказать одинаково интересно о Библии тем и другим. Прекрасная, если обойтись без атеистической пропаганды. Когда она прекратилась, возникла возможность для научного (не только богословского) изучения религиозных текстов. «АН» публикуют в Пасхальную неделю разговор с Андреем ДЕСНИЦКИМ – доктором филологических наук, обладателем почётного звания «Профессор РАН», сотрудником Института востоковедения, переводчиком библейских текстов на современный русский язык.

– Как известно, старейшие рукописи Ветхого Завета написаны по-древнееврейски, а старейшие рукописи Нового Завета – по-древнегречески.

– Не только старейшие рукописи, но и, судя по всему, оригиналы Ветхого и Нового Заветов написаны соответственно по-древнееврейски (местами по-арамейски) и по-древнегречески.

– Насчёт Ветхого Завета понятно: древнееврейский и арамейский – языки тогдашнего народа иудейского.

– Насчёт Нового Завета тоже понятно. Если вы хотите, чтобы ваш текст был максимально прочитан в России, вы пишете его по-русски. Если хотите, чтобы он был максимально прочитан в мире, вы пишете его по-английски, а не по-русски.

– Некоторые рассказчики любят ошеломить слушателя тем, что Библия была переведена на русский только в XIX веке, почти через тысячелетие после Крещения Руси. Строго говоря, это так, ведь церковнославянский язык – не русский и даже не древнерусский. Александр I, поручивший перевести Библию на русский язык, вынужденно читал её по-французски.

– Что касается церковнославянского языка, то святые Кирилл и Мефодий выбрали ту языковую форму, которая была понятна всем славянским племенам. В основу легли южные славянские диалекты (болгары до сих пор называют церковнославянский древнеболгарским – и не без оснований). Литературный древнерусский отличался от церковнославянского очень слабо, приблизительно как различаются два диалекта одного и того же языка, и, вне сомнения, мы можем назвать церковнославянский языком наших русских предков. Однако постепенно развивалась светская культура, и в XVIII веке церковнославянский и русский окончательно разошлись.

В конце 1812 года Александр I повелел построить храм Христа Спасителя и перевести Библию на русский – в знак благодарности Творцу за избавление от наполеоновского нашествия. Перевод, кроме того, должен был ознаменовать вхождение России в цивилизованную европейскую семью. Россия должна была стать последней державой Европы, на язык которой переводилась Библия. Причём завершился этот процесс не при Александре I, а гораздо позднее. К началу 1820-х были переведены Новый Завет и первые восемь книг Ветхого Завета, однако внутренняя политика государства к концу царствования Александра изменилась, стала сдержанно-консервативной, возникли недоверия к западному влиянию, масонам, протестантам – в итоге почти весь тираж этих первых восьми книг Библии был сожжён на кирпичном заводе. Только при Александре II работу возобновили, и в 1876 году вышло полное издание Библии на русском языке. Этот перевод, утверждённый церковным Синодом, называется синодальным и по сей день воспринимается как основной и традиционный.

– Каковы нарекания к нему?

– Он во многом унаследовал черты перевода начала XIX века, то есть допушкинского языка, довольно тяжёлого, лишённого лёгкости и естественности. Некоторые слова устарели настолько, что сегодня совершенно непонятны. Вы знаете, что такое седалище?

– Заднее место?

– Вот и нет, это сиденье. А влагалище в синодальном переводе – это ножны. «Меч во влагалище» на современном русском языке звучит просто чудовищно. Кроме того, там немало ошибок, связанных с числами, с названиями населённых пунктов. А вот моя любимая ошибка. Согласно синодальному переводу, царь Давид, взяв столицу аммонитян, «вывел и положил их под пилы, под железные молотилки, под железные топоры и бросил их в обжигательные печи». Получается, он учинил геноцид, и не просто геноцид, а изощрённый, достойный самого безумного маньяка.

– Типа маньяка из фильма ужасов «Пила».

– В тексте сказано не вполне ясно, но, скорее всего, Давид принудил население захваченного города к работам. Он был воином, а не маньяком.

– Если говорить о стилистике синодального перевода в целом, то ему присуще качество, которое одни называют возвышенностью, а другие – высокопарностью.

– Своего рода поэтичность. В этом отношении синодальный перевод вполне соответствует стилистике древнегреческого оригинала, который в чём-то отличается от греческого языка того времени. Оригинал, в свою очередь, унаследовал этот стиль («и встал, и пошёл, и сказал») от древнееврейского языка. Союз «и» в древнееврейском часто присоединяется к глаголу в начале предложения, чтобы связать текст воедино.

– Так не утрачивается ли возвышенность в современных переводах?

– Когда кто-то высказывается против переводов на современный русский, то чаще всего аргументирует это так: берёт красивое выражение из высоких слов и снижает регистр – мол, негоже вместо «отверз уста» писать «раскрыл рот» (спасибо, что не «раззявил хлебало»). Такой аргумент некорректен, поскольку «отверз уста» – тоже выражение из современного русского, просто возвышенное. Хотя надо признать, что иногда проблемы подобного рода действительно возникают. Скажем, слово «блудница» в современном русском почти не употребляется, но заменить его нечем: слова «проститутка» и «шлюха» вызывают ассоциации с древнейшей профессией, а блудницы в Библии отнюдь не всегда похожи на современных проституток.

– Самыми популярными в РФ переводами – после синодального – являются переводы современного Российского библейского общества (РБО). Многие моменты в них весьма спорные. Например, вместо «соблюдать свой сосуд в святости и чести, а не в страсти похотения» написано «пусть каждый блюдёт своё «хозяйство» в святости и чести, а не пылает похотью». Понятие «хозяйство» в данном случае слишком однозначное и сужает пространство трактовки, сводя её исключительно к сексуальной проблематике.

– РБО впоследствии исправило этот фрагмент, заменив «своё «хозяйство» на «своё тело».

– А как вам эрбэошный перевод одного из важнейших фрагментов Евангелия – Нагорной проповеди? Я имею в виду заповеди блаженства. Слово «блаженный» они заменили словом «счастливый». Логика в этом есть, поскольку «блаженный» сегодня звучит как «юродивый», а «юродивый» – как «урод». Кому охота быть уродом?

– Всё же не «урод», а «дурачок». На мой взгляд, слово «блаженный» как раз играет на руку толкователю. «Как счастливы те, что скорбят…» Разве может скорбящий быть счастливым? В современном бытовом понимании – нет, счастлив от скорби может быть только дурачок. А Христос говорит нам, что на самом деле такой человек не дурачок вовсе. Кроме того, блаженный в библейском понимании тот, кто вовремя сделал правильный и притом совершенно неочевидный выбор. Например, мой друг перед самым началом коронавирусной эпидемии продал свой бизнес и дорогую машину, которые теперь бы у него никто не купил. Блажен! (Смеётся.)

– А стоит ли чем-то заменить синодальное «раб Божий»? Это словосочетание многих отталкивает.

– С одной стороны, «раб» сегодня для нас звучит неприемлемо (хотя бы потому, что рабство запрещено во всех странах). С другой стороны, в древности это слово означало не только институт рабовладения, но и любую подчинённость. Первый министр, ближайший помощник царя звался рабом царя, но, разумеется, его не били плетьми и он не ходил в дерюжке. Есть слова и выражения, которые вошли в язык и от которых мы уже никуда не денемся. РБО прибегало к подобным экспериментам: например, крещение Христа в реке Иордан они назвали омовением, поскольку такого понятия тогда не было и быть не могло – крест стал священным символом только в результате распятия Христа. Логика в этом есть, но есть и разрыв с традицией, что для многих неприемлемо. А Иоанна Крестителя, который омыл Христа, тогда не придётся ли переименовать в Иоанна Омывателя, будто он деталь автомобиля?

– Если «раб» можно понимать как «ближайший помощник», не лучше ли остановиться на этом – привлекательном – значении? Не «раб Божий», а, скажем… «опорник Божий». Я задаю вопрос вам не только как переводчику, но и как христианину.

– Не думаю, что христианство нуждается в рекламе, подобно шоколадному батончику, вроде «съел, и порядок». В чьём-то представлении это именно так – мол, вера даёт удачу, прибыль, здоровье, но в действительности Евангелие совершенно о другом, Христос никому прижизненных благ не обещал и сам умер рано и тяжело.

– «Кто ударит тебя в правую щёку твою, обрати к нему и другую», – сказано в синодальном тексте. В современных переводах слово «правая» сохранено, а есть ли оно в древнегреческом оригинале?

– Есть.

– Большинство людей – правши. Если правша бьёт кулаком, то, скорее всего, в левую щёку, а не в правую. По правой щеке он ударит тыльной стороной ладони, то есть не избивая, не нападая, а вразумляя. Это кардинально смягчает суть заповеди.

– Есть и такое толкование, но я полагаю, что использование слова «правый» – скорее литературный приём. В другом месте сказано: «Если же правый глаз твой соблазняет тебя, вырви его и брось от себя». Не станете же вы выводить особый смысл из слова «правый» в этом случае. На мой взгляд, трактовка, которую вы предложили, вызвана желанием выйти из неудобного текста, из дискомфорта. Знаете, лично меня били несколько раз по лицу, и я не исполнил заповеди ни разу: когда-то убежал, когда-то двинул в ответ. Мне очень хотелось бы, чтобы этой заповеди не было, но от этого она не перестаёт быть заповедью. Подавляющее большинство христиан не исполняют многих строк Евангелия буквально (и насчёт щеки, и насчёт глаза, и насчёт многого другого), и приходится признать этот факт. А должно ли всё исполняться буквально и всеми – вопрос другой. Но задача переводчика проще – передать основной смысл текста.

– Спасибо за интервью. Христос воскрес!

– Воистину воскрес!