Доктор экономических наук, профессор Никита Кричевский опубликовал в своем блоге на сайте радиостанции «Эхо Москвы» интересные размышления о системе взаимоотношений, получившей название «дедовщина». Пост так и озаглавлен «Синдром «дедовщины» ушёл на «дембель».
Кричевский пишет, что в современной российской армии «дедовщина» общепризнанно сошла на «нет», термин «дедовщина» за отсутствием явления перестал звучать в армии, но при этом едва ли не повсеместно звучит сегодня без всякой связи с военной службой, как бы переместившись из армии на «гражданку». Его можно услышать и применительно к иерархии в театральной среде, и применительно к интригам в фигурном катании.
Поэтому Кричевский предлагает тему не забрасывать, а как экономист-исследователь и практик (отслужил в армии, хотя и давненько), предлагает рассмотреть «дедовщину» через призму широко известной в современной институциональной теории проблемы безбилетника, здесь — военнослужащего, желающего пользоваться благом, доступным всему солдатскому сообществу, но не желающего нести за пользование им соответствующие издержки. И даже пытающегося присвоить права на это благо. А главное, попробовать понять, что же позволило изжить «дедовщину» в армии, фактически отправив её на «дембель»?
Кричевский выделяет три основных «дедовских» интереса «безбилетника в армии», стремящийся к максимизации собственных выгод за счет и в ущерб положению других сослуживцев.
1.Облегчение несения службы посредством перекладывания своих обязанностей на других военнослужащих – легкую работу себе, тяжелую – «духам», присвоение их рациона (и посылок), «право первой ночи» при обновлении военной формы и т.д.
2. Обретение дополнительного свободного времени для отдыха и общения с сослуживцами из других подразделений, самовольного оставления части и подготовки к демобилизации.
3. Преследование оппортунистических духовных интересов, таких как морально и физически унизить молодых сослуживцев, потешить тщеславие и самолюбие, реализовать собственные властолюбивые представления об окружающем, выместить негативные эмоции, оставшиеся от службы в предыдущие периоды.
Далее Кричевский переходит от теории к практике и видит несколько причин успехов военного ведомства в уничтожении «дедовщины». И главная причина, по его мнению, это воспрявший в армии России современного образца и снова почувствовавший себя человеком офицер. И прежде всего - младший офицер, который ближе всего к бойцам-срочникам. Ведь если взводный, ротный - служат за совесть, это гарантирует круглосуточный контроль за бытовой жизнью подразделения. «Дедам» просто не разгуляться.
Вторая деталь - подготовка специалистов по относительно новой (с 1992 г.) профессии «военный психолог», их заслуга в уничтожении дедовщины «прорывная».
И, в-третьих, объективно изменившиеся к лучшему условия службы и снижение страхов привели к тому, что от призыва стали уклоняться меньше. Соответственно, «в ряды» стало попадать больше образованных и культурных юношей, которые объективно менее склонны унижать себе подобных
Резюмируя, Кричевский пишет:
«…И тем не менее, кривые паттерны уже успели развиться на «гражданке». И не в виде традиционного кураторства или исторического наставничества, а именно как «дедовщина» по самому широкому кругу общественных отношений, от социальных и национальных страт до профессиональных коллективов. Можно, конечно, попробовать уничтожить косные социальные форматы армейскими методами, но боюсь, не все у нас фанатеют от цвета хаки».