Эрмитаж является единственным крупным музеем мира, который более 200 лет берегут от крыс шесть десятков котов. А директор Михаил Пиотровский признаётся, что про усатых-полосатых его спрашивают чаще, чем про любую из картин. Другое дело, что в XXI веке после всех суперсовременных ремонтов уже невозможно представить себе крысу, грызущую ночью «Данаю» Рембрандта. Эрмитаж давно принял на себя функцию кошачьего приюта, а сами коты являются частью музейного бренда.
Эрмитажные коты
На страже Эрмитажа
Конечно, их никто не выпускает в Малахитовый зал или Лоджии Рафаэля. Они обитают в подвалах здания, где их подкармливают сотрудники музея. И это не значит поставить блюдечко с молоком. Протяжённость эрмитажных подвалов, по которым проложены инженерные сети, – около 10 км. В них гнездятся десятки котов, которые постороннему и не заметны. Когда мы путешествуем по подвалам, замначальника службы безопасности Татьяна Данилова иногда начинает разговаривать с трубами, и к этому трудно привыкнуть.
Cлава музейных котов в Питере общеизвестна, и сердобольные петербуржцы подкидывают к воротам музея животных, за которыми не имеют сил или желания ухаживать. Сотрудникам Эрмитажа любого новобранца нужно привить и стерилизовать. Но легко сказать! Ветеринар может на глазок отметить, что кошка нуждается в медицинской помощи, но попробуй её поймай. В арсенале службы безопасности есть кошачья ловушка, но матёрые животные не так просты. А если кошечку подкинули беременной? Непривитые котята в подвалах – это караул.
О наличии животных в подвалах напоминают заботливо расставленные столики и миски. Кое-где на трубы накинуты старые одеяла, а в нишах лежат подушечки. После девяти часов начинается обряд кормления: повариха Ирина с двумя вёдрами припасов отправляется в полуторачасовой рейд по подвалам. Она уже знает, где нужно оставить побольше молока, где фарша, а где особо в чести кошачий корм.
Вообще-то мышей они ловят нечасто. Запах десятков котов создаёт такой фон, что грызуны стараются обходить Эрмитаж стороной. Химическую отраву против мышей в музее не используют. Мало того что в Эрмитаже сотни километров помещений, так ещё и схема воздуховодов не сохранилась. Однажды был случай, когда из воздуховода в зале Ван Дейка вылезла кошка, которую раньше в музее никогда не видели.
Хотя коты по сей день эффективны против крыс, в европейских музеях от них отказываются. Только в Британском музее осталось меньше десятка животных – как дань традициям. Сотрудники Эрмитажа предлагают объяснение, не претендующее на истину: содержание животных трудно провести через кассу музея, а в России лучшие начинания всегда делались на энтузиазме.
– На столе секретаря директора стоит тарелка для пожертвований, – рассказывает Татьяна Данилова. – Наполнитель для туалета бесплатно поставляет одна петербургская фирма, ветклиника также безвозмездно их обслуживает. У нас есть крупный спонсор в Германии. Несколько лет назад немецкие телевизионщики сняли сорокаминутный фильм про наших котиков, и после его очередного показа в Германии резко возрастает число желающих помочь.
Однажды молодой учёный написал монографию, будто в Эрмитаже сформировалась особая кошачья популяция. Хотя не понятно, как это возможно, если большинство из них подкидыши, а в музее они первым делом лишаются способности к воспроизводству. Почти все местные кошки дворовых пород. Старожилы помнят одну сиамскую кошечку, одну персидскую. И никаких мейн-кунов, как написали в одной статье.
Поразительно, но в кошачьих тусовках нет никакого подразделения по породам. Нет и враждующих группировок, зато есть одиночки, которые не подпускают к себе ни людей, ни котов. Животные удивительно толерантны друг к другу: живи как хочешь, главное – не делай зла другим.
По идее, эрмитажными котами могли бы заинтересоваться общества потребителей. Почему фарш из одного гипермаркета они едят с удовольствием, а из другого – отказываются на всём протяжении подвальных коридоров? Коты ведь в отличие от людей беспристрастны.
Постоянные посетители
История эрмитажных котов началась с указа Елизаветы Петровны в 1745 году: «Сыскать в Казани самых лучших и больших котов, удобных к ловлению мышей, прислать в С.-Петербург ко двору Ея Императорского Величества с таким человеком, который бы мог за ними ходить и кормить, и отправить их, дав под них подводы и на корм, сколько надлежит, немедленно. И ежели кто имеет у себя таковых кладеных котов, оных бы объявили для скорейшего отправления в губернскую канцелярию».
Никто не знает, почему кладеных, то есть кастрированных, котов приказали искать именно в Казани. Нынешнее здание Зимнего дворца Растрелли отстроил через сорок лет после указа. Но коты пережили и переезд, и падение династии, и Гражданскую войну. Только в блокаду случился разрыв поколений – все коты погибли, и Зимний буквально кишел крысами. Люди это помнят, потому что все шедевры в 1941 г. эвакуировали в Свердловск, а в музейных подвалах оборудовали 12 бомбоубежищ. После войны в Ленинград завезли 5 тысяч котов, которые быстро извели всех крыс в эрмитажных подвалах и сами стали проблемой, выбираясь в залы музея. Но в этих залах не зря висят картины великих гуманистов: объявить котам войну Эрмитаж ни разу не решился. А их проблему решал цивилизованно, даже пытался извлечь из них пользу.
С 2012 г. на сайте музея публикуются дневники эрмитажных котов Савелия и Кати, три года спустя Эрмитаж подал в Роспатент заявку на регистрацию товарного знака «Эрмитажный кот». Им маркируют 15 классов товаров и услуг – от сувениров до продуктов питания. Ежегодно в апреле или начале мая проводится «День эрмитажного кота», включённый в официальный календарь праздничных и памятных дат музея. В этот день всех котов выпускают на публику, даже подвалы и чердаки открывают для посещения. Но это не только праздник, но и часть селекционной работы.
«По штату» для обороны музея от крыс достаточно 60 котов, а их подкидывают намного чаще. И для Эрмитажа важная забота – находить для них новых хозяев.
Чтобы контролировать «лимит» котов, их регулярно пристраивают на акциях «Хочу домой!» и в «Республике кошек» – кошачьем кафе, устроенном группой энтузиастов во главе с ветеринаром Анной Кондратьевой. На День мецената в Эрмитажном театре награждают «замурчательных людей» – активистов-кошатников, поддерживающих зооприюты. На церемонии вручения титула «Замурчательные люди Петербурга» всегда присутствует эрмитажный кот Ахилл (белоснежный с голубыми глазами), которого раскрутили к чемпионату мира по футболу 2018 г. – он, как и знаменитый осьминог Пауль, типа угадывал результаты матчей.
Перед передачей кота из Эрмитажа в хорошие руки с потенциальным владельцем проводится беседа, регистрируются его координаты. Приоритет у семейных пар, а в коммунальные и съёмные квартиры котов принципиально не отдают. Зато новый хозяин получает бонус: сертификат «Владелец Эрмитажного кота», дающий право пожизненного бесплатного посещения музея.
– Мы отслеживаем судьбу взятых в семьи кошек в первый год, а заодно отчитываемся перед спонсорами, – рассказывает Татьяна Данилова. – Большинство новых хозяев в восторге от своих питомцев. Хотя вот Тишу одна бабушка вернула – он у неё цветок сломал. Но возвраты всё-таки редкость.
Был случай, когда кошку взял в дом мужчина, у которого уже жил старый больной пёс. Едва в доме появился новый жилец, как пёс передумал умирать и стал с кошкой дружить. Через несколько месяцев хозяин собрался на охоту и обратил внимание, что кошка копирует поведение охотничьей собаки.
– Вот посмотрите, какой брачный союз, – Данилова показывает фотографию тесно прижавшихся друг к другу котиков. – Это муж и жена. Прожили неразлейвода много лет. А ещё говорят, что у кошек одни инстинкты, что им чужда верность.
Во дворах Эрмитажа расположены дорожные знаки, которых нет в ПДД ни одной страны мира: запрещающий треугольник с изображением хвостатого существа и надписью: «Осторожно, кошки!» Летом вокруг этих знаков нежатся на солнце десятки кошачьих под щелчки фотоаппаратов туристов, прильнувших к решёткам ворот. Там же, за оградой, остаются и многие кошачьи напасти: быстрые автомобили, бродячие собаки и не менее опасные люди.
Денис ТЕРЕНТЬЕВ