Как бывшие чиновники с соседями не ладят

Жительница Иркутска Валентина Ленденева уже несколько лет живет в тревоге и страхе. Ее небольшой деревянный дом в самом центре города на улице Карла Либкнехта в целях безопасности буквально усеян камерами видеонаблюдения. За домом, в глубине квартала виднеются богатые хоромы — подобные чаще можно встретить в местной «долине миллионеров» — поселке Молодежном, а не в тихом деревянном историческом центре. Владелец особняка — с треском проигравший выборы в депутаты гордумы Дмитрий Разумов, пытающийся закрепиться в статусе «радетеля и защитника памятников истории и культуры». Именно в его интересах, как предполагает пенсионерка, развернулся процесс по выживанию ее из собственного дома.

Недоброе соседство

Деревянный домишко с земельным участком в центре Иркутска Валентина Ленденева приобрела еще в 90-х. Спустя полтора десятка лет пенсионерка с удивлением узнала, что по соседству — в нескольких десятках метров от нее, в усадьбе Винтовкина — поселился не кто-нибудь, а Дмитрий Разумов. Известный как работник мэрии, он с гордостью рассказывал горожанам, как выкупил и восстановил усадьбу. Об этом экс-чиновник при случае упоминает и сейчас. Правда, не распространяется о том, что для его соседей «знаковая реставрация» была сопровождена потерями.

По словам Валентины Геннадьевны, ей неоднократно поступали предложения продать ее земельный участок и дом. А когда она отказалась от всех этих предложений, в ход, видимо, пошли «административные доводы».

«В нашей усадьбе на улице Карла Либкнехта, 13-15 по состоянию на 2012 год было три дома. Это мой дом 15А — на главной линии застройки, а также два дома в глубине двора — 13Б и 13В. Эти два дома были снесены по программе ветхого и аварийного жилья. Мой дом был приобретен еще в 1990 году, есть все правоустанавливающие документы того времени. Земельный участок под ним находился в пользовании, но не был оформлен», — начинает историю своих злоключений Валентина Ленденева.

«Земельные участки на месте снесенных ветхих домов должны были попасть в программу городского благоустройства — там у нас даже стояла детская площадка. Однако летом 2014 года прошли публичные слушания, в ходе которых я и мои соседи узнали зубодробительную новость — эти участки объединены, а вид их использования изменен с «для благоустройства…» на «многоквартирные жилые дома…». К тому же к вновь образованному участку «прирезали» часть моего. Так одним махом мы лишились и детской площадки и получили перспективу новой стройки под боком, — рассказывает иркутянка. — Интересно, что после публичных слушаний на участке начал появляться бывший вице-мэр Иркутска Разумов, да не один, а с некими «потенциальными покупателями».

Как отмечает пенсионерка, в надежде разобраться, она подходила к экс-чиновнику, пыталась поговорить, обращала внимание, что еще не вынесено окончательное решение по публичным слушаниям и что суд обязательно разберется. «На это он мне ответил: «А вы попробуйте оформить документы. Ваши строения, например, все узаконены? — вспоминает Валентина Ленденева. — После этого я написала жалобы на противозаконные действия в высокие инстанции, также обращалась в управление архитектуры и градостроительства. После этого покупатели на будущие квартиры приходить перестали. Однако стройка все равно началась».

Не мытьем, так катаньем…

В августе 2014 года на участке, где должна быть детская площадка, начались земельные работы. Техника проводила шурфовку земли, какие-то люди деловито суетились. Валентина Ленденева вызывала полицию, сотрудники прекратили их деятельность в связи с отсутствием разрешений на проведение работ. А 30 сентября 2014 года городской комитет по градостроительной политике отказал в разрешении на строительство некой Фунтовой И.В., владелице участка. Казалось бы, справедливость восторжествовала.

Но вскоре против пенсионерки были развернуты, как она говорит, «боевые действия». Кто и как этому поспособствовал, остается только догадываться, но городской комитет по управлению муниципальным имуществом (КУМИ) вдруг потребовал от Ленденевой до 01.11.2014 г. демонтировать пристрой к старому дому, который был выстроен еще в 1997 году. В суд был подан соответствующий иск. К рассмотрению дела была привлечена Служба по охране объектов культурного наследия.

«Предполагаю, что все происходящие события и решение суда были заказными, — говорит Валентина Ленденева. — Работники КУМИ и Службы охраны объектов культурного наследия предоставили в суд недостоверные акты. Суд взял их за основу, приняв решение о сносе пристроя. Мой дом вдруг как по волшебству, а может и стараниями недоброжелателей, превратился в «объект культурного наследия», хотя до этого он таковым не являлся. У меня на руках есть ранний акт Службы охраны объектов культурного наследия, где черным по белому написано, что дом «историко-культурной ценности не представляет». Однако в решении суда указано, что пристрой угрожает дому как памятнику архитектуры!».

В итоге к дому подогнали тяжелую технику, которая снесла пристрой. Бравурные репортажи на эту тему до сих пор сохранились в архиве одной из региональных телекомпаний. «Работы по сносу пристроя проводились до десяти вечера, при этом мы с двумя несовершеннолетними детьми весь день находились на улице при жаре +30°C, голодные. Я вызывала полицию, чтобы она зарегистрировала нарушения наших прав. Вечером у меня случился сердечный приступ, и в 19.00 я вызвала скорую помощь», — не скрывает и сейчас захлестывающих ее эмоций Валентина Ленденева.

И все это из-за того, что она посмела противиться чьим-то захватническим планам. «Все оттого, что бывшему чиновнику понадобилась земля в центре города, и все его угрозы претворились в жизнь», — сетует Валентина Геннадьевна.

Двойные стандарты

«Ко мне применили акт «О зоне строгого регулирования застройки…», утвержденный постановлением администрации Иркутской области в 2008 году. Однако работы по строительству пристроя были произведены до 1998 года. Соответственно, указанный документ никоим образом не может относиться к моей истории. — К тому же я могу указать Службе по охране памятников на двойные стандарты. Почему-то бывшему чиновнику можно было под себя все видоизменять, а мне — рядовому гражданину — нельзя было благоустроить свой дом. Хотя на момент постройки в 1997 году мною было получено разрешение на реконструкцию пристроя из Главного управления архитектуры и градостроительства г. Иркутска, — недоумевает Валентина Геннадьевна. — Могу предположить, что двойные стандарты стали возможны лишь из-за дружеского знакомства Разумова с бывшей в то время руководителем Центра по сохранению историко-культурного наследия, а ныне председателем общественного совета Службы по охране памятников Надежды Красной».

Пенсионерка, пристально следившая за восстановлением усадьбы Винтовкина по соседству, обращает внимание, что в «зоне строгого регулирования», на территории восстановленной усадьбы была также построена двухэтажная баня и гараж. И в этой же зоне на участке, предназначавшемся ранее под благоустройство, были построены два двухэтажных кирпичных дома. Их теперь преподносят как утраченный ансамбль двух снесенных ранее одноэтажных (!) домов, которые снесены были как ветхие и аварийные и никакой культурной и исторической ценности никогда не представляли.

Валентина Ленденева до сих пор пытается оспаривать судебные решения, предписывающие ей привести свой дом в состояние, которое было «до возведения пристроя». Понятно, что средств на это, как и на оплату грамотных адвокатов, у простой пенсионерки нет. Все, что она может, — обращаться за помощью в прессу и к высокопоставленным чиновникам.

«Нынешний мэр Иркутска Дмитрий Бердников открыто в СМИ ранее выражал недовольство предыдущей командой администрации. Мэр сразу же, 1 июня 2015 года, уволил заместителя мэра — председателя КУМИ Сергея Кладова, к которому были претензии по формированию земельных участков под точечную застройку в Иркутске. Так вот, их-то уволили, а я до сих пор расхлебываю результаты их правления, и их нарушения никто устранять не собирается».

Жительница Иркутска через «Аргументы неделi» обращается к мэру города: «Уважаемый Дмитрий Викторович Бердников, прошу Вас меня услышать и помочь нам, жителям города, восстановить справедливость».

Несмотря и вопреки этой вопиющей истории, вера в закон, объективность, беспристрастность и честность ещё теплится в душе у пенсионерки.