МИ-6 и пылесос, или Не так страшен чёрт, как его малюют

Боже мой, сколько ужасов в последнее время я наслушался об Англии и её разведке: и к Ивану Грозному подкатывались, и императора Павла кокнули, и контрольный выстрел в несчастного Распутина произвели, ну а в советский период «англичанка гадила» особо зловонными порциями. Тезис «англичанка всегда гадит» симфоничен, но однобок: крупных интервенций в Россию, подобно полякам, немцам или французам, они не совершали, правда, участвовали в Крымской войне. Попытки Англии и её разведки удержать Россию в орбите Антанты успехом не увенчались, интервенция провалилась.

Вечно гадящая утка

Юная ВЧК уже в 1918 г. дала прославленной Интеллидженс сервис по усам, ловко подставив им надёжных латышских стрелков: опытные волки на них клюнули, в результате грянул «заговор послов» с предполагаемым убийством Ленина, арест резидента СИС Брюса Локкарта, окрученного и окученного агентессой ВЧК «железной женщиной» Закревской-Будберг. При штурме британского посольства чекисты прострелили голову военно-морскому атташе Кроми, едва не арестовали крупного шпиона Сиднея Рейли (потом его выманили в СССР и застрелили).

В двадцатые годы английская разведка достаточно эффективно использовала изготовленное белогвардейцами «письмо Зиновьева», в котором планировалась революция в старой доброй Англии. С помощью этой фальшивки консерваторы победили на выборах в 1924 г. и добились разрыва дипломатических отношений с Советской Россией в 1927-м. В 1938 г. Англия заключила Мюнхенское соглашение, пытаясь подтолкнуть Гитлера на СССР, но в результате вошла с фюрером в клинч, и в 1941 г. стала союзником СССР в войне с Гитлером. Так начался наш братский союз с «вечно гадящей англичанкой», газета «Британский союзник» в Москве, конвои в Мурманск и даже сотрудничество разведок (удалось с помощью англичан парашютировать несколько наших агентов во Францию, судьба их неизвестна).

Отметим, что в 30–50-е годы прошлого века мы имели мощную агентуру в британской разведке: Ким Филби, доросший до поста начальника русского отдела, потом представителя СИС в Вашингтоне (эквивалент замдиректора разведки); Гай Бёрджесс, работавший в СИС в разное время; Энтони Блант, сотрудник контрразведки, потом директор библиотеки королевы; и конечно же, Джон Кэрнкросс, работавший в сердце английской разведки – Блетчли-парке, где таилась знаменитая «Энигма», дешифровавшая секретные телеграммы абвера, – крупнейший успех английской разведки. Так что сталинское руководство с конца 30-х до начала 50-х годов было осведомлено о всех перипетиях британской (и американской) политики получше, чем мифический Штирлиц о германской. В добыче материалов по атомной бомбе также участвовали наши английские агенты.

Холодная война формально началась с фултонской речи Черчилля, но противоречия существовали всегда, а Восточная Европа уже была под нашим контролем. КГБ успешно ликвидировал агентов британской и американской разведок после войны в республиках Прибалтики, парашютированных на подмогу «лесным братьям», диверсантов-бандеровцев на Украине и шпионов в Албании и других восточноевропейских странах. Вербовка сотрудника СИС Джорджа Блейка – очередной успех советской разведки, с его помощью была раскрыта система перехвата американцами и англичанами наших коммуникаций в Берлине (подземный туннель), и разразился международный скандал, по-нынешнему – хайп.

В 1956 г. под винтами советского крейсера «Орджоникидзе», на котором Хрущёв и Булганин прибыли в Англию, погиб английский разведчик-водолаз капитан Крэбб, исследовавший подводную часть крейсера. Скандал был почище, чем с «делом Скрипалей», то ли мы его обнаружили и пришибли, то ли взяли в плен и вывезли. Писали даже, что у него есть кабинет на Лубянке. Крупнейший удар по спецслужбам Англии нанесла контрразведка КГБ, арестовав англо-американского агента полковника ГРУ Пеньковского и его связника Вина. В тюрьме оказался и агент СИС Брук, державший связь с антисоветскими организациями.

 

Траурные марши

Так что мы тоже не дремали, и у СИС есть все основания нас ненавидеть. Но радость побед омрачали траурные марши: на сторону англичан постоянно перебегали сотрудники нашей и военной разведок. Ущерб они наносили разный, и судьбы их складывались по-разному. Сбежавший в 1971 г. сотрудник лондонской резидентуры КГБ Лялин важными секретами не обладал, но спровоцировал высылку из страны 105 советских представителей – тогда факт беспрецедентный, этому последовали другие страны Запада. Сбежал в Иране к англичанам сотрудник резидентуры Кузичкин, выдавший многих подпольщиков партии Туде (их почти всех повесили). Тогда нашим резидентом в Иране был будущий начальник разведки Леонид Шебаршин. В 90-е он рассказывал мне, что предатель досаждает ему по домашнему телефону своими покаяниями в пьяном угаре.

Далее. Капитан ГРУ Виктор Резун связался с бриттами в Швейцарии, ущерба особого не нанёс, зато уже много лет заваливает наш книжный рынок своими пропагандистскими изысканиями по военно-исторической тематике, делает это ловко и небесталанно под громким именем Виктор Суворов. Бесспорно, очередной удар нашей стране нанёс очередной доброволец полковник КГБ Олег Гордиевский, доросший до и.о. резидента в Лондоне. В Англии его считают чуть ли не спасителем мира, проникшим во все тайны советского правительства. Однако это блеф: КГБ никого не допускал к секретам политбюро, наш сверчок знал свой шесток.

У другого кагэбэшника – перебежчика в 1985 г. из Норвегии Буткова в Англии дела не сложились. Кое-какие секреты он передал, но в 1996 г. был арестован за мошенничество и отсидел в тюряге 3 года. Виктор Макаров, старший лейтенант КГБ и шифровальщик (жар-птица для любой разведки), тщетно пытался передать шифры англичанам в Москве, но они осторожничали, и в результате наши его арестовали и дали десятку. В порыве прозападного великодушия Ельцина он попал под амнистию, уехал в Лондон и безуспешно пытался выбить у английской разведки пенсию (ха-ха!). Вообще в СССР МИ-6 вела себя крайне осторожно, и правильно делала: наша контрразведка работала умело и жёстко, спуска им не давала и постоянно шпиговала своими подставами. Например, с Гордиевским, завербованным за границей, в СССР Интеллидженс сервис вообще три года не работала.

 

Об авторе

Михаил Петрович Любимов – советский разведчик, полковник внешней разведки в отставке, кандидат исторических наук, публицист, писатель шпионского жанра. Владеет английским, шведским и датским языками.

Фото А. Новодережкин / ТАCC

Начал работу в разведке в 1959 году в Первом главном управлении (ПГУ) КГБ СССР. В 1961–1965 годах – сотрудник резидентуры ПГУ КГБ в Лондоне. Имитировал симпатизирующего Западу дипломата. Среди лондонских друзей получил прозвище Улыбающийся Майк. В 1965 году был выслан из Англии.

В 1967–1969 годах работал в Дании в качестве заместителя резидента и первого секретаря посольства. В 1974 году назначен заместителем начальника третьего (англо-скандинавского) отдела ПГУ КГБ. Возглавлял организацию работы против Великобритании. С 1976 года снова работал в Дании. Вернулся на родину в 1980 году и возглавил отдел в Центральном аппарате КГБ. Вскоре вышел в отставку и занялся литературной и журналистской деятельностью.

 

Шаблон – беда разведки

Был арестован и полковник Скрипаль: начальник управления кадров ГРУ. В работе с ним в России англичане использовали для связи камень, скрывавший высокотехнологичный передатчик/приёмник информации. Нужно сказать, что подобный камень они практиковали в работе и с другими агентами, хотя известно, что шаблон – беда разведки. Очередной «спаситель мира» изрядно пошерстил нашу военную разведку и раскрыл многие детали работы ГРУ в России и за рубежом. Да и после обмена на десятку наших нелегалов он показал свою сволочность, дирижируя русофобской кампанией, прокатившейся по всему миру.

В «деле Скрипаля» сам чёрт не разберётся, англичане напустили в него целые тучи дыма, продемонстрировав своё умение стратегически разворачивать провокационные операции. По моей гипотезе, президент вряд ли стал бы вытаскивать за ушко на телевидение совершенно невинных торговцев шмотками и любителей солсберийской готики.

Ким Филби, с которым я тесно общался, когда курировал Англию в нашей внешней разведке, всегда указывал на традиционную русофобию МИ-6. Прежде всего из-за боязни русского вторжения в Индию (вспомним прожекты Троцкого, да и Жириновский не так давно грозил омыть сапоги в Индийском океане). Антирусский настрой традиционно сохранился и после распада Британской империи. Филби не раз говорил, что уровень работы Интеллидженс сервис (СИС, или МИ-6) упал из-за её ориентации на подбор кадров в провинциальных университетах Англии, а не в престижных Оксфорде и Кембридже. Филби было с чем сравнивать, и, возможно, он прав. Но тем не менее в последние десятилетия английская разведка не дремала и активно работала против нас, в основном со своей территории. Особой кровожадностью англичане не отличались, однако приложили руку к убийству конголезского лидера Патриса Лумумбы, однако ни Филби, ни других наших агентов, укрывшихся в СССР, они не трогали (хотя мы этого опасались). Остаются открытыми некоторые загадочные смерти, связанные с английской фальшивкой о наличии у Саддама Хусейна смертоносного оружия, смерти Литвиненко, Березовского и других россиян, сотрудничавших с СИС.

 

Храбрость английской пехоты

Что касается работы внутри СССР, то работа англичан оставляла желать лучшего из-за их недостаточного профессионализма и эффективности нашей контрразведки (в новой демократической России условия для шпионажа несравненно лучше). Если взять дело их лучшего агента Гордиевского, то разве опытный разведчик стал бы назначать ему явку в храме Василия Блаженного на охраняемой Красной площади, где даже булыжник может оказаться агентом нашей контрразведки? Предан гласности план экстренного вывоза Гордиевского в случае провала (он был якобы одобрен самим шпионом – sic!), от такого плана волосы встают дыбом! Подумать только: вывоз проводят на машинах английского посольства под слежкой советской наружки, сам Гордиевский укрывается вместе с женой и двумя маленькими дочками у белого камня, рядом с охраняемой пограничной зоной (!). Подлетают две дипломатические машины, ухитрившиеся на одну минуту (!) уйти из поля видимости наружки, тут девочкам делают снотворные уколы (трогательное чадолюбие!) и запихивают в багажники вместе с родителями – далее граница с Финляндией, которая у нас была вроде бы на замке!

Боюсь, что такие фантазии не приходили в голову даже самым чокнутым мастерам шпионского жанра! Американская разведка гораздо честнее – на случай провала дают шпиону яд, а дальше по-медведевски: держитесь! Сбитый над СССР пилот ЦРУ Пауэрс ядом не воспользовался, зато сотрудник нашего МИДа и американский агент Огородник при аресте в Москве раскусил американскую авторучку с ядом и отдал концы. Но самое невероятное, что план побега сработал! Гордиевский удрал, правда, без семьи. Тут я снимаю шляпу перед смелостью организаторов его побега летом 1985 г. (уже чувствую стрелы ненависти в своей груди, выпущенные нашими лжепатриотами). Но ещё незабвенный Фридрих Энгельс в своё время отмечал храбрость английской пехоты.

С английскими спецслужбами я сталкивался всю свою оперативную жизнь. Моя оценка их отнюдь не однозначная и совсем не восторженная. Я прибыл в Англию в 1961 г., это время отмечено нашими крупными провалами (проклятое предательство!). Арестованы нелегал, полковник Конон Молодый; радисты Коэны (потом Герои России) и два важных агента на военно-морской базе в Портленде; сотрудник разведки Джордж Блейк, ценный агент, сотрудник адмиралтейства Вассал. Начинало разворачиваться выдуманное «дело Профьюмо» (военный министр оказался связанным с проституткой и нашим военным разведчиком), так что обстановка в Англии была весьма сложной.

Основная задача разведки – добывать информацию (не душить, травить, бегать с пистолетом по крышам, не мчаться в кабриолете со встроенными пулемётами а-ля Джеймс Бонд – разве не так думает широкая общественность о разведке?), а для этого встречаться с дипломатами, госслужащими, парламентариями, журналистами и другой осведомлённой публикой. Причём выискивать среди них потенциальных агентов. Это посложнее, чем найти подругу жизни, это – как поиск звезды в пустыне. Приходилось метаться по дипломатическим приёмам и клубам, часто бывать в парламенте, на партийных конференциях, лекциях, даже в пабах к незнакомцам подсаживаться.

Это весьма раздражало английскую контрразведку, и, когда я стал контачить с шефом шифровального управления Форин-офиса Айвором Винсентом, чаша их терпения переполнилась. Однажды в кенсингтонском пабе Винсент отошёл «вымыть руки», ко мне с боков подсели два мужика, похожих на бродяг из романов Диккенса, а не на полковника Лоуренса, и грубо начали меня шантажировать в надежде завербовать. Что делать? Конечно, я испугался (хотя штаны остались сухими), но, следуя высочайшей инструкции, обозвал их провокаторами, вернулся в посольство и доложил обо всём начальству. Тут последовали нота нашего посольства о провокации в отношении честнейшего советского дипломата и ответное объявление меня персоной нон грата. Через много лет известный писатель Джон Ле Карре, работавший в те годы в спецслужбах, объяснил, что я довёл контрразведку до кипения своей чрезмерной активностью, и меня попросту вышибли из седла. Кстати, Форин-офис этого совсем не жаждал, а хотел улучшения отношений с нашей страной. Мне кажется, английская контрразведка действовала эффективно, у меня даже обиды не осталось, ведь я, увы, не ангел с крылышками.

 

Красноносый джентльмен у ресторана

В начале 1970-х я уже работал в Дании вместе со своим заместителем и английским шпионом Гордиевским. Он посоветовал своим хозяевам взять меня в разработку как англофила (это описано в недавней книге писателя Макинтайра «Шпион и предатель») и завербовать. В то время я встречался с дипломатом Питером Дэвисом, опытным волком СИС и резидентом, такие встречи нужны для общей ориентировки. Естественно, важной информацией мы не делились, однако изучали друг друга: а вдруг?

Однажды на встрече в ресторане он предложил мне пообщаться со своим начальником. «Это не тот ли красноносый мужик, который маячил в баре при входе?» – спросил я. Он засуетился и замахал руками: «Что ты! Он совсем не пьёт!» Тогда я удивился его неадекватно нервной реакции, но теперь понял: в книге Макинтайра написано, что сам шеф МИ-6 сэр Морис Олдфилд собирался меня вербовать. С этого легендарного шефа Ле Карре писал своего главного героя Джорджа Смайли. Представляю, как бы я задёргался, если бы выехал на вербовку вместе с шефом КГБ Андроповым, а объект вербовки вдруг вякнул бы: «А что это за тощий хмырь вместе с тобой?»

Зная страсть англичан к вербовочным подходам вдвоём, я отверг эту встречу, однако на выходе из ресторана красноносый джентльмен подошёл ко мне и протянул английскую книгу о Тургеневе в подарок по поводу моей, как ныне говорят, «днюхи». «От незнакомых подарков не беру!» – ответил я сухо, но вежливо (очень хотелось взять книжонку!). На этом расстались. Эх, знал бы я, что это директор МИ-6! Дал маху, упустил свой шанс, знал бы прикуп, жил бы в Сочи! По соседству с президентом! И ещё шикарную квартирку в Лондоне захапал бы, как некоторые наши сиятельные особы! Думаю, что английская разведка слепо поверила Гордиевскому, и легендарный шеф проявил явное недомыслие: у нас пруд пруди англофилов, обожающих Лоренса Оливье и Вивьен Ли, Битлов, Гарри Поттера, твидовые пиджаки, Шерлока Холмса, английский футбол и милых котов британской породы, не говоря уже о обожаемом массами виски! Но вряд ли эти англофилы любят Терезу Мэй и жаждут шпионить в пользу английской разведки.

Вообще-то разведке Туманного Альбиона крупно повезло: из её рядов вышло немало великолепных классиков, обогативших мировую литературу. Тут и Комптон Маккензи, написавший сатиру на разведку; и великий Сомерсет Моэм с его «Эшенденом»; блистательные Грэм Грин и Джон Ле Карре; а также идол массовой культуры Ян Флеминг с его суперпопулярным Бондом.

В их писаниях разведка предстаёт в разных ипостасях, но в любом случае её деяния в глазах у широкой публики весьма преувеличены. Правда, иной раз классики беспощадно издевались над службой, и тут на свет божий вылезает пылесос, которого давно ждёт читатель. В знаменитом романе Грина «Наш человек в Гаване» агент английской разведки дурит начальство и вручает ему пылесос, выдавая его за секретное оружие. Шеф долго осматривает его, хмурит брови, вздыхает. «М-да, это очень серьёзно! – молвит он. – Только взгляните, какой у него резервуар!»

Этот проклятый пылесос трещит и не вылезает у меня из головы, когда читаю о полонии, которым травили Литвиненко, или о «деле Скрипаля». Он громыхает и фырчит, он высасывает из воздуха жуткие сенсации и воображает себя гением. Но спецслужбы – организации подневольные, а политика быстро меняется. И я убеждён, что англо-русская дружба никуда не улетучилась, и рано или поздно звуки шотландских волынок и симфоний Шостаковича сведут на нет зловредное урчание пылесоса.