Мне этот дембель все перевернул. Лечу домой я, а не в горы на задание…

Ветераны афганской войны ежегодно отмечают День вывода войск из Афгана. Собираются вместе. Поминают погибших друзей. Окружающие их понимают плохо. Ведь невозможно же тем, кто не побывал «за речкой» понять обожженных войной людей. Накануне 30-летия окончания той непонятной большинству войны наш корреспондент встретился с Виктором Ашмариным, председателем Союза ветеранов боевых действий «Держава», одним из лидеров Союза десантников Челябинской области.

- Виктор Валентинович, как говорится, где служили, в каком полку?
- 103 Витебская дивизия ВДВ, 317 полк, разведрота, демобилизовался рядовым, по должности - старший разведчик
Шесть месяцев провел в учебке в Фергане и 18 в Афганистане.

Мы располагались в центре Кабула возле резиденции президента ДРА Бабрака Кармаля. Весь наш полк стоял вокруг крепости Бабрака Кармаля. Его хорошо охраняли. Даже внутри бастионов постоянно находился еще один батальон. А наша разведрота базировалась неподалеку, в самом настоящем лесном оазисе. При этом, мы ходили на войну, конечно же, по всему Афганистану. В основном нас бросали усиление. Режим такой: три дня в полку, семь дней в горах. А потом могут сбросить с вертолета продовольствие. И пешком, в другие горы воевать…. Например, вокруг Кабульского аэродрома стояло несколько застав нашего полка. Если на них ожидалось нападение или уже происходило нападение, нас туда немедленно перебрасывали. На вертолетах или в составе бронегрупп. А там, на месте мы реализовывали разведданные: либо работали наблюдателями, либо организовывали засады на маршрутах, иногда перехватывали караваны…

Разведрота всегда при деле. Свободного времени у нас практически не было. Ну, и глупостям в голову некогда было забираться…

Виктор Ашмарин

- Тяжело было на войне. Болезни, ранения?
- Что было, то было. Много всяких касательных ранений. Пробито колено, чиркнула пулька по щеке, осколок оторвал бровь. Ну и конечно ушибы, отморожения. Одним словом отделался легким испугом. Не всем так повезло…

- В Чечню часто бросали необстрелянных, плохоподготовленных солдат. С вами обошлись так же?
- Нет, конечно. Но от этого легче не было. В Фергане в учебном полку у нас многие переболели гепатитом. А меня бог миловал. Нам потом спохватились, и стали верблюжью колючку заваривать, как чай для профилактики. И сразу же не стало никакого гепатита. Этот отвар, когда горячий, он как зеленый чай. А когда остынет, темнеет и становится сладковатым. Хорошую пустынную акклиматизацию мы там прошли…

Хорошую школу. Был у нас, у разведчиков, старшина Богатырчук, с высшим педагогическим образованием, так он гонял нас действительно по-черному. Заставлял все терпеть, и обещал при этом, что в Афгане, мы ему еще скажем спасибо не раз. И каждый из нас действительно сказал ему в результате спасибо. Шесть месяцев тяжелой непрерывной учебы. А в результате, мы и стреляли хорошо. И знали тактику боя. Решали на местности стратегические задачи. По памятке учили фразы на фарси. А главное: мы бегали, и бегали, и бегали. По жаре. Утром зарядка – пять километров. В обед – двадцать километров. И вечерняя прогулка перед сном – опять пять километров…

Дембеля перед Королевским Дворцом

- И все это выдерживали?
- Были, конечно, ребята, которые поломались уже в Фергане. Когда впервые увидели безруких, безногих, безглазых, привезенных в ферганский госпиталь. Командование, конечно же, не должно было молодым, необстрелянным такое показывать…

- Как было на войне. Очень страшно?
- По-разному. Но с нами постоянно работали замполиты. Всегда приводили нам героические примеры для подражания. Объясняли, что есть враг которого надо уничтожить. Говорили, что за каждого нашего убитого или раненного мы должны отомстить. И все. Мы даже не задумывались. Как в присяге сказано должны «беспрекословно выполнять приказы командиров и начальников…». Мы все тогда были на энтузиазме. Служили хорошо и достойно. Здоровья у ребят было как грязи. Крепкие, здоровые парни по 18-19 лет. Реальные опасности нас только подстегивали. И мы все стремились к подвигам. Может быть, и поэтому еще было так много погибших. Вот этот юношеский максимализм, патриотизм был у нас даже с избытком. Гремучая смесь мести с патриотизмом…

Это сегодня я понимаю, что афганская война была не нужна никому. Просто какое-то кровавое месиво…. И если мы там кого-то убивали, то этим сегодня гордиться нам никак нельзя.

Вот и весь 317 полк. Остальные на заставах

- У каждого был свой вывод из Афганского пекла. Чем ближе к дембелю тем сильнее хочется жить…
- Ближе к выводу из Афганистана у многих незаметно нарастало суеверие. У каждого конечно по-своему. Очень не хотелось гибнуть перед самым концом службы. Вот я несколько раз раненных и убитых выносил с поля боя. Раненных выносить конечно лучше и удобнее. Он тебя обнимет…. А убитому приходилось руки связывать. Нести очень неудобно. Очень. Чтобы не упал. И на душе тяжело…

Некоторые перед дембелем, старались на войну лишний раз уже не пойти. А у меня вот как получилось. Пошли мы сначала на Панджшер. С Панджшера на Пагман. Оттуда в полк, а на следующий день уже домой. Но до этого мы целых два месяца конечно же готовили свои парадки. Нам только скажут: «Дембеля разведроты строиться возле Делькуша (Королевский дворец)». И мы тут как тут…

Возвращение домой

- Фронтовое братство вас все еще объединяет? Ведь прошло 30 лет
- Жизнь после Афгана нас всех развела. Встречаемся не часто. Мы ни чем друг перед другом не обязаны. Просто дружим. Афганская дружба – крепкая. Попробуй только тронь бывшего афганца, или десантника. Увидишь, какая будет реакция. Но чувство несправедливости, конечно же, у ребят есть. Потому, что правительство многим из нас обязано. Особенно матерям погибших ребят.