В день выхода номера «АН» должна состояться встреча российского и белорусского президентов. Главный вопрос – получит ли белорусская экономика очередную российскую финансовую помощь и на каких условиях. Иными словами, готова ли Республика Беларусь к интеграции с Российской Федерацией.
Гость «АН» – политолог Кирилл АВЕРЬЯНОВ-МИНСКИЙ, кандидат юридических наук, автор книги «Русское триединство». Настрой эксперта тревожный: Россия теряет Беларусь.
Ты мне – я тебе?
– Сперва представим вас читателю: вы – белорусский политолог, лишённый возможности вернуться домой из-за своих пророссийских взглядов.
– Я белорус по происхождению, а гражданство у меня с некоторых пор российское. Въехать в Белоруссию я, наверное, могу. Но очень надолго там задержусь...
– А. Суздальцев, замдекана факультета мировой экономики и мировой политики Высшей школы экономики, подсчитал: за последние 20 лет Россия инвестировала в Беларусь порядка 160 миллиардов долларов. Что мы получаем взамен? Во-первых, дешёвый транзит наших энергоносителей в Европу. Во-вторых, два важных оборонных объекта России на территории Беларуси…
– Сразу остановимся. Два оборонных объекта – это узел связи Военно-морского флота и радиолокационная станция в составе системы предупреждения о ракетном нападении. Потребности России этим далеко не исчерпываются. Пару лет назад Путин дал распоряжение провести с Белоруссией переговоры о размещении авиабазы, но Лукашенко, прошу прощения, «съезжает с темы». Теперь, когда прозвучал «ультиматум Медведева» (так это называется в белорусской прессе) о том, что только после реальной интеграции будет экономическая помощь, – самое время Кремлю дожать белорусское руководство по вопросу военного сотрудничества. Это особенно важно сейчас, когда Польша строит свой «Форт Трамп» (название запланированной американской базы, которое предложено польским президентом А. Дудой то ли в шутку, то ли всерьёз. – Прим. «АН»).
– Для Лукашенко естественное желание не втягиваться в противостояние России и Запада, так ведь?
– Польша готова вложить в «Форт Трамп» свои деньги (2 миллиарда долларов. – Прим. «АН»), а Лукашенко такой распрекрасный союзник, что и забесплатно не хочет видеть российских военных.
– Польша хочет американскую базу постольку, поскольку опасается российского вторжения. А Лукашенко, очевидно, не боится вторжения НАТО.
– Больше того, с 2014 года белорусское руководство (но, заметим, не народ Белоруссии) накрутило себя таким образом, что опасается вторжения России. И боится, что база, которую хочет разместить Кремль, сыграет роль, аналогичную роли Черноморского флота в присоединении Крыма. Эти фантомные страхи Лукашенко и его приближённых видны невооружённым глазом. Люди попали под влияние пропаганды – западной, украинской.
Усиление свидомости
– То есть если бы Лукашенко не зависел от России, то построил бы свой «Форт Трамп»?
– Вероятно. Даже завися от России, он строит свой «Форт Трамп» в гуманитарной сфере. За последние годы в белорусской исторической науке победила концепция, согласно которой Белоруссия является преемницей не Руси, а Великого княжества Литовского и Речи Посполитой (первоначально западнорусские земли, в том числе старейший город Белоруссии Полоцк, были частью Древнерусского государства, а потом в результате распада единой Руси оказались в составе литовского и польского государственных образований. – Прим. «АН»). Эта мысль теперь проходит красной нитью во всей учебной исторической литературе. Великороссы, в свою очередь, изображаются оккупантами.
Как грибы после дождя появляются памятники литовским князьям (например, памятник Ольгерду в центре Витебска) и польским мятежникам (например, памятник Костюшко в Брестской области). Несколько лет назад утвердили программу по восстановлению замков польско-литовской шляхты, которые презентуются как символы Белоруссии. При том, что артефакты времён Российской империи, такие как Бобруйская крепость, лежат в руинах.
– Хотелось бы уточнить: этот процесс инициирован Самим или же белорусской интеллигенцией снизу и Лукашенко просто не видит оснований препятствовать ей?
– Эта свидомая часть интеллигенции никогда не представляла в белорусском обществе серьёзной силы, с которой приходилось бы считаться, – Лукашенко пошёл им навстречу по собственному желанию, хотя до этого успешно давил их. Дружба белорусской власти с бывшими врагами достигла апогея в марте прошлого года, когда националисты отметили столетие провозглашения фантомной БНР (Белорусская Народная Республика, объявившая независимость от России в условиях немецкой оккупации. – Прим. «АН»). Самого Лукашенко и его министров на мероприятии не было, однако оно было разрешено. Ещё годом ранее, в 2017-м, этот так называемый «день воли» жестоко разогнали силами ОМОНа.
На двух стульях
– Вы акцентируете внимание только на тех фактах, которые характеризуют Лукашенко с националистической стороны. А если к нашему разговору подключить белорусского националиста, он изобразит его ставленником Кремля. Лукашенко, в частности, заявлял, что белорусы – это русские.
– Нужно отдать Лукашенко должное. Он политик… можно сказать – хитрый, можно сказать – мудрый. Говорит что угодно в зависимости от обстоятельств. К нему можно применить слова польского диктатора Пилсудского насчёт кумира белорусских националистов Булак-Балаховича: «Это человек, который сегодня русский, завтра – поляк, послезавтра – белорус, ещё через день – негр».
На протяжении всей своей политической жизни Лукашенко лавирует между различными силами, главным образом между Россией и Западом. Можно надёргать каких угодно его цитат, в том числе и тех, которые позволили бы представить его сателлитом Москвы. Однако же, если посмотреть внимательно, вектор его движения с 2014 года направлен в совершенно определённую сторону. И далеко не все белорусские националисты станут высказываться сегодня о Лукашенко так уж критично. Некоторые из них связаны с белорусской властью – и в финансовом плане тоже. Один, например, делает очень хорошие деньги на продаже всяческих вышиванок или «вышимаек», бело-червонно-белых флажков и так далее. Белорусское телевидение недавно взяло у него интервью и показало, как хорошо он живёт, какой у него дорогой дом. Успешно делать бизнес в Белоруссии без связей в госструктурах невозможно.
Между тем в стране есть и другие тенденции – все хоть сколько-нибудь пророссийские деятели, которые находились во власти, отстранены от постов. После уголовного дела, о котором я сказал в самом начале, прорусское поле деморализовано. А цветам самостийности дают расти и поливают их.
– И всё-таки Беларусь голосует против украинской резолюции в связи с Крымом.
– Тем не менее Лукашенко не признаёт Крым российским.
– Неприятный момент. Но разве не логично с его стороны рассуждать так: «Если признать Крым российским, то как я завтра удержу Витебщину?»
– У нас, как-никак, Союзное государство. Получается, одна часть Союзного государства не признаёт территориальную целостность другой его части. Не думаю, что это логично. Что касается Витебщины… Именно в том случае, если бы Лукашенко признал Крым, такой сценарий был бы наименее правдоподобен. Разговоры в российской прессе, что хорошо бы присоединить Белоруссию к России, начались как раз после того, как Лукашенко зачем-то стал противопоставлять себя Москве. При репутации верного союзника к нему не было бы никаких вопросов.
Слияние или поглощение?
– Белорусские политологи считают, что Союзное государство будет либо по-прежнему формальностью, либо поглощением слабого сильным.
– Безусловно, выполнение союзного договора станет инкорпорированием Белоруссии в состав России. Любой непредвзятый наблюдатель должен прийти к этому неполиткорректному выводу. Чтобы две страны заняли в едином государстве равные позиции, объективно невозможно. Слишком разные весовые категории. Государство с названием «Россия и Белоруссия», подобное Боснии и Герцеговине, не возникнет никогда. Однако всё это не означает для Белоруссии утрату независимости. Интересы Чеченской Республики в РФ, мягко говоря, не ущемляются. Страшилки белорусских экспертов, что Белоруссия будет зачем-то ликвидирована и включена в Россию в виде нескольких губерний, не стоит воспринимать всерьёз.
– Но хочет ли белорусское население объединяться с Россией? С 1980-х годов народилось несколько поколений, которые не помнят СССР и не наслышаны о дореволюционной концепции триединого русского народа.
– Всё зависит от выбора пропагандистской стратегии российским руководством. Возможно, в нынешней ситуации большинство белорусов этого действительно не хотят. По белорусскому телевидению о России говорят либо плохо, либо никак. Людям промывают мозги рассказами о том, как ужасно жить в олигархической бандитской стране.
– А разве не олигархическая? Беларусь уж точно более социально ориентированное государство.
– Согласитесь, люди едут работать в ту страну, где живётся лучше, а не наоборот.
– Если речь о стране под названием «Москва», то соглашусь.
– Белорусы едут не только в Москву, но и в не самый процветающий Смоленск. Люди покидают этот «социалистический рай». Когда я вернулся из России в Белоруссию на постоянное место жительства, на меня все смотрели как на городского сумасшедшего. А ещё нужно понимать, что даже такое – во многом призрачное – благополучие держится на российских налогоплательщиках. Стоит России немножко затянуть вентиль – и в Белоруссии начнутся любопытные процессы. Я помню белорусскую протестную активность 2011 года в связи с ухудшением экономической ситуации (как раз из-за нежелания Кремля обеспечивать Белоруссию ресурсами на прежних условиях). Помню, как молодой парень, явно не заставший СССР, скандировал: «Моя родина – Советский Союз!» С изменением экономической ситуации меняется и отношение к незалежности как таковой. Россия может склонить общественное мнение Белоруссии в любую сторону. И не только экономическими рычагами.
Выбора нет
– Намекаете на пророссийский майдан?
– Нет, майданы Россия устраивать не умеет, хотя в условиях современного мира стоило бы научиться. Я говорю о гуманитарной сфере – о поддержке русской культуры в Белоруссии, подобно тому, как белорусская культура поддерживается западными грантами.
Кстати, о майданах. В 2017 году, когда шли очередные переговоры об энергоносителях, Лукашенко арестовал несколько белорусских националистов и использовал это как аргумент. Мол, у нас назревает прозападный майдан, свидомые белорусы имеют связи с украинскими побратимами, из Украины поступает оружие. Кремль купился и удовлетворил все требования. После чего фигурантов отпустили, а дело закрыли. Вот так вот Александр Григорьевич продал Кремлю майдан с максимальной издёвкой. А теперь разрешает националистам их сборища.
Всё это может сыграть с Лукашенко злую шутку. У Запада действительно появятся возможности для организации в Белоруссии майдана. Александра Григорьевича в этом случае ожидает Гаагский трибунал. Запад, на секундочку, обвиняет его не только в преследовании журналистов, но и в том, что в 1999–2000 годах в Белоруссии пропадали люди. Строго говоря, выбора у Лукашенко нет, он вынужден в чём-то уступить России и не должен надеяться в очередной раз всех перехитрить.
– Если у Лукашенко нет выбора, значит ли это, что выбора нет и у народа? Как бы вы объяснили не мне, гражданину России, а им, белорусам, – почему они должны предпочесть Россию Западу?
– С советских времён у двух стран очень крепкие экономические связи. В значительной мере Белоруссия – это цех, где происходит финальная сборка из российских комплектующих и сырья. Гипотетическая ассоциация Белоруссии с ЕС приведёт к разрыву этих цепочек, что отрицательно скажется на экономике и уровне жизни. Что-то не видно особого желания Запада помогать Украине деньгами. Средства подбрасываются лишь в костёр конфликта. Права и свободы на Украине оставляют желать лучшего. Пророссийские активисты сидят в тюрьмах, коммунистические организации запрещены.
– Как бы нам не пережать, не оттолкнуть Белоруссию излишним давлением. Не хотелось бы потерять братскую страну.
– Проблема России в том, что она недожимает Лукашенко, а не пережимает его. Нынешний настрой российского руководства внушает надежду, что время необоснованных уступок проходит.
Сергей Рязанов