Куда ведёт «стрелочный перевод» судьи Великородовой?

Бывают некие с первого взгляда малозначимые события, которые взводят «спусковые крючки» накопившейся предопределённости, меняющие всю историю человечества. Например, убийство 28 июня 1914 года никому, кроме своей семьи, не интересного австрийского эрцгерцога Франца Фердинанда в Сараево сербским гимназистом Гаврилой Принципом. Всего два выстрела привели к Первой мировой войне, революции 1917 года и, как следствие, ко Второй мировой и десяткам миллионов убитых людей.

В сегодняшней России, когда на борьбу с беззаконием во всех его проявлениях призывается всё общество, запрос на справедливость, законность и честность последнего прибежища – судебной власти важен, как никогда. Еще в V веке до н.э. великий философ и государственный деятель Перикл, при котором Афины достигли своего могущества, говорил, что именно отсутствие справедливости прежде всего разрушает государство. И неправедность даже самого незначительного судебного решения может прогреметь как набат для всей вертикали.

Тупиковая ветка

История, которую мы расскажем сегодня, казалось бы, обычная для нынешней жизни. Такие принято называть «спор хозяйствующих субъектов». На первый взгляд она вроде бы не затрагивает ни устоев государства Российского, ни нужд и чаяний рядовых граждан. Но это только на первый взгляд. На самом деле эта история о «нормальности», вывернутой наизнанку. Именно к ней пытаются приучить общество некоторые люди, облачённые в судебные мантии. Они сами игнорируют законы,
которые обязаны защищать. Государство щедро оделило их правами, но зачастую они распоряжаются этими правами в ущерб правосудию и справедливости.

Для того чтобы понять весь абсурд этой «лакмусовой» ситуации, ненадолго оглянемся назад. В 2010 году АО «ФТ Транс Ойл» заключило договор с филиалом ОАО «РЖД» – Северо-Кавказской железной дорогой о субаренде небольшого земельного участка площадью 5192 квадратных метра, расположенного у станции Азов в Ростовской области, для строительства железной дороги необщего назначения, прокладываемой к проектируемой перевалочной базе. После всех многочисленных и жёстких согласований и утверждений более полутора километров дороги было «ФТ Транс Ойлом» построено и введено в эксплуатацию. Все государственные органы «дали добро», значит, всё было сделано по закону.

Но вдруг уже после завершения строительства в Арбитражный суд Ростовской области обратился ОАО «Азовский завод кузнечно-прессовых автоматов» с исковым заявлением к АО «ФТ Транс Ойл» об «обязании не производить действия, препятствующие осуществлению права собственности». Указав, что с 2008 года завод является «собственником» железнодорожных путей необщего пользования, правда, зарегистрированных совершенно по другому адресу, т.е. проходящих по территории завода. Более того, требовали и «не чинить препятствий» на никогда не принадлежащем заводу земельном участке.

Любой студент третьего курса юрфака вам скажет, что без наличия правоустанавливаюших и правоподтверждаюших документов это не иск, а блеф. Но судья Арбитражного суда Ростовской области Ирина Великородова принимает беспрецедентное решение в пользу завода, игнорируя факт отсутствия каких-либо железных дорог в плане приватизации, которые предоставили в суд «кузнецы». Не было никакого права собственности, да и быть не могло, так как на основании Федерального закона №153—ФЗ «О Федеральном железнодорожном транспорте» от 25.08.1995 и Постановления Верховного Совета РФ №3020-1 «О разграничении государственной собственности в РФ на федеральную собственность, государственную собственность республик в составе РФ…» от 27.12.1991 железнодорожные пути не подлежали разгосударствлению и приватизации.

То есть получается, в указанном 2008 году некие лихие господа с завода «КПА» получили незаконные свидетельства на государственную собственность, изъяли её, нанеся государству ущерб в особо крупном размере, да ещё теперь этим «фальшаком» стали размахивать как флагом. Подробнее об этой гнусной истории можно почитать в материале-расследовании «АН» «Мошенничество в Азове» №8 от 1 марта 2018 года.

Аргумент закона

Установив высокие зарплаты, социальные льготы и защиту судьям, государство вправе взамен иметь безукоризненное соблюдение судейским сообществом законов. И право пресекать всякое отклонение от него. Тем более что российское законодательство очень жёстко трактует ситуацию, когда судьи отступают от предписанных канонов, а именно – когда принимают заведомо неправосудные решения. Статья 305 УК РФ прямо указывает на ответственность судьи при вынесении неправосудных решений (например, вынесение решения судьёй Великородовой о восстановлении стрелочного перевода при отсутствии каких-либо подтверждающих документов), что квалифицируется как преступление против правосудия.

Почти пять столетий назад английский философ Фрэнсис Бэкон, с которым даже сегодня невозможно спорить, писал: «Один несправедливый приговор влечёт больше бедствия, чем многие преступления, совершённые обывателями, ибо последние портят реки и ручьи, тогда как неправедный суд портит источник».

И вас вылечат

Врачи-психиатры утверждают, что больные головой люди настолько свято верят в свои фантазии, что, повторяя их, как мантру, пытаются в этом убедить здоровую часть окружающего мира. Трудно сказать, верят ли менеджеры «Азовского завода КПА», что дорога, которую завод не строил, может принадлежать им, это вопрос к врачам, но суд просто обязан был разобраться в фантазиях «собственников». Ведь судьи – люди серьёзные, назначает их не главный врач психиатрической клиники, а президент Российской Федерации. Да и наивным там не место.

В общем и целом ситуация понятна. Некий завод, получивший по сомнительным документам ничтожные, как говорят юристы, права на государственную и не подлежащую приватизации собственность, с помощью государственных (!) органов, а именно судов, мешает развитию инфраструктурных проектов, приоритеты которых неоднократно определял президент России.

И ключевое понятие здесь «с помощью государственных органов». Не секрет, что современные рейдеры давно отказались от паяльников и утюгов и задействовали методы «узаконивания» объектов в извращении правовой базы некоторыми арбитражными судами. То есть ситуация и закон не позволяют, а судья может....

Например, упомянутая выше судья Арбитражного суда Ростовской области Ирина Анатольевна Великородова. Биография – загляденье. Во всезнающей Сети поиски каких-то тёмных пятен – безрезультатны. Хотя на сайте «Судьи России» есть такое «оценочное суждение»: «всё переворачивает с ног на голову, с самого начала готовит процесс под определённый результат и умело ведёт в этом направлении». Декларируемый скромный (по судейским меркам) доход – 2 043 518, 91 рубля. Для сравнения: средняя зарплата по Ростовской области – 27 600 рублей. Даже машина – это не машина, а «Опель Астра». Совершенно не похожа на ставшую уже именем нарицательным судью Хахалеву, вся вина которой заключается в вызывающих расходах на свадьбу дочери. Но…

– «Азовский завод КПА» выдвинул так называемый негаторный иск. По-русски говоря, это означает помехи легальному собственнику использовать в полной мере его законное имущество. Например, своим новым домом вы, возможно, загораживаете солнце своему соседу по даче. Если у соседа все документы на землю и дом в порядке, то придётся уже вам что-то решать со своей постройкой. Если же сосед подделал документы, мошенническим путём сделал запись в кадастре, что дом его, а потом подал на вас в суд и выиграл – это нонсенс. Собственность не его и не ему решать – загораживаете ли вы солнце настоящему владельцу дома или нет. Но судья Великородова под стенограмму говорит, что «для негаторного иска наличие права (собственности) – второстепенный момент». Но это, простите, ни в какие ворота! – говорит адвокат Максим Силин.

По-моему, так просто Кафка в чистом виде! Как можно мешать или «чинить препятствие» тому, кто никто и звать его никак?! Но это ещё не верх правового нигилизма. Тот же судья тем же решением постановил – восстановить стрелочный перевод, который «как бы вроде бы возможно должен быть» в 30 метрах от проходной и соединять не существующие у завода рельсы с выдуманным самой судьёй Великородовой стрелочным переводом.

Сделать стрелочный перевод – это вам не кот чихнул! Нужны техническая документация со множеством параметров и требований, разрешение РЖД, на балансе которых обязаны быть такие сооружения, наличие земельного участка, точка выбора присоединения к дороге общего назначения... То есть всё более чем серьёзно. «Примерно 30 метров от проходной» – это из разряда дешёвых детективов, а не решения арбитражного суда.

Но решение суда, пусть и абсурдное, надо исполнять. Стали искать исходные документы. И не нашли. АО «ФТ Транс Ойл» трижды обращается к судье Великородовой с вопросом: «А как восстанавливать то, что никогда нигде не числилось и в реальности не существовало?» В материалах дела отсутствуют документы о наличии стрелочного перевода «примерно» в 30–50–70 и т.д. метрах. Наоборот, главный балансодержатель – РЖД – дал лаконичный ответ: «стрелочные переводы стоят на балансе Батайской дистанции пути СКЖД, и никаких стрелочных переводов у Азовского КПА нет и не было».

– Невзирая на то что в соответствии со статьёй 15, часть 3 АПК РФ вынесенное судом решение должно быть законным, обоснованным, мотивированным и понятным для участников процесса, никакого ответа мы не получили. Зато получили отказ в разъяснении вынесенного решения, вероятно, потому, что разъяснить неразъяснимое невозможно, и новое требование о восстановлении. Плюс штраф за просрочку исполнения в качестве мести за две попытки отвода судьи, – говорит Силин.

Выписанный судьёй Великородовой исполнительный лист на восстановление стрелочного перевода направляется в службу судебных приставов города Азова. Кстати, бытующее у обывателя мнение, что судебные приставы в России – это бездумные служаки, которые бегают с колотушкой и описывают у бедных должников всякую рухлядь, абсолютно неверно. Конечно, по роду службы они обязаны выполнять решения суда. Но законные решения. Молодость и хрупкость не помешали руководителю Азовского районного отдела судебных приставов Ирине Рыскиной проявить недюжинные знания тонкостей исполнительного производства и профессионализм. Как и назначенному ей судебному приставу Кочетову, который был чрезвычайно удивлён тому, что в материалах дела не обнаружил даже намёка на какой-то стрелочный перевод. Пристав запросил требуемые технические и распорядительные документы на стрелочный перевод у завода и в лучших традициях детективного расследования обследовал всю прилегающую территорию бывшего завода. Но «придуманного» судьёй Великородовой стрелочного перевода ни в документах, ни в реальности обнаружить не удалось. В адрес судьи был направлен запрос, смысл которого сводится к следующему: «Мы бы и рады заставить перевод стрелочный восстановить, но без чётких документов не получится. Нет у завода ни проектной, ни технической документации на него, ни места точного, где он, по утверждению суда, когда-то и был. Хотя такие документы собственник обязан хранить бессрочно. Да и противоречит такая самодеятельность правилам и уложениям государства Российского. Так что разъясните, уважаемая Ирина Анатольевна, как пойти туда, не зная куда, и сделать то, не зная что».

Пока ответа судебные приставы так и не получили.

Аргумент президента В. Путина

– Современный судья просто обязан быть профессионалом, неукоснительно соблюдать закон, быть примером личной порядочности и независимости. И конечно, он должен обладать высокой правовой культурой, уважать участников судопроизводства. Такому судье будут доверять люди, а его работа, безукоризненное ведение процесса послужат повышению авторитета судебной власти в обществе.

Независимая, современная, эффективно работающая судебная система – это неотъемлемое условие развития демократического правового и социального государства, свободного, ответственного и деятельного гражданского общества, сильной экономики и конкурентного делового климата.

Если нельзя, но очень хочется

Когда читаешь документы этого, казалось бы, ничем не примечательного «спора хозяйствующих субъектов», остатки волос встают дыбом. Есть такое понятие в спорте: «арбитр играет в одни ворота». То есть все доказательства, ходатайства, просьбы и требования одной из сторон, даже не имеющие отношения к сути рассматриваемого дела (видимо, заранее признанной победителем), удовлетворяются в полном объёме. Всё то же самое, но заявленное другой стороной процесса, отвергается с порога. Как рассказывают практически все участники судебных игрищ, это, к сожалению, пока неизлечимая болезнь любого нашего суда. А решения судьи Великородовой прямо дистиллят этого заболевания.

– Отклонены наши ходатайства об истребовании документов из Росреестра на основании которых «Азовский завод КПА» зарегистрировал своё право на этот участок. И это при том, что правоохранительные органы прямо указывали, что в этих действиях имеется состав преступления. Два определения об отказе в разъяснении принятого судебного акта и два отказа в приостановке исполнения принятого судебного акта. Отказ в пересмотре принятого решения, невзирая на официальные документы РЖД о том, что нет и не было никаких стрелочных переводов не только в собственности, но и во владении истца. И конечно, венец творения – взыскание судебной неустойки за неисполнение заведомо неисполнимого судебного решения, – перечисляет адвокат М. Силин.

Но откуда у рядового в принципе судьи, пусть и назначаемого самим президентом, такая, мягко скажем, односторонняя позиция? Эксперты из НИУ ВШЭ считают, что в том числе виновата колоссальная перегруженность судей. По их подсчётам, на одного арбитражного судью в месяц приходится около 70 дел. Да, наверное, можно было бы извинить судью за недосмотр из-за перегруженности. Но когда судья выносит решение без наличия подтверждённого основания? Когда «придумываются» несуществующие железнодорожные переводы, которые цинично предлагается восстановить.

При этом, уверены, судья Великородова прекрасно знает, что в материалах дела нет никаких упоминаний, кроме её собственных, ни о наличии железных дорог, почему-то нарезанных, как колбаса, а потом, чтобы как-то вытянуть метраж, состыкованных вместе по непонятной профессионалам формуле учёта, ни о наличии земельного участка, всегда принадлежавшего РЖД, а до этого МПС СССР, ни о существующих ранее судебных решениях, вступивших в законную силу, не отобразивших ни железных дорог, ни стрелочного перевода в собственности завода... Уверены, всё знает! Значит, считает, что может подменить своими решениями Закон?!

К сожалению, в справедливой погоне за независимостью и защищённостью судей мы приобрели судейскую безнаказанность. Апелляционные инстанции – суды вышестоящих инстанций, которые тоже перезагружены «под завязку», фактически штампуют решения судов нижних «этажей». Понятие кастовости, увы, стало важнее не только понятия «судить по совести», но и «судить по закону». Квалификационные коллегии, которые должны «судить» судей, – всего лишь «демократичная ширма» той самой кастовости.

Например, в нашем случае, несмотря на все вопиющие нарушения и законодательства, и того же Кодекса судейской этики Ириной Великородовой, эти моменты не вызвали энтузиазма и здорового любопытства ни у председателя Арбитражного суда Ростовской области Соловьёвой, ни у Квалификационной коллегии судей той же области. Более того, на все прямо перечисленные факты нарушения закона были даны отписки. Сейчас материалы с вышеперечисленными нарушениями ушли в Высшую квалификационную коллегию судей РФ. Ждём-с...

Просим считать эту статью официальным обращением, требующим проверки Генеральной прокуратурой, Следственным комитетом РФ‚ а также соответствующими управлениями администрации президента России.

Аргумент бывшего председателя ВККС, а ныне судьи Верховного суда РФ Валентина Кузнецова

– Далеко не всякое неправильное судебное решение является заведомо неправосудным. От ошибок никто не застрахован, в том числе и судья. И за свои ошибки судьи тоже могут понести ответственность и по закону, и по Кодексу судейской этики.

Но сейчас мы говорим только о тех и таких незаконных судебных актах, которые выносятся судьёй осознанно, с прямым умыслом на совершение преступления, с ясным пониманием смысла своих действий и их последствий. Заведомость, по В.И. Далю, – это осведомлённость, несомненность, достоверность, неоспоримость. Эта осведомлённость судьи о несомненной неправильности, незаконности своих действий превращает внешне ошибочные действия в преступление.

Очень важен анализ мотивов профессиональных деяний судьи. И здесь возникает их палитра от некомпетентности и ложно понятых интересов службы до пренебрежения должностными обязанностями.

Вынося заведомо неправосудный судебный акт, судья извращает суть и смысл своей профессии – служить закону. И значит, сам исключает себя из профессионального сообщества.