Бремя Третьего Рима

Константинопольский патриарх Варфоломей «узаконил» украинских раскольников, чем дал начало расколу совсем другого масштаба – на уровне православного мира. Это не религиозный «междусобойчик», а глобальные события, очередная попытка ослабить нашу страну, считает Аркадий МАЛЕР – философ, религиовед, церковный историк, глава интеллектуального клуба «Катехон» в Институте философии РАН.

Полёт нормальный

- Во многих головах путаница. Частенько приходится разъяснять: Украинская православная церковь Московского патриархата (УПЦ МП) не просит никакой автокефалии и не рвёт с Русской православной церковью, частью которой является. Автокефалию требуют раскольники – так называемые «Киевский патриархат» и «Украинская автономная православная церковь». Но, говоря об этом, ловишь себя на опасении: а не зреет ли фронда и в УПЦ МП?

– Я приятно удивлён: за последний месяц, в течение которого столько всего произошло, обозначилось совсем мало прихожан и клириков УПЦ МП, готовых в это ввязываться. Во многом потому, что Константинопольский патриарх Варфоломей избрал совсем уж антиканоничную линию поведения. Абсолютное большинство епископов УПЦ МП верны Москве. Даже такой известный и давний сторонник[end_short_text] украинской автокефалии, как Черкасский и Каневский митрополит Софроний, высказался в поддержку РПЦ, и его клирики в основном тоже. Если бы эти люди были ориентированы антимосковски, то они давно бы уже что-нибудь учинили.

– Но разве священники УПЦ МП не благословляют солдат украинской армии, воюющих с Донбассом?

– Я бы не назвал это распространённым явлением, такие клирики известны поимённо. Кстати, далеко не всегда они действуют добровольно – на них давят светские власти.

– Однако священноначалие УПЦ МП не реагирует критически на подобные вещи.

– Внутри нашей церкви действует своего рода конвенция о высказывании отношения к событиям на Украине. Если РПЦ или её часть – УПЦ МП – начнёт недвусмысленно критиковать режим Порошенко, то огромное количество клириков и прихожан окажутся, грубо говоря, у него в заложниках. По этой причине патриарх Кирилл отсутствовал на торжественном собрании в Кремле по случаю воссоединения Крыма с Россией. Вместе с тем мы помним, как в первые месяцы войны на Донбассе глава УПЦ МП митрополит Онуфрий не встал, когда в Раде решили почтить память украинских военных.

– И этот же самый епископ Онуфрий в начале 1990-х просил о даровании Украине автокефалии.

– Да, он был в числе украинских епископов, подписавших обращение с такой просьбой к Московскому патриарху (а не к Константинопольскому или ещё кому-то со стороны). Московский патриарх отказал – и для Онуфрия в этом вопросе была поставлена точка. Никаких раскольнических действий он никогда не предпринимал.

Ждут команды: «Фас!»

– Прогнозируется, что правосеки вот-вот начнут «отжимать» храмы УПЦ МП.

– Обязательно. В массовом порядке, по всей стране. Мы это уже видели в 90-х на Западной Украине.

– Как юридически будет оформляться отъём собственности?

– УПЦ МП не является полноценным юридическим лицом на Украине. Если в России собственник большинства православных храмов – это РПЦ, то на Украине ими владеют сами приходы (поэтому, кстати, все те приходы, которые захотели перейти вместе со своими храмами к раскольникам, уже это сделали).

– Пока массовых отъёмов храмов не наблюдается. Чего ждут правосеки?

– Выстрела «Авроры», команды «Фас!» Этой командой, как предполагается, должен стать томос – указ Константинопольского патриарха Варфоломея об украинской автокефалии. Пока он лишь «узаконил» оба украинских раскола, а будет ли автокефалия – это ещё не известно. Возможно, Варфоломей решит, что пусть лучше украинские прихожане и клирики напрямую подчиняются ему. К тому же на данном этапе непонятно, какой субъект мог бы получить автокефалию. Предполагается, что два украинских раскола объединятся в некую структуру, но пока мир наблюдает за ссорой двух «киевских патриархов».

– Некоторые спрашивают: а как вся эта история касается Господа? Московская патриархия получает из Украины немалую часть своего дохода, так?

– Это смешно. УПЦ МП оставляет себе все средства, которые ей достаются от прихожан. Московская патриархия не имеет от неё ни копейки и не нуждается в этом. Дело в другом: РПЦ обеспокоена отпадением жителей Украины от православия. Во-первых, согласно канонам, структура без апостольской преемственности не является церковью в православном смысле слова и не имеет благодати. Во-вторых, независимая от РПЦ украинская церковь (даже если она получит автокефалию не от кого-то со стороны, а от московского патриарха) начнёт дрейфовать в сторону секулярно-либерального Запада – с обязательным ущербом для вероучения. Полагаю, она станет чем-то вроде современных протестантских церквей – англиканской и лютеранской, где причащают некрещённых, венчают гомосексуальные пары, назначают епископами женщин. Эти церкви в Европе возникли как чисто политические проекты, как приложения к государству, поэтому им не нужна никакая догматика. Порошенко хочет того же – религиозного приложения к украинскому государству. Константинопольского патриарха Варфоломея догматы тоже не волнуют – главное, чтобы Украина числилась его паствой.

Вековое вредительство

– В заявлении РПЦ чётко прописаны претензии к Константинопольскому патриархату (КП). Он не имеет права отзывать собственные решения (в данном случае – о передаче Киевской метрополии Московскому патриархату в 1686 году) и вмешиваться в дела на канонической территории других православных церквей. А на что он имеет право? Какими дополнительными полномочиями (относительно других патриархов) наделяет Константинопольского патриарха титул «Вселенский»?

– Этот титул не даёт ему никаких дополнительных прав. И никогда не давал. Он означает – первый среди равных. В эпоху Византии титул отражал действительность: вселенский патриарх находился в столице православной империи, был близок к императору и к лучшим богословам. Имея тогда реальные властные рычаги, КП не вёл себя так, как ведёт себя сегодня, не имея никаких рычагов. В самой Византийской империи располагались другие православные церкви – Иерусалимская, Антиохийская, Александрийская (они, кстати, гораздо старше Константинопольской церкви и самого Константинополя), – и вселенские патриархи не претендовали на их территории и не вмешивались в их дела, зная, что не имеют таких полномочий.

– И когда же у КП появились такие амбиции?

– Пребывая в стамбульском гетто, он замахнулся на весь мир в 1920-е годы. Виноваты в этом большевики. Если власть в России захватили богоборцы – значит, Рим вернулся из Москвы в Константинополь, решил Константинопольский патриарх Мелетий IV. Кстати, ставленник англичан и член масонской ложи (не хочу сейчас утверждать, что масоны какие-то плохие, но быть масоном для православного патриарха странно). Он объявил себя первым без равных, а весь мир – своей канонической территорией. Взял курс на Запад и заменил календарь, чтобы сблизиться с англиканской церковью. Кроме того, КП выразил поддержку обновленческому расколу в России, проявлявшему к советской власти большую лояльность, чем Московский патриарх Сергий, и даже изменившему вероучение в сторону социализма. Вообще на протяжении последних 100 лет КП занимается разложением мирового православия. РПЦ молчала об этом до последнего времени, покуда он не вторгся на её территорию, и, видимо, зря молчала.

– Сербский патриарх уже высказался против нынешних действий КП.

– КП достал всех и давно. Например, он выдавил из Америки своих братьев-греков – Элладскую церковь (церковь Греции), и в результате греческая диаспора США стала главной его опорой. Американскую православную церковь он вообще не признаёт, и это неудивительно, ведь она создана РПЦ, которая предоставила ей автокефалию.

– В ХIХ веке Болгарская церковь провозгласила в одностороннем порядке независимость от КП, и наша церковь её в этом дипломатически поддержала. Не является ли нынешняя ситуация зеркальным отражением?

– Нет. Наша церковь не претендовала на то, что имеет право даровать болгарам автокефалию (они получили её от КП после Второй мировой). К тому же речь идёт о легитимной Болгарской церкви, а не о раскольниках, тогда как легитимная Украинская церковь – УПЦ МП – об автокефалии не просит.

Не впасть в гордыню

– Итак, в свете последних событий РПЦ разорвала с КП евхаристическое общение, то есть объявила, что Константинопольская церковь отныне не церковь и причащаться в её приходах бесполезно. В свою очередь КП ничего не разрывает и продолжает поминать Московский патриархат. Мы вычёркиваем КП и украинских раскольников из православия, а они нас – нет. Так чья же позиция выглядит сильнее? Не уподобляемся ли мы вечно обиженной Украине?

– Они вычеркнули себя из православия сами, действуя антиканонично, а РПЦ, следуя канонам, фиксирует это. Нас вычеркнуть из православия они не могут, поскольку не имеют оснований, у них нет критериев православности. Безусловно, некоторым жителям других государств, кто причащается в приходах КП и в то же время прислушивается к РПЦ, придётся сделать выбор и в случае необходимости сменить место жительства, чтобы причащаться (необязательно в приходах РПЦ – в любых православных). Кому-то это не понравится, но наша церковь и не пытается нравиться, её долгом в данном случае было оповестить православный мир о том, что вследствие нарушения канонов Константинопольская церковь утратила благодать и душу в ней не спасти.

– Наша вера пришла к нам из Константинополя, как и государственный герб, как и само название нашей страны. «Россия» – это «Русь» по-гречески, по-византийски. Получается, мы рвём со своими корнями?

– Не стоит излишне драматизировать. Русский византизм – это не оглядывание на Византию, а следование византийскому религиозно-политическому идеалу, который она провалила. Кстати, идея Москвы как Третьего Рима, как главного оплота мирового православия, не была выдумкой монаха Филофея. В той самой грамоте, которую вручил Русской церкви Константинопольский патриарх в связи с обретением ею самостоятельности, сказано, что Российское государство отныне – Третий Рим. Данное учение является для нас каноническим. РПЦ не особенно претендует на лидерство в православном мире, но обстоятельства подталкивают её к этому, в том числе последние события, о которых мы говорим. Главное для нас – не впасть в гордыню.