Не осуди невиновных!

Есть два способа разложить нацию: наказывать невиновных и не наказывать виновных.

Ф. Энгельс

Печальная статистика: по всем статьям Уголовного кодекса в настоящее время оправдательных приговоров вынесено менее 0.8 процента. Кстати, в «кровавом» 1938 году оправдательных было 13,4 процента!

Судьи лукаво объясняют это тщательной и практически безошибочной работой правоохранительных органов. Будто причислили следователей к лику святых — настолько они безупречны.

Так ли это, посмотрим на одном громком уголовном деле, потрясшем самый главный курорт страны, где не только отдыхает властная и бизнес-элита, но и издавна верховодят криминальные структуры.

Предолимпийский Сочи, в котором по-прежнему «темные ночи», был буквально шокирован нарочито показательными убийствами двух очень авторитетных предпринимателей. Сначала в бархатном октябре 2010 года солнечным утром за завтраком в кафе «Аква-хаус» был расстрелян Эдуард Кагосян — в него выпустили двадцать пуль, а через полтора года — в марте 2012 года двенадцатью пулями в том же «эшафотном» «Аква-хаусе» в обеденное время убивали его зятя Темура Мамулия. Вдумайтесь только: в центре города средь бела дня в общественном месте при немалом скоплении людей (а в кафе и на автомойке, как вы понимаете, помимо персонала находились еще и посетители) началась стрельба из автоматического оружия, вызвавшая судорожную панику у всех находившихся там. Спасая свою жизнь, люди метались от выстрелов кто куда: одни падали, прижимаясь всем телом к полу, другие пытались спастись бегством, прятались за барной стойкой и на кухне, третьи заперлись в туалете, наивно полагая, что это самое безопасное место.

Надо сказать, что в полиции далеко не все даром хлеб едят. С самого начала было выдвинуто несколько версий, но наиболее вероятная — о конфликте интересов в самых высоких криминальных кругах. Наш журналистский опыт убеждает: сыщики знают практически всё о своих «подопечных» и в многотомных досье имеются все гласные и негласные наблюдения — от показаний подельников и внедренных агентов-осведомителей до прослушек и видеозаписей, данные о бизнесе и кто у кого что отжал, о родных и близких, о друзьях и недругах. В наш-то век цифровой электроники, компьютеров, смартфонов, Интернета и всё публикующих соцсетей, хакерских возможностей вскрытия любой информации… Да все мы словно под прозрачным стеклянным колпаком — утаить уже ничего невозможно. Поэтому доверительный разговор с источником «не под запись» показывал, что в процессе работы по делу оперативниками были установлены фамилии и заказчиков, и исполнителей данного преступления, все они связаны с Ростовской ОПГ. Были представлены и мотивы совершения ими преступления, однако следствие эту версию отрабатывать не стало. Спрашивается, ПОЧЕМУ?

У криминала конфликтный разговор короткий, потому и усеяны, начиная с беспредельных девяностых, кладбища по всей стране крестами бывших лидеров и «быков» ОПГ.

Убийство Кагосяна и Мамулия, это все понимали, носило назидательный и демонстративный характер: дескать, смотрите, мы в городе хозяева и публично накажем каждого, кто посмеет…

Курорт был в шоке: впереди Олимпиада, а тут творится такое! Резонанс получался международный: кто рискнет поехать сюда, если не обеспечена безопасность?

И тут совершился, на наш взгляд, непредвиденный кульбит: вместо отработки очевидной версии дело поручили расследовать… лейтенанту юстиции. Хоть и звучит должность высокопарно — следователь по особо важным делам, но «летеху» присваивают практически сразу по окончании вуза самым «зеленым», неопытным операм. Не по той ли причине и от основной версии отказались — вероятно, возымели действие не только мощные связи, но и уровень криминала — самые высший, зачастую непосильный простым ментам? Поиск ушел в другую сторону, шокирующие заказные убийства суперкрутых бизнесменов приобрели какую-то странную форму: дескать, за полтора миллиона рублей наняли непрофессионалов, которые на мотоциклах и мопедах ворвались в смертоносное кафе и давай палить во все стороны. Весь опыт разборок «генералов криминала» по устранению сильных конкурентов говорит: нанимается снайпер, который одним выстрелом метров за пятьсот от объекта делает дырку в самом центре лба. А тут… Какое-то показательно-демонстративное смертоносное шоу. Причем, в отличие от ранее выдвинутой версии про Ростовское ОПГ, нынешнее направление следствия зашло в какой-то тупик. Самое непонятное в расследуемом уголовном деле — почему нет ответа на первостепенные для любого следствия вопросы: каковы причины убийств, кому это выгодно и кто истинный заказчик этой устрашающей мести?

Началась «кропотливая» работа, длившаяся годы и годы, виновные определены — это Денис Мурдалов и Петр Пинчук. Которые никакого отношения ни к какой ОПГ не имели, бизнес-конфликтов с убитыми не имели, интересы какой-либо действующей в Сочи мафии не представляли. А теперь о самом следствии и его выводах. Во-первых, даже самые «зеленые» юнцы с первых курсов юрфака усваивают, что признание НЕ является царицей доказательств, а лишь только в совокупности с другими, достоверно установленными фактами, принимается во внимание. А если будет установлено, что признание выбито с помощью пыток, путем шантажа и запугивания, то суд ОБЯЗАН полностью исключить такое «признание» из доказательной базы. Напомним: суд присяжных оправдал Дениса Мурдалова именно по той причине, что присяжные сочли убедительными доводы защиты и представленные доказательства, что признания Мурдалова были банально выбиты физическим и психологическим воздействием. Тогда следствие предъявило другое обвинение: сопротивление сотрудникам полиции — и суд отправил его на 12,5 года в колонию.

Обратимся к документам. Из объяснений сотрудников СОБРа, осуществлявших задержание Дениса Мурдалова: «…Подал команду „Полиция, ствол!” и одновременно произвел толчок правой ладонью в область груди Мурдалова Д. Ш. Тот попятился и упал на спину. Сотрудник подбежал к нему и потребовал лечь на живот, руки убрать за голову. Мурдалов проигнорировал требования, в связи с чем к нему применили боевой прием и заломили руки за спину, защелкнув наручники». Так что «пыток», как потом письменно заявлял Мурдалов, не было. Был толчок рукой.

«Толчок рукой в область груди» привел, делает заключение медэксперт, к следующим телесным повреждениям: «Кровоподтеки нижнего века правого глаза, передней поверхности груди слева в средней части по левой среднеключичной линии; верхней и средней трети наружной поверхности левого плеча (множественные), задней поверхности груди справа в средней части, передней поверхности средней трети левой голени…» Не станем приводить леденящие душу письменные свидетельства сокамерников Мурдалова, «слышавших душераздирающие, нечеловеческие вопли и стоны». Но дело суда учитывать и эти показания, а не только свидетельства (словно под копирку) собровцев о «толчке рукой». Не срастаются у следствия и данные о росте предполагаемых убийц, о цвете одежды, но гособвинитель на том суде, где присяжные уже оправдывали Дениса Мурдалова, ничуть не смущаясь, утверждала, что это мелочи, обрушив весь праведный гнев на сам факт лишения жизни двух человек. Кто же с этим спорит? Пафос обвинения разделит всякий человек, вот только в таком деле доказательства должны быть безупречными. А следствие? Судите сами: даже в мелочах допускается фальсификация. Например, участковый дает заверенную печатью положительную характеристику обвиняемому. В деле же фигурирует характеристика совсем противоположного характера, но уже и без подписи участкового, и без его печати. Куда смотрит прокурор, утверждая обвинение? Или другой «косяк»: экспертиза протокола обыска утверждает, что подпись Мурдалова поддельная. Как быть теперь правосудию? Следствие не смутило такое заключение экспертизы — и очередная подделка ушла в суд. Как расценить то, что опознания по делу проводились с предварительным показом фотографий того, что предстояло опознать. И об этом свидетели прямо заявили в первом суде. Тоже, отмахнется гособвинение, мелочь, не стоящая внимания? Если вы, следователи, так убеждены в своей правоте, то зачем действуете некорректными (самая мягкая формулировка) методами? Но есть и более важное, свидетельствующее не о недоработках, а, скорее, о прямом умысле. Куда из вещдоков делись стреляные гильзы, пули из тела убитого? Это ведь очень важное доказательство. Другое: оружие преступления не найдено, каких либо следов пальцев рук, пота, жира или иных, указывающих на Пинчука и Мурдалова, так же нет. Или ничего не смогли «особо важные» лейтенанты за годы неустанного поиска накопать? Ведь нельзя же всерьез воспринимать «установленным фактом» одинаково звучащие из уст опрошенных свидетелей заявления: сам ничего не видел и не знаю, но слышал от кого-то, читал в соцсетях, что замешаны такие-то,— это доказательства? Приведем типичный ответ практически всех допрошенных на стандартный вопрос следователя:

— Что вам известно по факту убийств Э. Г. Кагосяна и Т. И. Мамулия?

— О данных убийствах мне известно из средств массовой информации и по слухам в Сочи, какими-либо конкретными фактами я не обладаю.

И вклеивают «свидетельство» в очередной том уголовного дела №… Такие распустившиеся слухи можно тысячами подшивать, но ни одно из них не имеет никакого значения.

Уважаемый прокурор, вы стоите на страже Закона? Тогда почему вопреки требованиям Уголовно-процессуального кодекса держат в заключении обвиняемого более 4,5 года? Не смогли доказать за предельно возможный период — обязаны освободить! ОБЯЗАНЫ! Равно как любое сомнение ОБЯЗАНЫ трактовать в пользу подозреваемого.

Повторим: следствие так и не смогло ответить на самый главный вопрос — почему и зачем вдруг Петр Пинчук решил расстрелять Эдуарда Кагосяна. А в Интернете из него по чьему-то вбросу слепили образ профессионального киллера. Мол, создал бригаду отморозков и давай, гоняя на мопедах, палить из пистолетов в многолюдных кафе. На деле же Пинчук и в армии-то не служил. Ведь, по свидетельству самих родственников Кагосяна, и на следствии, и на суде Эдик и Петр были добрыми друзьями, причем с самого детства! Следствие, где и почему разошлись пути, что не поделили? Нет ответа. Или просто вдруг захотелось денег, и решился подзаработать, идя на самое гнусное преступление? Их не хватало? Неправда: в пользовании не мопед с моторчиком, а супердорогой «мерседес гелендваген».

Мы за то, чтобы виновные понесли заслуженное наказание, за то, чтобы убийцы были сурового наказаны. Но мы еще и за то, чтобы не было невинно осужденных, чтобы доказательства суду и присяжным были предъявлены безукоризненные. Никто не имеет права ломать судьбу человека, а уж тем более само государство, предначертанием которого является всемерная защита прав и свобод человека! Ошибок быть не должно.

К сожалению, они не столь уж редки.

Только один пример

Валерий Ковалев (отсидел 15 лет) был одним из 14 невинно осужденных человек по делу витебского душителя Геннадия Михасевича, который в 70—80-е годы убил на Витебщине 36 женщин. Всего за преступления Михасевича после одиннадцати судебных заседаний были осуждены четырнадцать (!) человек. Пострадали не только ребята из «тройки», другой был казнен, третий ослеп в тюрьме и был выпущен на свободу как «не представляющий опасности», четвертый безвинно отсидел десять лет. За первое убийство был осужден некто Глушаков, получивший пятнадцать лет. Николая Тереню, который опять же по давлению следствия дал признательные показания без вещественных доказательств, в 1980 году расстреляли за преступления Михасевича.

Вдумайтесь: гражданина страны расстреляли. Не толпой линчевали, без суда и следствия, а по суду и следствию, по признательным показаниям!

НЕВИНОВНОГО!