Зюганов и Яблоков

«АН» продолжают публикацию цикла статей, посвящённых цепочке научных открытий доктора биологических наук Валерия Зюганова, которая привела его к созданию эликсира «Леюрус Арктика плюс» (согласно ст. 25 ФЗ «О рекламе», «Леюрус Арктика плюс» не является лекарственным средством). На долгом пути к созданию эликсира Валерий Зюганов встретил много известных людей – как активных сторонников, так и непримиримых оппонентов. Мы уже рассказали про Раису Горбачёву, Валентина Заборщикова, Николая Воронцова. Про каждого героя или антигероя – одна газетная полоса. Но сегодня мы только начнём рассказ об истории научного конфликта Алексея Яблокова с Валерием Зюгановым, ибо в этом случае одной полосой явно не обойтись.

Продлевая жизнь

Для достижения дожития среднеевропейского уровня гражданам России надо, как минимум, 8–9 часов в сутки спать, ходить ежедневно пешком 5–6 км, есть малокалорийную и полноценную еду, иметь поменьше стрессов на работе и т.д. Однако всё это лишь гарантирует прибавку 5–10 лет к обычной продолжительности жизни. Продление активной и здоровой жизни человека с помощью природных препаратов, применение которых поможет достичь максимально разрешённого природой человека долголетия в 150–170 лет, занимало, занимает и будет занимать учёных во все времена.

Биолог Зюганов со студенческой скамьи пытается понять природные механизмы долголетия у живых организмов. Наивно было бы думать, что молодой биолог уже в дипломной работе сразу задался целью создать эликсир молодости и экспериментировал для этого в лаборатории с разными «зельями».

Конечно же, нет. Вначале он учился у старших коллег-учителей. И лишь затем ставил собственные цели. Ему повезло. В Советском Союзе тогда были научные школы (сейчас почти нет – большинство специалистов уехали за рубеж). Его учителями в науке были завкафедрой ихтиологии биофака МГУ С.Г. Соин, директор Беломорской биостанции Зоологического института АН СССР (ББС ЗИН) В.В. Хлебович и сотрудник ББС ЗИН Ю.А. Лабас.

Наш изобретатель эликсира «Леюрус Арктика плюс» вначале тщательно экспериментально разработал тему проникновения морской фауны рыб в пресноводные водоёмы. Затем он занялся селекцией (выведением) короткоцикловых видов животных в долгоживущих (экспериментально сломал программу старения у однократно нерестующих рыб колюшек, изучил, как это происходит у лососей). И только потом основательно занялся изучением биологии практически не стареющих животных-долгожителей (моллюски жемчужницы, кишечнополостные, морские голотурии).

В результате состав эликсира молодости, что называется, сам «упал ему в руки». Продолжил наш учёный затем изучение супердолгожителей – крестьян на островах Крит и Сардиния, лично погрузившись в их трудовую жизнь посредством агротуризма.

Время больших возможностей

Зоолог, специалист по китообразным, Алексей Яблоков занял место завлабораторией постнатального онтогенеза Института биологии развития (ИБР) АН СССР в 1968 году после смерти основателя этой лаборатории профессора С.Е. Клейненберга. Хотя лаборатория входила в состав «куста» генетики института, классических специалистов-генетиков там не было – только зоологи. Да и откуда им было взяться, генетика в СССР в те годы только-только начала восстанавливаться после снятия Н.С. Хрущёва с поста генерального секретаря ЦК КПСС в 1964 году.

Зато если посмотреть на ситуацию с генетикой с другой стороны, то вырисовываются громадные перспективы для научной карьеры. Для того чтобы пробиться в члены Академии наук СССР, мало быть доктором наук. К тому времени в стране было уже 36 тыс. докторов, а членов академии всего 750 (500 членкоров и 250 академиков). Поэтому, для того чтобы избраться в АН, надо было создать «свою поляну».

Поучаствовав в публикации книги выдающегося генетика Н.В. Тимофеева-Ресовского «Краткий очерк теории эволюции» вместе с Н.Н. Воронцовым (про Тимофеева-Ресовского мы писали в «АН» №33 (626) от 23.08.18), Яблоков вроде бы «застолбил поляну» популяционного генетика-эволюциониста. Но этого было мало. Надо бы открыть новое плодотворное направление на стыке генетики, экологии и эволюции, чтобы претендовать на высокое звание члена академии.

Фены и фенетика

Тогда Яблоков сгенерировал новый раздел популяционной генетики под названием фенетика. По замыслу Яблокова, попросту говоря, исследователь-фенетик, изучая генетическую структуру популяции любого биологического вида, не обязан заморачиваться громоздкими, длительными и дорогостоящими исследованиями типа скрещиваний особей или изучением ДНК и хромосом. Фенетику достаточно оценить внешние признаки животного или растения и выявить фены. Строго говоря, фены последователь Яблокова должен придумывать сам. Теория фенов, или дискретных признаков (например, особенности окраски рыбок гуппи, форма чешуи ящерицы, вариации листьев у берёзы), представлялась Яблокову перспективной методологией познания природы.

– Число генов у любого вида ограничено, а число фенов можно придумывать бесконечно, – любил подчёркивать Яблоков. – Поэтому фенетика на порядок информативнее, чем генетика.

В 1984 году Яблокову удалось со второй попытки прорваться в членкоры. Возникли новые горизонты административного роста, и он постепенно охладел к фенетике, переключившись на охрану природы. В итоге этот раздел науки сошёл на нет, и мало кто теперь о фенетике помнит.

Однако в конце 70‑х прошлого века Яблокову объективно были нужны специалисты, разбирающиеся в генетике. Поэтому он удалил из лаборатории «классических» зоологов и начал набирать перспективную молодёжь из столичных вузов. Взял авторитетного ихтиолога-эволюциониста из МГУ к.б.н. М.В. Мину, а затем взял сразу трёх стажёров-исследователей, выпускников биофака МГУ В. Зюганова, А. Розанова, И. Ильина и аспиранта из МОПИ (ныне МГОУ – Московский государственный областной университет) В. Захарова – будущего членкора РАН. У всех четырёх он стал научным руководителем кандидатских диссертаций.

Зюганов – любимчик

Зюганова взяли в лабораторию в 1978 году фактически с готовой диссертацией, которую он подготовил под руководством М.В. Мины, ещё будучи студентом кафедры ихтиологии МГУ. Уже в конце 1979 года стажёр Зюганов прошёл предзащиту, а в начале 1980-го состоялась успешная защита на биофаке МГУ. К моменту прихода в ИБР у Зюганова были опубликованы (в «Зоологическом журнале») или приняты к печати статьи (журналы «Онтогенез», «Экология», «Вестник МГУ»). Мерилом эффективности учёного и в те годы, и в наши дни было количество научных статей в центральных журналах страны (а совсем высший пилотаж – в западных) за отчётный период.

Поэтому «шеф» загрузил стажёра Зюганова для своих нужд по полной программе. Хотя поначалу и разрешил ему разместить в лаборатории 24 75-литровых аквариума для экспериментов по скрещиванию колюшки. Правда, позже, после ссоры, вынудил уже старшего лаборанта Зюганова перевезти аквариумы домой, в двухкомнатную квартиру. Но это было потом. В первые годы Яблоков любил повторять: «Какой Валерка везунчик: получается всё за что ни возьмётся». Даже рекомендовал секретаря комсомольской организации ИБР Зюганова в КПСС. Правда, во время рекомендательной речи отметил: «Ну и ложка дёгтя: кандидат в партию Валерий Валерьевич утром любит поспать!»

– А покушать? – тут же переспросил председательствующий на партийном собрании академик. Зал грохнул от смеха.

Справка «АН»

Алексей Владимирович Яблоков (1933–2017) биолог, общественный и политический деятель. Член-корреспондент РАН, доктор биологических наук, профессор.

1991–1993 гг. – советник Б.Н. Ельцина по экологии.

1993–1997 гг. – председатель Межведомственной комиссии Совета безопасности РФ по экологической безопасности.

Основатель и сопредседатель Гринпис СССР. Вице-президент Совета Всемирного союза охраны природы.

На выборах в Государственную думу VI созыва (2011 г.) входил в федеральную «тройку» (вместе с Г.А. Явлинским и С.С. Митрохиным) от партии «Яблоко».