В России ежегодно пятого мая отмечается день водолаза. «Важная профессия», – думает каждый и листает дальше ленту новостей. Но кто такие водолазы, чем они занимаются и как они живут?
О профессионализме и юморе водолазов нам рассказал начальник водолазного поисково-спасательного подразделения сахалинского ПСО МЧС России имени Полякова Александр Карпушкин
У них молоток, у нас кувалда
Чем важна ваша профессия и актуальна ли она сегодня?
В первую очередь я отмечу, что мы спасатели, а уже потом водолазы. У спасателей обязанностей много, а нам приходится заниматься вдвое больше. Но это дает свои позитивные результаты. Водолазная работа подразумевает работу коллектива. Есть руководитель, но нет ярко выраженного лидера. Даже если один человек под воду опускается, его обеспечивают как минимум трое. Каждый друг за друга отвечает. У нас очень дружное подразделение, нет никаких конфликтов и недопонимания, присутствует юмор, можем друг друга подколоть, съязвить, посмеяться в хорошем смысле.
Штатных водолазов у нас сейчас семь человек и еще шесть нештатных – они также сдают ежегодную квалификацию. Бывает так, что несколько человек работают на одном объекте, кто-то ушел в отпуск.
Водолазная практика известна давно. В 1882 году, пятого мая, указом Александра III была создана первая водолазная школа. С этого началось русское водолазное дело. Профессия эта актуальна, хотя сейчас идет замена водолазов на беспилотные подводные аппараты – роботы. Конечно, с человеком не сравнится – на больших глубинах работает, но не во всех условиях. Аппарат не может работать при отсутствии видимости, а человек и на ощупь может что-то найти. Современная техника выручает, но без человека не обойтись. Мы используем и импортное снаряжение, и наше. В чем-то зарубежное оборудование лучше, но и мы в грязь лицом не ударяем. Стараемся тестировать, находим оптимальные варианты. Российская техника железобетонная. У когото эстетически красивый, модный молоточек, а у нас кувалда. Как вы думаете, что быстрей сломается?
Сколько и как нужно учиться, чтобы стать водолазом?
Мы большое внимание уделяем подготовке. Надо разделять профессиональных водолазов с дайверами. Кто-то не видит различий, но для нас это громаднейшая разница. Водолазы – профессионалы, а дайверы – это скорее любители. Дайверы гибнут страшно, не знают основ водолазного дела, рассчитывают на современные компьютеры. У водолаза все расчеты в голове.
Водолазы ближе к космонавтам, чем к дайверам, потому что центр подготовки практически один. Дайверы в основном опускаются под воду посмотреть, сфотографировать. У нас другая цель. – поиск пропавших людей. Это не совсем приятная деятельность, особенно когда приходится искать детей. Нужна психологическая устойчивость. Со временем черствеешь. Это сказывается на личной жизни – больше любишь, больше ценишь жизнь.
Желающих поступить к нам много, но штат ограничен. Чтобы водолаз был профессионально подготовлен, требуется минимум пять лет обучения. У нас есть водолазы первого, второго, третьего класса. Водолаз первого класса должен провести под водой не менее полутора тысяч часов, тогда ему присваивают квалификацию. Базы подготовки водолазов есть в Хабаровске, Иркутске, Ногинске, Туапсе.
Не хочешь – не заставят
Как происходит погружение?
Предварительно, перед погружением, все проходят барокамеру. Потому что на глубине один метр можно погубить себя. Если вы опуститесь на дно и сделаете полный вдох из аппарата, а потом, не выдыхая, вынырнете, у вас будет баротравма легких. Спасатели подтверждают квалификацию раз в три года, а водолазы каждый год. Знания всегда притупляются, поэтому нужно их обновлять постоянно.
Часто ли вам приходится погружаться?
Чем меньше мы погружаемся, тем для нас больше радости. Если работать по профилю – это значит погружаться, чтобы найти утонувшего человека. У нас один год был, кажется 2007-й. Приехала московская проверка, проверяют документацию, полковник спрашивает: «А почему водолазный журнал не записан?» А у нас в тот год было 70 утопленников по Сахалину. Просто умножьте 70 на два – 140 дней мы в поисках. Когда нам писать эти конспекты? На что полковник ответил: «Ух, у вас столько работы?» Не могли ведь сразу спросить, чего не хватает, чем помочь. Обругать может каждый, обремененный властью, но это неправильный подход.
Радует, что с каждым годом мы ищем все меньше людей. Может быть, народ умнеет, осознает, что жизнь дорога, не нужно опрометчиво кудато бросаться. Отдушина для нас – это ежеквартальные водолазные сборы. Мы уезжаем на неделю, по программе отрабатываем теоретические знания и практику. Используем технические средства. Можем под водой металл резать, сваривать, углублять грунт, заниматься подъемом. Весь необходимый набор работ выполняем.
Приходиться ли погружатся под лед?
Погружение под лед считается одним из самых сложных спусков, но мы это выполняем. Это и наши рыбачки любимые, которые проваливаются под лед, и техника. Нужно, чтобы снаряжение тебя не подвело. Одежда для водолаза имеет большое значение. Естественно, страховка. Для нас безопасность – самое главное.
Подо льдом, конечно, все красиво, интересно, но, если у тебя есть задание, тебе не до красот. Особенно, если видимость ограничена. У человека должно быть много практики, уравновешенное душевное состояние, потому что, когда идет чтото не так (веревка зацепилась, не отвечают на сигналы), начинается паника, сбивается дыхание. Этого не должно быть. И тут просто не всплывешь, нужно возвращаться на место, где нырнул. У нас один ныряет, второй сидит одетый. Если что-то идет не так, сигнал не поступает, нужно сразу за ним идти, искать.
Есть такое негласное правило у водолазов, как у парашютистов, – если он не хочет идти под воду, его никто не может заставить. А уже потом начинаем разбираться, что случилось – насморк, еще какието проблемы. Основные приоритеты – самовыручка и поддержка.
Глубина манит
Что самое интересное в вашей профессии?
Самые первые ощущения, если не по нашему профилю работать. Когда водичка чистая, когда ты находишься в свободном плавании. Это нечто. Тебе не совсем привычно, но, когда снаряжение хорошо подобрано, оно тебе не мешает. Тишина, только слышишь свое дыхание. Красота, когда видимость большая. Однажды с сивучами плавали. Интересно, но страшновато, нужно быть аккуратным. Глубина манит всегда. Вроде как глубоко залез, чревато, но так и манит. Нужны обладание и самоконтроль, потому что после 2030 метров начинается зажимание связок, азотный наркоз. Это эйфория, как состояние алкогольного опьянения.
Исследуем это в барокамере. Загадываем логические задачки, чтобы посмотреть, как работает мозг. Хорошая подготовка – когда на глубине 60 метров человек может спокойно работать.
Сколько весит снаряжение? Мешает ли оно?
Мы используем легкое водолазное снаряжение, в пределах 25-30 килограммов. Оно абсолютно не мешает. Есть водолазный груз – человек надевает костюм и еще килограммов 20 грузов, чтобы была нулевая плавучесть – не всплывать и не тонуть. Когда человек нагишом, у него плавучесть чутьчуть отрицательная, он держится за счет объема легких. Когда ты доводишь до нулевой плавучести, тебе комфортно.
Как вы поддерживаете физическую форму? Есть ли специальные тренировки?
Мы – спасатели: бегаем, прыгаем и так далее. Конкретно для водолазов самая лучшая подготовка – бег, отработка дыхания. Ну и общая подготовка – турник, брусья, комплексные упражнения.
Как правильно дышать? На сколько секунд вы можете задерживать дыхание? Как это можно тренировать?
Сейчас у меня практики все меньше – руководство, обучение. В свое время до двух минут 50 секунд доводил. Сейчас в пределах двух минут. Тренировка элементарная. Больше всего мне нравилось, когда я в Питер ездил, мы тренировались так: там очень глубокое метро, вот встаешь на эскалатор, задерживаешь дыхание и не дышишь, пока не доедешь до самого верха.
Есть ли у вас профессиональный юмор, приметы, интересные истории, мифы?
Был случай. Идем мы на небольшой лодочке (есть такая вещь, как швартовый конец, на него надевается якорь), подходим к месту – вроде здесь, можно нырять. «Давай якорь» – это значит бросить якорь. Все, бросили. «А ты к лодке привязал?». «Ой… забыл». Вот такие вот случаи. А так, у нас довольно специфический юмор. Когда мы отдыхаем на природе, смеха много.
Приходилось и коллегу спасать. Позвонили мне как-то: «Александр Федорович, беда». В районе Кириллова работали водолазы, у одного компрессионная травма. Отвезли в городскую больницу, он без сознания, в крайне тяжелом состоянии, ничего сделать не могут. Говорят, страшный случай. Они его привезли, на носилках положили и уехали, мне даже ничего не сказали, чтобы он не на их руках умер. Мы его в барокамеру поместили, трое суток вытаскивали. Спасли. А вообще в МЧС были и смертельные исходы. Это неординарные случаи. В связи с этим вырабатывались новые меры, инструкции. У нас на Дальнем Востоке, слава богу, все хорошо