Не наша Россия

Министр сельского хозяйства Александр Ткачёв очень любит говорить о грандиозных успехах руководимой им отрасли. На днях он заявил, что урожай зерна в 2017 году составил 134, 1 млн тонн. За кордон может отправиться 40–45 млн тонн. Всего объём экспорта сельхозпродукции в 2017 году достиг 20 млрд долларов. Цифры действительно ошеломляющие, сумасшедшие и рекордные. Достаточно сказать, что за последние 10 лет производство всей сельхозпродукции в России выросло в 1, 4 раза, а экспорт – почти в 16 раз!

ЗАГАДОЧНОЕ правительство во главе с Дмитрием Медведевым отчаянно не жалеет бюджетных средств на поддержку сельхозотрасли. В текущем году из федерального бюджета на АПК направят более 240 млрд полновесных российских рублей. Ещё примерно 120 млрд из своих куцых бюджетов приплюсуют регионы. В прошлом году крестьяне освоили почти 225 млрд федеральных денег налогоплательщиков. Впору порадоваться за министра и за страну, под мудрым руководством в кратчайшие сроки решившую проблему продовольственной безопасности.

Однако дьявол, как всегда, умело прячется в деталях. Практически вся эта выстроенная продовольственная цепочка – от семечка, яйца или телёнка до прилавка – принадлежит иностранным офшорным компаниям. Именно «офшорки» владеют миллионами гектаров российской земли, теплицами, фермами, птицефабриками и торговыми сетями. Именно они – главные бенефициары сотен бюджетных миллиардов. И в силу своей уязвимости от длинной санкционной руки дяди Сэма или бабушки Ангелы могут вогнать всю нашу страну в голодные 1990-е буквально за несколько недель. Но президент и правительство, законодатели и большинство экспертов изображают трёх знаменитых обезьян: ничего не вижу, ничего не слышу, ничего никому не скажу.

Справка «АН»

По данным Минсельхоза, посевные площади в 2017 г. составили 80 млн гектаров. По подсчётам экспертов консалтинговой компании BEFL, в 2016 г. в собственности юридических лиц (читай, крупных и средних агрофирм) было 17, 3 млн гектаров. А всего 43 крупнейших агрохолдинга распоряжались почти 8, 5 млн га российской пахотной земли.

По расчётам Института конъюнктуры аграрного рынка, на крупнейшие хозяйства приходится примерно 15–18 млн га пашни. 20% от всех посевных площадей в стране.

Чей офшор? Мой офшор!

Недавно один из крупнейших игроков на сельхозрынке – агрохолдинг «Мираторг» запустил новую рекламу. В ней закадровым текстом на фоне счастливых людей идут такие замечательные слова: «Добро пожаловать в наш мир. Добро пожаловать в страну, где нет невозможного. Мы – новая Россия. Это наша страна».

Этот агрогигант действительно – целая страна. По данным консалтинговой компании BEFL, на апрель 2016 года «Мираторг» владел 594 тыс. гектаров российской земли. Или почти 6 000 кв. километров. Для сравнения: это половина площади Черногории (13 812 кв. км). Или две трети Кипра (9251 кв. км). Солнечный Кипр мы упомянули не случайно. Именно там прописана управляющая «чивабчичиками» офшорная компания AgromirLimited. С бенефициарами в лице братьев Линников. По какому-то странному совпадению братья-латифундисты являются однофамильцами (в девичестве) жены нашего премьер-министра. Злопыхатели сразу связали факты беспрецедентной господдержки «Мираторга» с этим фактом, но были посрамлены: «Всё нажито непосильным трудом»!

Однако факты – упрямая вещь. Однофамильцы жены господина, прославившегося оптимистичной фразой: «Денег нет. Но вы держитесь!», получают громадную финансовую подпитку за счёт всех налогоплательщиков страны. Только в 2016 году, по данным СМИ,[end_short_text] одна из компаний, входящая в холдинг, получила 90, 7% всех субсидируемых кредитов, выделенных на развитие мясного скотоводства, – аж 33, 6 млрд рублей. А ещё были кредиты госбанков по смешным ставкам, погектарная помощь. И так далее и тому подобное…

Гостайны Минсельхоза

– Даже удивительно, что эта цифра появилась в открытой печати. Ведь суммы госдотаций, читай – бюджетных денег, которые направляются конкретному сельхозпредприятию или сельхозорганизации (СХО) любой, даже «офшорной» формы собственности, – тайна за семью печатями. Причём тайна, охраняемая законом «Об информации». Хотя все эти данные есть в «Спеццентручёте в АПК» Минсельхоза. Но они никому, кроме специальных органов, не предоставляются, – сетует главный научный сотрудник Центра агропродовольственной политики РАНХиГС, доктор экономических наук, профессор Василий Узун. По словам профессора, «даже самого понятия «агрохолдинг» в правовом законодательном поле не существует. Было несколько попыток внести законопроекты, но все они провалились».

Немудрено, что даже профильных экспертов сегодня в тупик ставят простые вопросы: «А сколько в стране таких холдингов? Сколько они получают бюджетных денег? Сколько платят налогов?» Следовательно – насколько рентабельно они ведут свой бизнес, активно поддерживаемый государством?

– Последние наши исследования в этой области относятся к 2006 году. Вначале сформулировали определение агрохолдинга как компании, в которой есть два и более сельхозпредприятия. В свою очередь, в них головная организация имеет доминирующий пакет акций. Причём не важно, частная ли «голова» или федеральная в лице, например, министерства, региональная или муниципальная в лице администрации. 12 лет назад по этим критериям мы имели 319 негосударственных и 463 государственных (9 федеральных, 72 региональных и 382 муниципальных) агрохолдингов. Эти показатели были рассчитаны на основе данных ГМЦ Росстата. Сколько их сейчас, кому они принадлежат, какой вклад вносят в экономику страны и сколько «съедают» денег – неизвестно, так как с 2009 года сбор отчётных данных по сельхозпредприятиям передали в Минсельхоз и сразу засекретили, – констатирует Узун.

Источник в МСХ по-своему объяснил режим секретности: «Представляете, дали открыто фермеру Иванову миллион рублей госдотаций. Да к нему на следующий день либо братки с утюгом придут, либо туча проверяющих слетится».

Наверное, доля истины в этих словах есть, и светить миллион фермера Иванова действительно не стоит. Но опасаться того, что к братьям Линникам, или к крупнейшему латифундисту страны, владельцу кипрской Prodimex Farming Group Игорю Худокормову, или бенефициару «Черкизово» Сергею Михайлову заявятся быки с паяльниками, по меньшей мере наивно. Да и проверяющих в погонах и без этих ребятки-миллиардеры пошлют туда, куда Макар телят не гонял. Зато секретность очень уместна для многочисленных «серых» схем перекачки государственных дотаций в различные офшоры. В которых деньги либо пропадают безвозвратно, либо попадают в радостную отчётность министерств в графе неуклонно растущих иностранных инвестиций.

Аргументы академика РАН Александра Петрикова

– БЛАГОДАРЯ госпрограмме по поддержке АПК валовая продукция сельского хозяйства в 2017 году достигла уровня 1990 года, составив по отношению к нему 101, 9%. В растениеводстве показатель 1990 года даже превышен на 42, 2%, но в животноводстве – ниже на 27, 7%. То есть есть куда стремиться.

Однако Всероссийская сельскохозяйственная перепись (2016 г.) выявила ряд негативных моментов в распределении государственной помощи. Так, в 2015 году субсидии и дотации из бюджетов получали 68, 8% сельскохозяйственных организаций. У СХО, не относящихся к субъектам малого предпринимательства, этот показатель выше – 75, 5%, у микропредприятий – 56, 2%. У фермеров и индивидуальных предпринимателей вообще всего 34, 5%. Такой низкий охват госпомощи, особенно для фермеров, связан в том числе с тем, что в законодательстве не установлены лимиты на поддержку в расчёте на одного производителя. То есть кому-то выделили очень крупные суммы, а остальным фактически ничего не осталось.

При этом в разных регионах страны процент КФХ, имевших доступ к господдержке, может отличаться в разы! Например, в Чеченской Республике всего 3, 5% КФХ получили такую поддержку. А в Омской области – 74, 9%! При этом права регионов в вопросах: сколько, кому и на что, грубо говоря, давать денег, никак не ограничиваются федеральным центром, а только расширяются.

И не надо изобретать велосипед. Пора вводить, как в США и ЕС, лимиты предоставления поддержки в расчёте на одного производителя. Тогда близкий к региональным властям игрок не сможет получить большую часть выделенной поддержки, оставив остальных с носом. При этом значительно усилить роль федерального центра в определении объёмов софинансирования сельхозотрасли регионами, а также конечных правил предоставления субсидий.

Земли маркизов карабасов

А ещё в «иностранных гаванях» удобно прятать истинных владельцев российских латифундий, которые якобы кормят всю страну. По мнению председателя Совета АККОР Вячеслава Телегина, в таком режиме секретности и повальной офшоризации агрохолдингов невозможно проверить – кому на самом деле уже принадлежат миллионы гектаров российской пашни. То ли российскому аграрному жирному коту с кипрской пропиской, то ли неким пенсионным фондам США, Норвегии и Швеции, которые через подставные фирмы скупают наши сельхозземли. Кстати, законодательно запрещённые к продаже иностранцам.

– Сегодня мы не видим конечного бенефициара этих земель. Реальных хозяев миллионов наших гектаров. Они спрятаны. Многие губернаторы признавались в частных разговорах, что под видом псевдороссийских агрохолдингов или якобы российских компаний и юридических лиц реально землёй владеют иностранцы. Об этом же со ссылкой на чиновников из регистрационных палат и других местных органов власти говорят наши фермеры из Рязанской, Курской, Воронежской областей, с Дальнего Востока. То есть иностранцы мало того, что незаконно владеют землёй, но снимают с неё урожай, вывозят на рубеж, туда же отправляется прибыль. При этом ещё зачастую получают погектарную и иную поддержку из федерального и региональных бюджетов! – возмущается Телегин.

По его словам, все данные по господдержке и конечным владельцам нашей земли сельхозназначения должны быть доступными и открытыми. Однако этому активно противодействуют заинтересованные игроки.

– Несколько лет назад мы внесли в Госдуму поправки, которые бы обязывали в законодательном порядке раскрывать конечных владельцев (бенефициаров) земли. Я сидел на депутатской комиссии, когда прибежали из аграрного комитета Думы и говорят – из посольства Швеции звонят и требуют снять этот законопроект! То ли звонок этот повлиял, то ли другие факторы вмешались, но наш законопроект заморозили, и он до сих пор не рассмотрен, – рассказывает Вячеслав Телегин.

Сколько же сельской земли контролируют наши иностранные «партнёры», никто, наверное, точно сказать не может. Институт конъюнктуры аграрного рынка (ИКАР) считает, что примерно 2, 7 млн гектаров. Авторитетный «Форбс» пишет о 4 млн гектаров. Но, как говорится, это точно установленные факты. Сколько миллионов гектаров скрывается в тени – без пол-литры, выставленной программисту «Спеццентручёта в АПК», не разберёшься (см. справку «АН»).

– Так как данные по всем сельхозорганизациям, КФХ и ИП хранятся в Минсельхозе, то навести порядок в учёте земли несложно. Так же как и вычленить крупнейшие сельхозорганизации и рассказать, сколько они в реальности получают средств различной господдержки. Но, наверное, только президент Путин может дать команду провести такую работу. Поэтому все экспертные оценки сегодня опираются на косвенные доказательства, в частности, скупо опубликованные итоги Россельхозпереписи от 2016 года, – констатирует Василий Узун.

По очень приблизительным оценкам экспертов, крупнейшие агрохолдинги получают по 6–10 млрд руб. господдержки ежегодно! То есть царящее в России безумие с матушкой-землёй выгодно практически всем игрокам на этой «ярмарке тщеславия». Лендлорды с поместьями в сотни тысяч гектаров, скрывающиеся на солнечном Кипре, с которого выдачи нет, могут мутить любые сделки с российской пашней. Сельхозчиновники, распределяя в кабинетах миллиардные субсидии за красивые глаза всего «в несколько рыл», могут прятаться за завесой секретности и не отчитываться перед налогоплательщиками, кому они спустили бюджетные деньги.

Страдают от этих игрищ только продовольственная безопасность страны, крестьяне-фермеры и, в конечном итоге, наш брат-потребитель, выкладывающий за покупку еды до половины семейного бюджета…

Аргументы профессора Василия Узуна

–ПЕРВОЕ – необходимо ввести в законодательный оборот чёткое понятие «агрохолдинг», чтобы они не прятались за путаницей из различных аффилированных и дочерних компаний. С публичным раскрытием конечного владельца, конечно.

 Второе – на законодательном уровне установить нормы владения сельхозземлёй для одного холдинга. Например, 50–100 тысяч гектаров. Сверх этой нормы земля должна облагаться повышенным налогом. Это подтолкнёт её возврат в КФХ, с которыми будут заключаться контрактные соглашения.

Третье – ввести неукоснительный запрет на предоставление любых видов субсидий и господдержки сельхозпроизводителям, имеющим выручку более 500 миллионов рублей и площадь сельхозугодий более 50 тысяч гектаров. Эти ограничения существенно более мягкие, чем европейские и американские. Со временем они могут быть ужесточены. При этом, конечно, господдержка не может оказываться агрохолдингу, которым владеет офшорная компания.

Сейчас мы своими трудовыми «миллиардами» помогаем большим, сильным и богатым из топ-списка журнала «Форбс». А помогать надо тем, кто реально нуждается в такой помощи и обеспечивает устойчивость развития села.

Крупняк крупняка видит издалека

Любимой мантрой наших чиновников от сельского хозяйства было, есть и без изменения правил игры будет утверждение, что без крупного бизнеса на селе «мы все умрём» от голода. Этим оправдывают и разрешения на бесконтрольную скупку земельных наделов, и многомиллиардную практически безотчётную финансовую поддержку, и фактическое уничтожение самого понятия российского села как бесперспективного и обременительного для бюджета. Особенно интригующе это оправдание звучит из уст министра Александра Ткачёва, чьи родственники якобы владеют одной из крупнейших в стране латифундий – Агрокомплексом им. Н.И. Ткачёва, «земельный банк» которого перевалил за 700 тыс. гектаров.

– В науке мы оперируем тремя категориями хозяйств: сельскохозяйственные организации, в том числе холдинги, (СХО), крестьянские фермерские хозяйства, включая индивидуальных предпринимателей (КФХ), и хозяйства населения (ХН). Уже сложилось определённое разделение труда: в СХО сосредоточены основное производство зерновых и масличных культур, сахарной свёклы, птицеводство и свиноводство; КФХ – зерно, масличные и овцеводство; простое население производит основную часть картофеля, овощей, фруктов и ягод, говядины и баранины, около половины молока. И «малыши» растут быстрее гигантов. Например, 90% урожая картофеля и 75% овощей уже собираются именно на объектах малого и среднего агробизнеса. По итогам 2016 года прирост производства молока в фермерских хозяйствах составил 6%, а вот в сельхозорганизациях – всего-навсего 2, 5%. 60% мяса крупного рогатого скота дают личные подсобные хозяйства против 32% у СХО и так далее. Кстати, в агрохолдингах, контролирующих по 300 и более тыс. га (13 штук!), производится чуть более 8% всей товарной продукции. Говорить о том, что они кормят страну, – лукавство, – считает Василий Узун.

Скорее уж население, копающееся на своих 6 сотках, да фермеры, которых доят все кому не лень, являются становым хребтом продовольственной безопасности и импортозамещения отчизны. Но Родина-мать ведёт себя неблагодарно.

– Уровень господдержки фермерских хозяйств на 30% ниже, чем для сельхозорганизаций. В целом по стране субсидии на 1 рубль валовой продукции сельского хозяйства – в среднем 5, 2 копейки. На СХО – этот показатель 6, 7 копейки. Фермерам – достаётся 5 копеек, а в ЛПХ – всего 0, 3 копейки!

Среди СХО тоже есть первые среди равных. В 2015 году 1, 2% таких организаций умудрились получить и освоить 40, 9% всех субсидий. Почти половину всех миллиардов! Интересно, что этот золотой 1% был и самым низкорентабельным – 1, 8%. Зато с госдотациями их рентабельность в отчётах подскочила до 13%. А 17 с половиной тысяч самых рентабельных хозяйств (16%) либо не увидели господдержки вообще, либо с барского плеча им дали какой-то мизер, – говорит эксперт.

В 1917 году клич большевиков: «Земля – крестьянам!» поднял «на вилы» всю империю. Спустя сто лет земельная ситуация не просто «рассосалась», а стала ещё более критической. Массовые выступления фермеров, нищающие жители встающей с колен державы, лозунги «пушки вместо масла» – всё это напоминает кипящий котёл народного крестьянского гнева, с которого вот-вот сорвёт крышку. И если власть этого не видит – она слепа. Если видит, но надеется, что пронесёт, – глупа. А если сознательно доводит до кипения – однозначно подла! Ох, пора снимать крышку, иначе рванёт и никому мало не покажется…