Мы продолжаем публиковать отрывки из книги, которая вышла в издательстве «Аргументы недели». Это сокращённая стенограмма заседания Лондонского суда, в котором Борис Абрамович Березовский судился с Романом Аркадьевичем Абрамовичем. В выступлениях истца, ответчика, их адвокатов и многочисленных свидетелей, как в зеркале, отражается дух того времени. Книга подготовлена известным адвокатом Михаилом Барщевским, который не без оснований уверен, что она должна лежать на столе каждого российского юриста и любого, кого интересуют истинные мотивы и движущие силы того, что происходило с нашей страной в то сложное время. Сегодня ещё одна короткая выдержка из допроса Бориса Березовского. Вопросы задаёт г-н Сампшн, адвокат Романа Абрамовича.Стенограмма драматического судебного процесса российских олигархов в лицах и допросах. Филигранная работа королевского судьи Элизабет Глостер Полное погружение в морально-деловой климат России конца 1990-х – начала 2000-х
– ГОСПОДИН Березовский, вы в декабре 1995 года представляли, что основная сумма денег, которая была выдана в кредит Российскому государству, выдавалась банком СБС?
– Да, конечно. Это была моя договорённость с господином Смоленским, что он нам поможет организовать эти деньги для аукциона, 100 миллионов долларов.
– СБС-банк перед тем, таким образом, выдал кредитную линию и взял залог за деньги. Не так ли?
– Дайте я объясню.
Судья Элизабет Глостер: Отвечайте на вопрос, пожалуйста.
– Насколько я знаю, СБС взял залог от «МЕНАТЕПа».
– СБС взял гарантию от «МЕНАТЕПа». Но также они взяли денежный депозит в качестве залога, не так ли?
– Об этом я ничего не знал. Я узнал об этом, когда разбирательство началось. Насколько я знаю, господин Абрамович настаивает, что он свои личные деньги через «Руником» выставил для гарантии. Это совершенно неправильно. У Абрамовича в то время такой суммы не было. Более того (позвольте, это важно!), это были деньги «Сибнефти», в конце концов. Я не специалист в этих финансовых схемах, а у нас есть специалисты, и Наталья Носова одна из них, которые знают чётко, как это было организовано. Я не говорю, что это был какой-то трюк, но это было типа трюка, типа махинации, потому что это не были деньги Абрамовича или «Руникома». Это была гарантия «МЕНАТЕПа» и моя из-за моих отношений с Ходорковским. Как я сказал вам вчера, госпожа судья, это было просто: мы пожали руки, и «МЕНАТЕП», если бы они не 100, 3, а 100, 4 миллиона выставили, они бы выиграли тендер. Это просто была договорённость между людьми, которые друг друга хорошо знали. Это не были деньги Абрамовича.
– Господин Березовский, мне кажется, мы уже установили утром, что вы совершенно не знали, сколько денег было у «Руникома», сколько они могли себе позволить.
– Вы правы, но, с другой стороны, у меня тоже были глаза и уши. Смоленский мне сказал, что он организовал это только потому, что я его попросил. И он мне чётко сказал: «Это не Абрамовича деньги, это деньги банка». И более того, позже Смоленский попросил «Сибнефть» положить деньги на банковский счёт и частично на операционный счёт «Сибнефти». И это был тот платёж, насколько я чётко понимаю, в наших обсуждениях со Смоленским, которые и позже, поскольку он мне сделал это одолжение, он использует деньги «Сибнефти» для своих операционных целей.
– В ваших свидетельских показаниях вы говорите, что вы дали гарантию банку СБС. Вы лично заверили устно господина Смоленского, что им заплатят. Да?
– Да, мы пожали руки друг другу, и он сказал: «Борис, ты человек, которому я доверяю». Да, да. И то же самое с «МЕНАТЕПом» произошло.
– Но вы никогда письменную гарантию не давали, нет?
– Нет, письменную гарантию я никогда не давал.
– Это было чисто на доверии?
– Совершенно верно. Смоленский мне доверял. Он доверял мне, потому что у меня была личная репутация человека, который выполняет свои обязательства.
– «Сибнефть» не заработала ни копейки прибыли в 1996 году?
– Господин Сампшн, я объясню и не поленюсь. Все нефтяные компании использовали один и тот же путь. Сама компания выглядела убыточной, но они зарабатывали деньги, торгуя нефтью за границей, продавая по более высокой цене, и ничего не менялось.
– Но вы по-прежнему понятия не имеете о коммерческих условиях торговли нефтью между «Сибнефтью» и теми, кому она продавала нефть?
– Господин Сампшн, извините, пожалуйста, за пример, но когда я диссертацию защищал докторскую, я пытался объяснить её своей маме, но она не так образованна, как я. Я слышал по телевидению, что у вас самый лучший мозг в Англии. Ну что вы, не можете разобраться и понять, как зарабатывалась эта прибыль? Это же очень просто, она зарабатывалась за границей.
– А вы знаете что-нибудь об условиях сделок между «Сибнефтью» и теми, кому она продавала нефть?
– Не знаю условий, но знаю, как это было сделано.
– А откуда вы знаете, как это делалось?
– Потому что это всем известно. Все нефтяные компании действовали одинаково. Ходорковский за это сидит в тюрьме. Это абсолютно общедоступные сведения для абсолютно всех, кто хоть чуть-чуть разбирался. Я не знал конкретно все тонкости производства автомобилей и условия продажи АвтоВАЗа, когда Николай Глушков этим управлял. Но я знал, что они зарабатывали деньги за границей, и я знал это очень хорошо, они продавали эти машины по международным ценам в Перу или в каких-то других странах и зарабатывали деньги для КГБ и коммунистической партии. Это абсолютно общеизвестно.
– Вы знаете, что компании использовали трансферные цены, и поэтому вы предполагаете, что «Сибнефть» тоже этим занималась. Но вы не знали этого конкретно.
– Господин Сампшн, я всё знал. Превосходно. Всё превосходно знал. Я не знал подробности, но я прекрасно знал структуру. Это вам известно, и мне известно.