Всё для подрастающей аудитории

Анна СТАРШЕНБАУМ начала актёрскую карьеру в 14 лет в известном на всю Москву Молодёжном театре Вячеслава Спесивцева. В 2004 году поступила на эстрадный факультет ГИТИСа. В кино впервые снялась в маленьком эпизоде в фильме «Продаётся детектор лжи». А свою первую главную роль молодая актриса сыграла в 2008 году в картине «Скажи Лео». Далее у Анны было много значимых ролей в таких фильмах и сериалах, как «Детям до 16…», «Фарфоровая свадьба», «Красотка», «Секс, кофе и сигареты», «Форт Росс», «Кости», «Любовь с ограничениями», «Мёртв на 99%» и др.

– АННА, вы сейчас снимаетесь в сериале «Психологини» для канала СТС, играете одну из трёх девушек-психологов. Вам, наверное, проще вжиться в роль, ведь ваш отец – доктор наук, специалист по семейной психологии?

– Мои коллеги – актрисы Софья Каштанова и Анастасия Панина – достаточно интеллектуально подкованы, чтобы достоверно сыграть экспертов. По сюжету нам самим требуется психологическая помощь, и главным на съёмочной площадке «Психологинь» является не доскональное знание предмета, а актёрское мастерство, чувство юмора и обаяние… Да, мой отец – известный специалист по семейной психологии, доктор наук. У него вышло несколько книг, раньше он много ездил по разным городам, читал лекции, обучал других врачей. Мои родители дома часто общались на профессиональные темы. И когда во время съёмок нужно произносить специальные термины типа «когнитивная беспомощность», «синдром самозванца», «демон ревности», я примерно представляю, что они означают.

– А как профессиональные знания отца повлияли на ваше воспитание в детстве?

– В отличие от других сверстников мне предоставлялась полная свобода. Из меня осознанно делали личность, отменив метод «кнута и пряника». Никто не давил, никто не трогал. Просто аккуратно направляли, настолько аккуратно, что я даже не замечала. С детства, с трёх лет, я была самостоятельной, мама даже не провожала меня в детский садик. А в четырнадцать я вообще ушла из дома и стала работать у Спесивцева. Это и есть плоды правильного воспитания, когда ребёнку дают не рыбку, а удочку. Мне дали удочку.

– Вы играли в картине «Форт Росс», где, если не вдаваться в подробности, речь идёт о том, как русские в XIX веке «профукали» свои земли от Северной Калифорнии до Аляски. Когда герои фильма нашли ответ, вам, Анне Старшенбаум, не было «за державу обидно»?

– Форт Росс – русское поселение на побережье Северной Калифорнии. Оно было основано в 1812 году российско-американской компанией для промысла и торговли пушниной. А позже продано крупному американскому землевладельцу Джону Саттеру. Вот так и потеряли часть нашей земли! Сейчас там что-то типа исторического музея. Обидно ли мне? Во время экспедиции особо не задумывалась над этим вопросом. Хотя природа недалеко от Сан-Франциско, где мы снимали, действительно замечательная. Какие прекрасные леса, какое небо, океан, чайки!..

Впрочем, мой ум занимали не тамошние красоты, а съёмки, полные экстрима. У меня был открытый джип с ручной коробкой передач, самодельный – его владелица собрала машину из запчастей. И с тем джипом постоянно были проблемы. Мы мчались по горам и лесам Калифорнии, где очень крутые спуски и подъёмы, машина глохла в самое неподходящее время. Хорошо, её хозяйка не отходила от меня ни на шаг – чего-то там поковыряет, почистит, подкрутит, и джип снова отправлялся в путь…

На съёмках «Форта Росс» мы много плавали, была даже подводная съёмка, когда наши герои, прыгнув с корабля, плыли в толще океана до самого берега. Сигали мы с Максимом Матвеевым, исполнителем главной мужской роли, и с высоченной скалы размером с пятиэтажку. «Рыбкой», без всякой страховки. А ещё меня на тех съёмках так мощно оглушило... И всё потому, что пиротехники не рассчитали траекторию взрыва в момент пробежки моей героини. Ахнуло так близко, что я некоторое время пребывала в состоянии шока и потом ещё долго не могла прийти в себя.

– Надеюсь, жизнь всех актёров была застрахована, как принято в Голливуде, который находится в пятистах километрах от места съёмок «Форта Росс»?

– Понимаете, у западных актёров совершенно другие гонорары. У нас об этом речи не идёт. Ни у меня, ни у кого из моих знакомых артистов никаких страховок никогда не было. Что очень часто выходит боком. Я знаю много ребят, моих коллег, которые сильно покалечились на тех или иных съёмках. И никакой компенсации они, естественно, не получили.

– Анна, вы когда-то снимались в фильме «Селфи» – о разных людях, подверженных модной тенденции снимать себя везде и по любому поводу. У вас есть такая привычка?

– Для меня делать селфи – тяжёлая и утомительная работа. Агент просит выкладывать снимки в Инстаграм чуть ли не каждый день. Он убеждён, что это повышает популярность среди подрастающей аудитории. Она интересуется жизнью медийных людей и привязана к подобным сетям. Я согласна, но не люблю зацикливаться на всяких красивых штучках, туфельках, губной помаде, модных местах и т.д. Я вообще по жизни такая «пацанка». Но есть профессия, селфи – её актуальная часть. И я работаю над собой.