02.02.2017 00:09:39
Сегодня, спустя 74 года со дня окончания Сталинградской битвы, тот неравный и мучительный бой вспоминает ветеран войны, имеющий много наград, в числе которых орден Красной Звезды, медали «За отвагу» и «За боевые заслуги», командир подразделения армейской разведки, капитан Михаил Ефимович Яковлев.
Прибыли к наступлению
На фронт молодой лейтенант Михаил Яковлев ушёл сразу после окончания ускоренной учёбы в Саратовском пехотном училище. Первый свой бой он не забудет никогда. Ему пришлось командовать солдатами, которые были намного старше его, а горы убитых людей стоят перед глазами до сих пор.
– Меня взяли на фронт в 17 лет, сразу после окончания училища, – вспоминает Михаил Ефимович. – От Саратова до Камышева нас везли по железной дороге, дальше было нельзя – немцы бомбили. А к Сталинграду шли уже пешком, колоннами, со стороны Мамаева кургана. По дороге бомбили, много ребят полегло ещё на подступах к городу. Обстановка была ужасная. Под Сталинградом был командиром стрелкового взвода, потом командиром пулемётной роты, насчитывавшей 120 человек.
В город прибыли аккурат перед нашим наступлением. Часть, в которой служил, входила в группу прорыва немецкого окружения. И вот надо идти в наступление. Представьте, каково было мне, молодому лейтенанту, командовать людьми, идти с ними на смерть? Но с задачей справились, и когда разорвали оборону противника, нас поделили на две группы: перед одной стояла задача окружить противника, а второй, в которой было и моё подразделение, приказано продолжать наступление. Шли вперёд по полю, по пояс в снегу, мороз был страшный. Немцы пытались удержать нас шквальным огнём. Но война есть война, приказ Сталина – ни шагу назад!
За немецким пайком
Тяжёлые были времена, сил не хватало, питались раз в сутки. Зимой хлеб рубили топором, еду нам приносили в термосах, ближе к ночи, чтобы не попасть под обстрел. Самое лучшее питание было после наступления, когда удавалось отбить деревню у немцев. Это была радость! Находили картошку, запасы продовольствия. А если немецкую траншею займешь, то галеты и спирт тебе обеспечены. Ели и убитых лошадей, немного разогревали мерзлую конину на костре и грызли её.
Вот так и выживали. При наступлении было очень трудно поднять людей из траншей, заставить идти под открытый огонь. Погибало очень много, в какойто момент переставали даже подсчитывать потери. Бывало, батальон, в котором утром на довольствии стояло 150 человек, к вечеру насчитывал 12–15 бойцов. Ночью армию пополняли из ближних сёл, необученные бойцы вставали в строй наравне с закалёнными уже солдатами.
Пуля навылет
В одном из наступлений Михаил Яковлев получил сквозное ранение в грудь, задело и левую руку. Всю ночь молодой офицер пролежал в поле на снегу. Пурга и сильный мороз уже не чувствовались, пока боец был ещё в памяти, слышал, как немцы ходили и добивали раненых.
– На белом снегу хорошо видно, как шевелятся чёрные пятна, их и достреливали немцы, – вспоминает Михаил Ефимович. – Везло тем, кто был без сознания или успел притвориться мёртвым. Мне повезло, и я остался жив. Утром очнулся от грохота – наши наступают. Слышу, ходят по полю и окрикивают раненых. Из последних сил подал знак, что живой. Никогда не забуду страшную картину: меня везут на санях, а вокруг, в поле, местное население из ближайших деревень, стаскивает трупы и наших, и немцев и складывает их копнами, чтобы легче было хоронить. Получались настоящие горы из мёртвых…
По дороге в госпиталь Яковлев заболел тифом. Две недели провалялся в бараке, изнемогая от болезни. Радовало одно – хорошо кормили и ухаживали с особым вниманием. Так, потихоньку поставили на ноги. В госпитале после фронта раненые просто отсыпались, лечились от вшей.
– Не мылись же месяцами и ничего, выживали, – смеётся Михаил Ефимович. – В первые годы войны после госпиталя в свою часть редко кому удавалось вернуться, а в 1943 году вышел приказ, чтобы после госпиталя отправляли только в своё подразделение. Потому что в родной части боец лучше воюет. И пусть многих уже нет в живых, но даже дватри однополчанина – это уже семья, в бою это очень помогало.
Ночные разведчики
Наступления, ночные операции, нескончаемые бои – всё это никогда не сотрётся из памяти фронтовика. Каждая мелочь, отрывок из его прошлого раскрывает нам целую картину той войны, все её тяготы и страхи.
– Был я и командиром пулемётной роты в звании уже старшего лейтенанта, – продолжает свой рассказ Яковлев. – А потом взяли в разведку. Вы даже представить не можете, как мне было страшно тогда! Что такое – идти на смерть, ничего не зная о разведке? Потом, когда уже пообтёрся, разобрался в тонкостях, страх отходил на задний план.
Задание разведчика – каждую ночь уточнить и нанести на карту расположение огневых точек противника. В разведку брали только здоровых солдат и только по согласию, ведь с задачей лезть в траншею к немцам каждую ночь справится не каждый. Нужно не просто быть смелым человеком, чтобы решиться на такое, но ещё и понимать, что от твоих действий зависят жизни однополчан. По законам разведки нельзя было оставить раненого или убитого товарища на вражеской территории и даже на нейтральной полосе.
Это давало какуюто уверенность разведчику, что его не бросят, вынесут к своим даже мёртвого, он не будет считаться без вести пропавшим, что для многих солдат было страшнее смерти. Солдаты старались нацарапать своё имя на ложке, которую носили с собой, или портсигаре, подписывали даже котелки. Так они решили, если уж суждено было умереть, их останки могли бы опознать и захоронить почеловечески.
– Воевал три с половиной года, – заканчивает свой рассказ Михаил Ефимович. – Сражался и на Сталинградском фронте, и на Втором Белорусском. За это время получил четыре ранения и контузию. После госпиталя, когда до конца войны оставалось три с половиной месяца, меня направили на курсы «Выстрел». В день Победы, 9 Мая, был в Ульяновске, мы знали, что нас готовят к переброске на Дальний Восток, бороться с японским милитаризмом. С одной стороны, радовались, что победа уже за нами, с другой, была сильная тревога – впереди опять бои. После курсов в июле 1945го нас перебросили в Маньчжурию, мы выгнали оттуда японцев, а территорию вновь передали Китаю. Тогда и закончилась война.
Сегодня Михаил Яковлев часто встречается со школьниками и студентами, рассказывая им о сражениях, о том тяжёлом времени, когда люди жили в мучениях и страхе, отдавали свои жизни за страну и будущие поколения. Его слушают с особым вниманием и чувством искренней благодарности, ведь перед ними настоящий герой, который знает о той Великой и безжалостной войне не понаслышке.