Я — соучастник катастрофы Ту-154

4 января 2017, 19:59 [ «Аргументы Недели» ]

фото: globallookpress.com

Именно таковым я сейчас себя ощущаю потому, что ещё в 2003 году распознал возможную причину таких падений самолётов сразу после взлёта, но не добился обнародования и признания этой версии. Не смог преодолеть бюрократического, чиновничьего отношения различных инстанций и средств массовой информации. Правда я старался это сделать, но, видимо, с недостаточной настойчивостью. Первый раз с просьбой опубликовать мою версию подобных катастроф я обратился в 2003 году в газету «Версия» в связи с их публикациями о гибели Артёма Боровика. Затем были обращения в различные журналы, газету «Воздушный флот», в редакцию ТВ «Россия-1» и в МАК (международный авиационный комитет). Из МАК мне сообщили, что моё обращение зарегистрировано вх. 01-68 от 20.02.2016., а от всех остальных я вообще не получил никаких ответов. Видимо безопасность самолётов на взлёте их не интересует. Другое дело - рекламы, которые, кстати, в отличии от развлекательных программ, и сегодня, в день траура, не сходят с экранов телевизоров. Конечно, деньги теперь важнее всего.

В настоящее время я живу в Канаде, но в ноябре этого года находился на отдыхе и лечении в Сочи, в санатории им. Фрунзе. Пользуясь случаем, я встретился с главным редактором газеты «Черноморская здравница» Тодоренко Ириной Владимировной. Она буквально с полуслова поняла серьёзность проблемы, и всего через несколько дней, 29 ноября, опубликовала в газете и в приложении «Курортная неделя» мою статью «Ян Фабрициус, Артём Боровик и адмиралы Тихоокеанского флота». Хотя безопасность полётов - это не совсем подходящая тема для курортной газеты. В названии статьи перечислены наиболее известные жертвы таких катастроф. Но их значительно больше, просто почему-то никто не обобщил их однообразия. Даже сегодняшнее падение в море сразу после взлёта исправного самолёта под управлением опытных пилотов является уже третьим (из того, что я лично знаю) случаем для города Сочи. Это в 1929 году, когда погиб Ян Фабрициус, в 1972 году точно так, как сегодня, упал в море ИЛ-18. И почему-то никто не видит однотипности ситуаций: взлёт над неодинаково прогретыми поверхностями. В данном случае - суша и море. С целью более широкого обнародования этой темы я пытался попасть и на сочинскую телестудию. Подробно объяснил мои намерения, и мне предложили подождать приглашения руководства телестудии. Но его так и не последовало. Уже вернувшись в Канаду, узнав, что моя статья опубликована, я позвонил работнице сочинской телестудии, с которой общался ранее. Я предложил ей взять газету, поставить в конце названия статьи запятую и многоточие, отнести её своему руководству, которое посчитало недостойным своего внимания такой темы, и пожелать им никогда не попасть в разряд этого многоточия. Получилось, что я буквально «накаркал» эту беду.

Если комиссии не найдут конкретных причин авиакатастрофы, например, взрыв на борту, отказ двигателей и т. д., а ограничатся только обнаружением различных второстепенных нарушений при подготовке к полёту - где-то что-то окажется не записано, не отражено, не проконтролировано и не учтено - то отнесут всё к мифической таинственности. Так это уже было и с Яном Фабрициусом, и с Артёмом Боровиком, и с адмиралами Тихоокеанского флота.

И что же, по моему мнению, могло случиться сейчас, конечно исключая теракт и технические отказы? А то же самое, что и случалось ранее, о чём я и писал в своей статье, на которую почему-то никто упорно не хотел обращать внимания. То есть причиной могли явиться неучтённые пилотами местные воздушные потоки: восходящие и нисходящие, из-за которых самолёт вышел на закритические углы атаки. При этом подъёмная сила крыла резко снижается и самолёт просто падает. Если бы пилоты знали о возможности развития такой ситуации, даже не из инструкций или официальных заключений МАК, а просто из широко опубликованной моей статьи или телепередачи, к чему я и стремился, они, возможно, сумели бы справиться с ней.

Сегодняшняя ситуация отличается от тех, которые я приводил в статье, только тем, что все авиакатастрофы там случались при взлёте самолётов с более прогретых солнцем взлётных полос с переходом их на более прохладную подстилающую поверхность (море, заснеженное поле), а здесь, наоборот, взлётная полоса была значительно прохладнее моря, над которым происходил взлёт. Самолёт взлетел ранним утром, когда обычно температура воздуха минимальна. Тем более с учётом стекающего с гор в ущелье реки Мзымта холодного воздуха. А вода в море значительно теплее, поэтому возникают местные воздушные потоки: холодный воздух с берега устремляется в море. От тёплой поверхности моря он нагревается и поднимается вверх. Так возник восходящий поток. И он освобождает место для другого нисходящего потока, который формируется немного подальше от берега. Попав в эти восходящие, а затем в нисходящие потоки, пилоты не понимают причин, по которым самолёт, ещё не набрав достаточной скорости, то резко идёт вверх, c одновременным опусканием носа, то начинает падать. Они пытаются справиться с возникшей ситуацией и поэтому ничего не сообщают диспетчеру. Им просто нечего сообщить. Но их усилия приводят к выводу самолёта на закритические углы атаки, и самолёт срывается в штопор. Катастрофа неизбежна.

Конечно, сегодняшнюю разность температур земли и моря, мощность возникших от этой разницы вертикальных потоков должны исследовать специалисты и дать своё заключение об их влиянии на самолёт. Но в авиации нет мелочей, поэтому любые версии причин авиакатастроф должны незамедлительно обнародоваться, изучаться и по ним должны приниматься соответствующие решения. Тем более, когда конкретная причина катастрофы не выявлена. Это значит, что она может повториться.

Выражаю своё порицание (а что я ещё могу?) всем тем, кто своей твёрдолобостью, чиновничьим отношением и безразличием не поспешили, как это сделала Ирина Владимировна Тодоренко, обнародовать мою версию причин падения самолётов на взлёте. Может быть, эта информация помогла бы избежать сегодняшней катастрофы. Пусть помнят, что все они, как, к сожалению, и я, причастны к ней, если, конечно, не обнаружится другая реальная причина.

В Канаде, несмотря на Рождество, все СМИ подробно освещают данное трагическое событие. Для канадцев это не просто авиакатастрофа, которые, к сожалению, случаются, но ещё и боль утраты артистов ансамбля имени Александрова, который в Канаде пользуется особым уважением и даже любовью.

Прошу прощения у всех родственников и близких погибших и выражаю им свои самые искренние соболезнования.

Юрий Доценко

Канада. 25 декабря 2016 года