Ближайший родственник человека – шимпанзе. Нас с ними разделяют 8–10 млн лет и… всего лишь 1,3% генетического материала. Не так давно выяснилось: те немногие участки ДНК, которые отдалили людей от шимпанзе, изменялись в десятки раз быстрее, чем ДНК в целом. Этот скачок объясняется тем, что гены меняются с разной скоростью в зависимости от их функций и требований среды.
Почему вымерли все-все переходные формы от обезьяны (или обезьяноподобного предка) к человеку? Зачем человек переместился из тёплой Африки в Северное полушарие? Являются ли белые потомками негров? Как объяснить появление искусства, совести, морали? На эти вопросы отвечает антрополог Станислав ДРОБЫШЕВСКИЙ, кандидат биологических наук, постоянный участник ежегодных экспедиций, научный редактор портала Антропогенез.ру, доцент МГУ.
От обезьяны к сапиенсу
– Когда оформился гомо сапиенс?
– Люди, которые совсем-совсем не отличаются от современных, появились примерно 50 тысяч лет назад. Но те, которые более-менее на нас похожи, появились около 200 тысяч лет назад. Вопрос в том, где провести черту между эректусом (человек прямоходящий. – Ред.) и сапиенсом. Никакого «скачка» между ними не было. Был промежуток в находках того времени, а теперь он заполнен. Если разложить все найденные останки в ряд, то увидишь плавный переход, длившийся почти миллион лет.
– Картинка из учебников биологии, где между человеком и обезьяной шагают переходные формы одна за другой, сильно упрощает историческую действительность, поскольку было множество боковых ветвей. Почему ни одна из них не выжила?
– Человек как биологический вид – суперконкурент. Заметьте: современный человек – конкурент даже для бактерий. Люди истребили целые виды медведей, тигров, диких собак. Мы конкуренты всем подряд, потому что всеядные и вездесущие. Соответственно, виды с более-менее похожими экологическими требованиями вообще не имеют шансов.
Первыми наши предки истребили гелад, будучи ещё австралопитеками (4–2 млн лет назад. – Ред.). Гелады – обезьяны вроде павианов. Их было много разных, а остался только один вид – он прячется в горах Эфиопии, в самых труднодоступных местах. Чем дальше, тем больше повышалась экологическая пластичность человека и тем больше он вытеснял соседей.
– Но почему наши предки не вытеснили тогдашних шимпанзе?
– Потому что австралопитек – наш предок – возник в саванне, а шимпанзе и им подобные живут в лесу.
– Самая молодая и продвинутая из боковых ветвей – неандерталец. Его даже назначили «вторым сапиенсом», а именно homo sapiens neanderthalensis (наш вид из-за этого стали называть довольно забавно – homosapienssapiens). Правозащитники ставят вопрос о геноциде неандертальцев руками сапиенсов, который завершился 25–35 тысяч лет назад…
– Не было геноцида. Когда на одной территории обитают две группы охотников-собирателей, выигрывает та, которая быстрее плодится и использует ресурсы. В современной этнографии очень мало прямых столкновений между охотниками. Обычно они решают всё мирно – слабые просто уходят. Нет ни одной находки, которая бы свидетельствовала об убийстве неандертальца сапиенсом (или наоборот). Найдена лишь челюсть неандертальского вида на кроманьонской стоянке – эту особь слопали, но нельзя точно установить, что она была неандертальцем. В случае войны, думаю, неандертальцы бы победили, поскольку были физически сильнее.
– Почему переходные формы относят к роду homo? Решение называть их людьми – строго научное или идеологическое?
– Пятьдесят на пятьдесят. Во-первых, найдены чёткие австралопитеки и чёткие homо habilis (человек умелый – первый вид homо. – Ред.), а период между ними мы плохо знаем, и потому удобно провести по нему границу между родами. Тем более что дальше находок уже много и постепенность трудно разграничить. Во-вторых, с этого момента – 2,3 миллиона лет назад – у наших предков начинает расти мозг. А 1,7 миллиона лет назад появляется трудовая кисть. Первые орудия изготавливали ещё австралопитеки 3,3 миллиона лет назад, но их кисть не была к этому приспособлена.
– Мне кажется, разница есть. Можно вспомнить профессора М. Гудмана из Детройта, который отнёс шимпанзе к роду людей.
– Гудман сделал это корректно. Если говорить о генетике, то он прав. У других приличных животных разница в 2% не является поводом описывать новый род. Но от генетиков всегда ускользает смысл генетической разницы. Анатомически шимпанзе и человек отличаются не на 2%, а на 60%. Масштабы различия между ними очевидны любому идиоту. Полагаю, Гудман просто выдвинул модную эпатажную идею, чем добился запредельной цитируемости.
– Правда ли, что СССР проводил опыты по скрещиванию человека с шимпанзе?
– Правда. Советский учёный И. Иванов в 1920-е годы ездил с экспедициями в Африку. Оплодотворение, конечно, было искусственным. (Заняться сексом с шимпанзе для человека нереально: взрослая особь – это настоящая зверюга, она убьёт его.) Эксперименты показали: скрещивание невозможно. Деньги потратили, а результат нулевой – учёный попал в немилость и был сослан в Алма-Ату на профессорскую должность в институте.
От обезьяны – к расам
– Родина человечества – Африка. Оттуда люди разбрелись по всему свету (напомним читателю, что в то время существовал путь по суше из Евразии в Австралию и в Америку). В отличие от Запада в нашей стране пока ещё можно говорить о человеческих расах без политкорректности. Верно ли, что белые произошли от негров?
– Нет. Расы, как и всё живое, находятся в процессе постоянного изменения, даже если они в изоляции. Негроиды и европеоиды в их современном виде сформировались порядка 9–12 тысяч лет назад. Австралийские аборигены – порядка 6 тысяч лет назад. Если взглянуть на черепа кроманьонцев (ранних сапиенсов Европы), то увидим: по челюсти они негроиды, по носу – европеоиды, по уплощённости черепа сверху – монголоиды. Генетики пока не определили цвет их кожи и волос (хотя могли бы), но известно, что ещё 7 тысяч лет назад в Европе обитали чернокожие персонажи, при этом со светлыми глазами. А большинство неандертальцев, кстати, имели светлую кожу, поскольку неандертальцы возникли в Европе.
Если древних людей Африки в научно-популярной литературе рисуют похожими на негров, то мне это кажется политкорректностью, причём криворукой. Да, они наверняка имели тёмную кожу, курчавые волосы и широкий нос, но этими признаками негроидная внешность не исчерпывается.
– Чем объясняется разница между культурно-техническими достижениями рас? Почему южноафриканцы, австралоиды и большинство племён Америки не изобрели колесо?
– Любая эволюция, биологическая или технологическая, – это ответ на возникающие проблемы. Нет проблемы – и решение не требуется. Микролитическая техника (микролиты – маленькие каменные орудия, вставлявшиеся в пазы древка. – Ред.)появилась в Африке 50 тысяч лет назад, а в Европе – всего лишь 12 тысяч лет назад. Сейчас, наоборот, Европа обгоняет Африку, и это ни о чём не говорит.
– Почему люди двинулись из Африки в неизвестность, где их ожидали проблемы?
– Потому что там были не только проблемы, но и еда, много еды. Как леопарды из Африки попали в амурские снега? Они пошли туда, где водятся копытные, которых можно слопать. К тому же человек не принимал решения уйти из Африки на Чукотку. Он всего лишь прошагал, условно говоря, 100 километров на север. Его потомок – ещё 100 километров и так далее. А в холодных морях, кстати, гораздо больше жратвы, чем в тёплых.
– Почему другие люди – предки нынешних негров – остались в Африке?
– Им хватало того, что они имели.
– Значит, у европеоидов и монголоидов в большей степени присутствует ген мотивации, стремления к лучшему?
– Никто пока не видал такого гена. Может быть, такие качества и наследуются генетически, но пока никто этого не доказал.
– А как нужно относиться к результатам тестирований IQбелых и чёрных граждан США?
– Есть понятие культурной традиции, перешибить которую за одно-два поколения невозможно. Со времён сегрегации негров в США прошло всего лишь полтора поколения. Американцы пытаются переломить ситуацию с помощью обратной крайности – чёрного расизма, и пока не очень получается. Но негры из современной Кении, приезжающие в США, превосходят американских негров. По IQ, по творческим способностям, по достижениям они не уступают белым американцам. Целеустремлённые, мотивированные ребята. Дети состоятельных родителей, которые вкладываются в их образование. Уверен, их интеллект выше, чем у белых гопников из Подмосковья.
– Допустимо ли с научной точки зрения называть современные первобытные племена тупиковыми ветвями эволюции?
– Тупиковым называют вид, который вымер. Пока они живут, кто сказал, что они в тупике? Эволюция по определению не прекращается, поскольку не прекращают меняться условия среды. Может, мы устроим ядерную войну и все вымрем, а они дадут начало новой цивилизации?
От обезьяны к человечности
– Когда возникло такое чудо, как искусство?
– В оформленном виде – 40 тысяч лет назад. Человеческие фигуры, музыка (дудочки), наскальная живопись, украшения из ракушек. Искусство этого периода зафиксировано во всех частях света, а лучше всего оно сохранилось в Европе. Большинство находок обнаружено в южной Франции и северной Испании, где множество пещер, обеспечивших экспонатам идеальную сохранность. А больше всего верхнепалеолитических венер – человеческих фигур – найдено в Воронежской и Курской областях. Что касается неандертальцев, то у них искусство, конечно, беднее, чем у сапиенсов. Например, камушки с вырезанными крестиками. Или нагрудные украшения из зубов.
– Недавно прошла новость, что шимпанзе складывают камни в дупла и вокруг деревьев. И дескать, это либо религия, либо искусство.
– Мы не можем утверждать, что это проявления эстетических и религиозных чувств, потому что не знаем, зачем они это делают. Нам трудно поставить себя на их место. Возможно, так они сигналят друг другу.
– Почему появилось искусство?
– Разум – это наша специализация для решения наших проблем. Специализироваться можно по-разному: можно бегать со страшной скоростью, как гепард, можно отрастить зубы, как у саблезубого тигра, а можно стать умным. Искусство я считаю побочным эффектом развития разума. Но этот побочный эффект оказался адаптивным: с его помощью можно повышать свой репродуктивный потенциал. Творческий индивид лучше сплачивает группу, за счёт чего группа лучше выживает. Если бы это было не так, искусство бы давно исчезло.
– Если данное качество адаптивно, то почему оно – побочный эффект?
– Потому что изначально у него не было адаптивной функции. Первые наскальные рисунки – это просто выплеск эмоций. Все они сделаны в очень труднодоступных местах пещер. Они не предназначались для того, чтобы на них смотрели, – совсем наоборот. Возможно, люди так снимали стресс.
– А совесть, мораль, нравственность – тоже адаптивные вещи?
– Конечно. Самые моральные общества – самые стабильные. Людям в них комфортнее всего.
– Человеколюбие европейцев приводит к тому, что пришлые люди насилуют их женщин, а они не могут ответить.
– Тем не менее европейцы по-прежнему доминируют – используют страны третьего мира со страшной силой. Вообще расчёты показывают, что в любом сообществе (людей, грибов, бактерий) есть эгоисты и альтруисты. Абсолютные альтруисты и абсолютные эгоисты проигрывают. Самой успешной оказывается та система, где преобладают альтруисты, но и эгоисты присутствуют.
– Ещё пример: из-за науки и гуманизма в европейской цивилизации выживают проблемные новорождённые. Разве человек как животный вид от этого выигрывает?
– Выигрывает, потому что увеличивается разнообразие и, соответственно, шансы на выживание человечества в разных условиях. Нет плохих и хороших признаков – вред и польза определяются условиями среды. Вот близорукость. Для охотника это вредный признак. Для меня, проводящего кучу времени за компьютером, это полезный признак. Мы не знаем, какой будет среда обитания.
– А у животных мораль есть, как считаете?
– Сколько угодно – у муравьёв, пчёл, обезьян, собак. Термиты, например, в буквальном смысле взрываются, чтобы защитить родню. Смотря что вы считаете моралью.
– У них эти действия на уровне инстинктов, а человек принимает решения, борется с собой.
– А вы уверены, что принимаете решения?