«Зеленая атака» на Россию

Наверняка многим российским предпринимателям, которым приходилось участвовать в реализации крупных промышленных проектов – особенно, если речь идет о разработке полезных ископаемых или любых других природных ресурсов, – знакома такая ситуация. Инвестиционный план разработан, согласован и утвержден. Все необходимые экспертизы – техническая, строительная, природоохранная – проекта успешно пройдены. Разрешения получены. Создана инфраструктура, техника и персонал готовы. Остается торжественно перерезать ленточку и приступить к работе. Но в этот самый момент на площадку (в местную администрацию, правоохранительные органы, прокуратуру) является сплоченная группа активистов, требующая все остановить.

На каких основаниях? На тех самых, что ваш проект, убежденно доказывают они, наносит (или непременно нанесет) непоправимый ущерб местной экологии, обрекая жителей и обитателей этих мест на самые невыносимые условия существования – испорченный воздух, отравленную воду и убитую землю. И хотя оснований для подобных заключений попросту нет – об этом говорят результаты многочисленных проверок и экспертиз, подтверждающих полное соответствие проекта всем существующим нормам и требованиям безопасности, так что резонные вопросы возникают уже к самим «экологам», – проект тормозится. В худшем же случае – прекращает свое существование совсем.

Таких (или подобных) примеров в современной России множество: в последние годы по стране буквально катится волна «экологического активизма», главный удар которой чаще всего приходится на новые проекты промышленного производства. Вероятно, самый нашумевший случай в этом ряду – скандальная атака на нефтяную платформу «Приразломная» на шельфе Баренцева моря, организованная активистами Greenpeace в 2013 году. Основанием для нее стала гипотеза об угрозе от работы платформы местной экологии – ничем не подтвержденная. Напротив, действия самих участников акции тогда были официально признаны потенциально опасными для экологической обстановки в регионе, а впоследствии квалифицированы как спланированная недружественная акция, направленная на противодействие российским экономическим интересам в Арктике.

Последствий действия Greenpeace не имели – работа «Приразломной» по-прежнему успешно продолжается. Однако не всем российским проектам, попавшим под «зеленую атаку», удалось ее пережить. Например, в 2010 году массовые выступления общественных активистов вынудили власти Хакассии отказаться от проекта по строительству завода по выпуску кремния в Абакане, инвестором которого выступила компания «Русский кремний». Аналогично в 2011-м в Красноярском крае пришлось остановить строительство Енисейского ферросплавного завода – крупного проекта, инициированного федеральным центром, предполагавшим финансирование со стороны ВЭБа. Уступая общественному нажиму, власти региона, изначально поддерживавшим эту стройку, приняли решение разорвать соглашение с инвестором. Вследствие чего пришлось аннулировать контракт и с китайскими поставщиками оборудования, подписанный (тогда) главой правительства Путиным. Примерно в тоже время аналогичный ферросплавный проект был приостановлен – до проведения международной экологической экспертизы – в Новокузнецке.

Летом 2012-го массовые выступления активистов поставили под вопрос будущее проекта по разработке крупных месторождений медно-никелевых руд в Новохоперском районе под Воронежем. Это право в конкурсной борьбе с ГМК «Норникель» выиграла Уральская горно-металлургическая компания. Поддержать протестующих, в один момент начавших угрожать перекрытием федеральной трассы, приезжала и небезызвестный лидер движения в защиту Химкинского леса Евгения Чирикова. Хотя работа под Воронежем продолжается, последствия «зеленого протеста» очевидны: потеряно много времени, имидж проекта и его инвестора ощутимо пострадали. При этом никаких гарантий того, что «экологи» не предпримут очередных попыток помешать его реализации, по-прежнему нет.

Диалог с глухим

На непредвзятый взгляд несложно заметить, что в большинстве подобных случаев «зеленый протест» не стихиен. Как показывает практика, чаще всего за ним стоят неформальные организаторы, декларативно присваивающие себе звание экологов, которым в самые короткие удается «поднимать» на протест сотни и тысячи местных жителей. С помощью массированной пропаганды – листовок, наклеек на автомобилях, агитации на улице и в социальных сетях – в сознание людей безапелляционно внедряется мысль о вреде нового производства. При этом любые попытки властей и инвесторов привести доказательства противного – результаты экологических экспертиз, проверок и тому подобного, – или просто обсудить проблему по существу, игнорируются. Сами же акции принимают затяжной, перманентный характер.
В частности, именно эту тактику исповедуют «экологические активисты», выступающие против проекта Русской медной компании по строительству Томинского горно-обогатительного комбината, запущенного в 2013 году для освоения месторождения медно-порфировых руд на Томинском месторождении в Челябинской области. Лишне говорить, что проект прошел все проверки и согласования, предусмотренные российским законодательством, включая государственную экологическую экспертизу. Их результаты находятся в открытом доступе и ознакомиться с ними может любой желающий. Тем не менее, все это время вокруг него постоянно нагнетается атмосфера «экологического неприятия».

С этой целью используются все те же знакомые методы: Челябинск буквально завален листовками, перед администрацией организованы нескончаемые митинги и пикеты, пишутся жалобы в надзорные органы, идет активная агитация в интернете. Так что не приходится сомневаться в том, что эта кампания спланирована. Ее вдохновители хорошо известны – это несколько местных самопровозглашенных «экологов» и общественных организаций, одна из которых внесена Минюстом в официальный реестр иностранных агентов. Их названия и имена мы сознательно не называем, чтобы не создавать им лишней рекламы. Отдельного упоминания здесь заслуживает, пожалуй, только активно сотрудничающее с «экологами» прогубернаторского движения «За возрождение Урала», которое, противореча сути собственного названия, вносит большой вклад в дестабилизацию социальной обстановки в Челябинской области. Конструктивного диалога с «зелеными» не получается. Даже несмотря на то, что инвестор демонстрирует полную открытость, готовность предоставить общественности исчерпывающие сведения проекте и даже – в качестве жеста доброй воли – даже согласился на проведение его независимого экологического аудита.

Так или иначе, «экологический протест» в России, принимающий форму массового психоза, основанного на лжи, продолжается. По силе негативных последствий для экономики страны это угроза сродни террористической – это не большое преувеличение. Государство, если оно действительно заинтересовано в появлении новой современной индустриальной базы, должно это осознать и начать действовать.