Об этих событиях почти 40-летней давности напомнил капитан 1 ранга в отставке Михаил Храмцов. Он принёс в военно-исторический музей Тихоокеанского флота ранее подаренную ему военно-морским атташе посольства Соединённых Штатов Америки в нашей стране книгу о ВМС США и благодарственные письма от спасённых осенью 1978 года лётчиков с упавшего у берегов Камчатки разведывательного самолёта «Орион». Ветеран предложил определить их в Зал военной дипломатии, где развёрнута и экспозиция американцев. В музее поддержали задумку старого моряка.
«Орион» терпит катастрофу
Как и в каких условиях это произошло? Выпускник ТОВВМУ имени С.О. Макарова 1957 года, лейтенантом принявший под своё командование группу управления дивизиона главного калибра на крейсере «Адмирал Лазарев», а ныне заслуженный ветеран флота Михаил Храмцов в мельчайших деталях помнит ту поисковую операцию, те проливной дождь и страшный шторм в море, когда даже буксиры не рискнули помочь боевому кораблю отойти от причальной стенки.
- К тому времени я был командиром бригады противолодочных кораблей Камчатской военной флотилии (эту должность передал мне годом ранее капитан 1 ранга Михаил Хронопуло, будущий командующий Черноморским флотом), – рассказывает Михаил Петрович. – Бригада отличалась на многих учениях. Да и нельзя было иначе: обстановка в мире напряжённая, от нас требовалась высочайшая боеготовность, чтобы в случае чего дать отпор супостату.
В ту ночь комбрига разбудил звонок начальника оперативного отдела флотилии капитана 1 ранга Анатолия Штырова (его сына Вячеслава позже изберут главой Якутии – прим. авт.): «Поднимайте по тревоге сторожевой корабль «Ретивый». Пойдёте спасать американских лётчиков. Вы назначены командиром сил поиска».
…С трудом от пирса оторвались
И дали самый полный ход,
Хоть янки нам и не товарищ:
Холодная война идёт!
На связь со мною вышел Клитный,
Координаты дал он мне.
«Сам Дмитрий Фёдорович, учтите,
Рулит. Ответственность вдвойне!»
Отряд создали без обузы,
И я начал им управлять.
А первым капитан Арбузов
С плотов стал лётчиков снимать…
Так позже опишет эпопею со спасением приводнившихся на штормовую волну Тихого океана в 300 милях от Камчатки американцев поэт-любитель. Тогда каждый час морского перехода к месту катастрофы «Ориона» был наполнен высочайшим душевным напряжением. Вопреки практически враждебным на тот момент отношениям двух великих держав, США обратились к советскому правительству с просьбой спасти терпящих бедствие лётчиков. Наша страна сразу откликнулись. Спасательную операцию возглавил министр обороны СССР маршал Дмитрий Устинов.
Когда спешно отдали швартовы, на связь с командиром сил поиска вышел командующий флотилией вице-адмирал Николай Клитный. Он передал координаты района, где упал «Орион», и обозначил состав всей группы поисковой операции – атомная подводная лодка, пограничный сторожевой корабль «Дунай» и большой рыбацкий траулер «Мыс Сенявина», которые уже находились в океане.
Бомбами по курсу спасателей
- С приданными силами держали связь постоянно, пока шли в заданный район по направлению к Аляске с максимально возможной скоростью – 25-27 узлов, – продолжает свой рассказ Михаил Петрович. – Корпус «Ретивого» буквально стонал от ударов семи- десятиметровых волн. Однако экипаж под командованием капитана 3 ранга Юрия Рыжкова работал слаженно. Высочайшее профессиональное мастерство проявили штурман капитан-лейтенант Валерий Потапов, механик капитан 3 ранга Владимир Дроган, другие офицеры, мичманы и матросы. До сих пор помню лица ребят. А первыми обнаружили американских лётчиков рыбаки: они-то были всего в 70 милях от места падения самолёта. С «Мыса Сенявина» мне сообщили: заметили первый плотик с четырьмя сильно обмороженными людьми, спустили спасательный бот, но при такой сумасшедшей качке смогли снять их только с третьей попытки. Второй плот оказался от этого места в двух милях. Траулер выхватил его из темени ночи прожекторами, и бот сумел подойти почти вплотную. На борт подняли ещё шесть человек. Причём, только их сняли, плот затонул. Как говорится, в рубашке родились американцы! А на траулере за жизнь спасённых уже боролись врачи. Одного удалось буквально с того света вытащить – уж очень сильно обморозился.
Со спасёнными отряд кораблей взял курс в базу к берегам Камчатки. Но командование ВМС США, видно, рассчитывало изменить ситуацию с доставкой лётчиков на землю, его явно не устраивало, что они окажутся на советской территории. В небе появился «Орион», выполняя на низкой высоте облёты нашего траулера. Заволновался капитан Александр Арбузов, тут же сообщил по радио на «Ретивый», что самолёт бросает по курсу какие-то светящиеся бомбочки.
- Как я позже выяснил у их лётчика, это были фальшфайеры – действительно светящиеся бомбы, – рассказывает Храмцов. – А тогда сразу понял: американец с воздуха пытается заставить судно повернуть на Восток, чтобы высадить спасённых лётчиков на одной из военно-морских баз США. Но так не договаривались! Поэтому наш СКР сблизился с траулером и привёл в боевую готовность два ракетных комплекса «Оса». В небе намёк поняли и скрылись за пеленой дождя. Зато американский сторожевой корабль «Чермиз» ещё долго сопровождал нас, периодически угрожая оружием, пока не всплыла наша атомная подлодка. И уже из Петропавловска-Камчатского американцев отправили на родину. Они с благодарностью покинули Советский Союз.
Кстати, по завершении операции никто из командования нам даже благодарность не объявил, – добавляет ветеран флота. – Дескать, привычная для флота морская работа. Правда, капитан 1 ранга Штыров с иронией написал своему товарищу: «Щедрые янки отвалили целую жменю орденов и медалей за спасение своих лётчиков. Но почта работала плохо, и до Камчатки ничего не дошло…».
Воздать должное
Зато и по сей день помнят своих спасателей ветераны американских ВВС и их семьи. Осенью 2004 года, когда капитан 1 ранга в отставке Михаил Храмцов и коммодор в отставке Брюс Форшей встретились в Москве, им было о чём поговорить.
- Тогда, в 78-м, мы не смогли воздать должное русским морякам за их удивительное мужество, вот почему сегодня я здесь, – объяснился бывший штурман «Ориона». – Если бы не русские герои, которые бросили вызов стихии, никто из нас не выжил бы. Волны достигали высоты 30 футов, температура воды была чуть выше ноля. Двое из экипажа погибли сразу – один при ударе самолёта о воду, второй, когда мы выбирались наружу. Эта участь едва не постигла и меня. Спасибо Мэтту Гиббонсу, который вытащил меня из тонущей машины на плотик и тем самым первый раз за тот день спас мне жизнь. Второй раз это сделал неизвестный мне русский моряк. К тому времени, когда ночную тьму прорезали прожектора рыболовецкого траулера, мы уже настолько окоченели, что почти не могли шевелиться. Трое от холода погибли. На всю жизнь запомнил, как чья-то рука сильным рывком втащила меня на борт спасательного бота. Хочу сказать капитану 1 ранга Храмцову и в его лице команде траулера «Мыс Сенявина»: спасательную операцию вы провели великолепно!
- Благодарю Господа и русских моряков, что мой будущий муж остался жив. Вы спасали его и для меня, для будущей семьи, – добавила Патриция Форшей.
Как написала мать одного из спасённых пилотов Уэйн Мур, «…трудно найти слова, чтобы выразить благодарность русским людям. Если возможно сотрудничество между нашими странами и народами в такой ситуации, то, несомненно, что Россия и США смогут находить общий язык и интересы в других областях».
Уточнение от механика
О непосредственных спасателях попавших в беду американцев – рыбаках траулера «Мыс Сенявина» мало что известно. Случайно обнаружил их имена в интернете, когда об этом событии вспомнил бывший матрос Сергей Сураев, написавший, что в 1978 году он служил на «Ретивом» и прекрасно помнит, как ночью они вышли в море для спасения тех лётчиков. Это – одно из самых ярких воспоминаний в его жизни.
- Сергей, ты, конечно, извини, старина, но меня просто заело, – ответил ему бывший третий механик траулера «Мыс Сенявина» Валерий Кухтин. – Роль военных была в той ситуации не спасение, а обеспечение безопасности и сопровождение в Питер нашего судна. Вы – на службе и выполняли свои прямые обязанности. А непосредственным спасением американских летунов занимались мы, и мы же смайнали, даже не смайнали, а сбросили бот в такой шторм на воду. Вы подошли только к утру, когда спасённые ребята были у нас уже в тепле накормленные и обогретые. Я сам был в нашем спасательном боте. Вот в нём действительно покувыркались при волне в 7-8 баллов. Я давно на море и давно стармех, но не слышал ни от кого, чтобы в такую погоду кто-то рискнул сбросить бот на воду, да ещё с людьми. Настоящий мужской героизм проявили те, кто добровольно пошёл спасать лётчиков с «Ориона», и наш капитан А.А. Арбузов. Вот имена простых сахалинских ребят: старпом А.Н. Сторчак, 4-й механик Евгений Трофимов, матросы Николай Килебаев, Николай Муртазин и ещё один матрос – фамилию не помню. Вот кто конкретно рисковал своими жизнями ради других жизней. Но мы лавров не просим, мы выполнили свой мужской долг.
Константин ЛОБКОВ
На фото: М.П. Храмцов в годы службы. Слева — лейтенант Виктор Чирков, будущий главком ВМФ