Романтика морских путешествий всегда влекла на флот молодёжь. Но в годы борьбы нашей страны с фашизмом к романтике добавилась любовь к родине и ненависть к врагу. Казалось, такие высокие чувства ещё не очень присущи детям, но жизнь показала, что мальчишки военного поколения были не по возрасту мужественными людьми…
С началом Великой Отечественной войны на судах торгового флота, в том числе Дальневосточного пароходства, обострилась кадровая проблема. В экипажах не хватало кочегаров, матросов, машинистов. 15 июля 1942 года Народный комиссар морского флота СССР П. П. Ширшов подписал приказ № 300 о введении на судах ученичества из числа подростков в возрасте 14 лет, а уже через три месяца приказом наркома был введён институт воспитанников – юнг, разрешивший принимать на флот ребят с 12 лет. За скупыми строчками приказов стоят судьбы более трёх тысяч мальчишек, вставших в строй моряков только в Приморье. Почти все они проходили обучение в мореходных школах Владивостока, Находки, в посёлке Раздольное и на Океанской.
Отдел кадров Дальневосточного Госморпароходства во Владивостоке на улице Пекинской, 10 был просто завален просьбами ребят, желавших стать юнгами. Для зачисления на флот с мальчишек требовали свидетельство о рождении, справку об образовании, справку о состоянии здоровья, справку о прописке, 4 фотографии.
Есть во Владивостоке замечательный Музей морского флота, бережно хранящий историю Дальневосточного морского пароходства, ДВМП. Здесь мне рассказали, что в 1944 в городе, на Первой Речке открылась Школа Мореходного Обучения №7 (шмонька, как назвали её ученики). Учились быстро, времени не хватало, курсы сокращали, некоторых предметов не было вовсе. Писали на обратной стороне каких-то бланков, не хватало на всех карандашей. Несмотря на всю поспешность к мальчишкам предъявлялись строгие требования, тех, кто не желал учиться – отчисляли.
В море юные мореходы работали и несли вахты наравне со взрослыми, хотя, по приказу, юнги имели сокращённый рабочий день. Но на деле работали и по 10 часов. Была у них и особая обязанность: зорких мальчишек ставили следить за морем. В коллекции Музея морского флота хранится приказ начальника Дальневосточного Госморпароходства о том, чтобы «использовать юнг в качестве наблюдателей за водой и воздухом».
Сегодняшним школьникам трудно представить, как приходилось в море оторванным от дома, от родных мальчишкам. Их детство пришлось на войну, их воспитателями стали моряки, их будни проходили под вой боевых тревог…
Из воспоминаний Н.П. Рыбаченко, юнги огненных рейсов:
«…до выхода в свой первый рейс я чувствовал себя самым счастливым человеком. Чистота, порядок, хорошее по тому времени питание; кроме того получил две робы-хаки, ботинки, свитер, тёплое бельё и даже шерстяные чулки. …переоделся во всё новое, морское и вообразил себя настоящим моряком… После двух дней в море я почувствовал, что расстаюсь с детством… В рейсе проходили ежесуточные боевые, пожарные тревоги… Вторая, третья, десятая вахты, до Петропавловска я не выходил на палубу. Кочегарка, обед, постель, ужин, кочегарка… Мне было 15 лет».
Они поднимались на борт детьми, а возвращались из рейса опытными моряками. Пацаны быстро мужали и становились защитниками родины.
Суда ДВМП совершали плавания из портов Дальнего Востока в Соединённые Штаты Америки, пересекая Тихий океан. На этом пути их подстерегали не только штормы и ураганы, но и враг. Позже эти плавания назовут «огненными рейсами». За годы войны погибло 25 судов Дальневосточного пароходства, более 400 моряков, в том числе 59 юнг. Только на одном пароходе «Беларуссия», торпедированном в марте 1944 года в Охотском море, их было больше десяти, самый младший из них, 15-летний Герман Лопаков замерз на льду…
Преодолевшие океан суда получали в портах Америки передышку, здесь членам команд, в том числе и юнгам выдавали временные портовые пропуска, в которых был обозначен возраст, вес, даже цвет глаз и волос, а также ставились отпечатки пальцев. После скоротечной стоянки суда снова уходили в море – на этот раз к родным берегам с драгоценным грузом. И так много раз.
В 1996 году во Владивостоке на Посьетской улице, откуда видна бухта Золотой Рог и суда, пришедшие в порт со всего мира, по предложению Ивана Александровича Сокура разбили сквер в память о юнгах. Здесь постоянно кто-то из горожан прогуливается, у некоторых из них я спросил, что они знают о юнгах «огненных рейсов» судов Дальневосточного пароходства в годы Великой Отечественной войны.
- Честно, не помню. Давно что-то слышала по новостям, когда о них рассказывали. У самой нет времени на это, – оправдываясь, ответила Наталья, работник детского сада.
- Я только знаю, что они были ещё детьми, когда отправлялись в своё первое плавание, – сказал Аркадий, учитель русского языка.
Неужели в нашем портовом городе о подвиге юных моряков помнят только в музее пароходства и только хранители истории ДВМП? Не может быть, чтобы в городе воинской славы никто из молодёжи не интересовался славным прошлым наших моряков. С таким вопросом обратился к учителю своей 17-й школы Марине Владимировне Рыжаковой. Вот что она рассказала:
- Раньше в школах города активно работали поисковые отряды, их к 1990 году во Владивостоке насчитывалось больше 15. Всех объединяла одна цель: создание в городе музея юнг. Большинство данных, которыми мы сейчас располагаем, всё, что мы можем узнать о мальчишках, связавших себя с морем – всё это добыто и раскопано поисковыми отрядами. Но сегодня их практически не осталось.
Досадно. Юнги «огненных рейсов» не могут уйти в прошлое.
Подвиги не забываются.
Андрей ОКУНЬ