«АН» уже рассказывали о новой книге доктора исторических наук, профессора Российской академии народного хозяйства и государственной службы при президенте РФ Александра ПЫЖИКОВА (№35 от 17 сентября 2015 г.) «Корни сталинского большевизма». После той публикации редакцию засыпали письмами с единственным вопросом: «Что дальше?». Просьба читателей – для нас закон…
Никонианский раскол и Великая социалистическая революция
Напомним вкратце, о чём шла речь в первой статье. 400 лет назад в Русской православной церкви произошёл раскол, о котором Александр Солженицын сказал так: «Если б не раскол русской церкви XVII века, не было бы революции 17-го года». Главный его итог в том, что не только властные, а в данном случае высшие церковные круги, разошлись на два противоположных лагеря, но по толще народной прошёл катастрофический разлом. Сторонники неистового протопопа Аввакума, приверженцы веры отцов и дедов (их стали называть старообрядцами), от гонений бежали на север, в Сибирь, в другие потайные места, куда не дотягивались царская власть и иерархи новой церкви.
А когда всё-таки их находили – то горели жгучим пламенем старообрядческие скиты с запертыми внутри мужчинами, женщинами, детьми малыми, крестившимися не тремя, а двумя перстами. Естественно, со словами: «Во славу Божию!». Понятно, что у выживших большой любви к официальной власти и церкви после таких «кострищ» было немного. Зато ненависти – хоть отбавляй.
В конце концов указами Петра I и Екатерины II старообрядцев признают как факт, но призывают пройти перепись. Затея проваливается. «Раскольничий мир прочно обосновывается в народных низах, стараясь минимизировать контакты со структурами империи. За непроницаемой для других завесой было удобнее поддерживать свой жизненный уклад, основанный на вере предков, а не на Табели о рангах», – пишет Александр Пыжиков.
Староверы разделились на два лагеря: поповцев и беспоповцев, которые называли себя «древлеправославные христиане иже священства не приемлющие». Крупные ветви беспоповщины – поморцы, федосеевцы, спасовцы, филипповцы, бегуны-странники, часовенные и т.д. Поповцы имели свои церкви и монастыри, своих иерархов. И конечно, были учтены во множестве регистрационных государственных книг. Вторые же не имели ни того, ни другого. И учёту, естественно, не поддавались.
В официальных данных закрепилась цифра-миф, что старообрядцев осталось всего-навсего 2% от населения империи. На самом деле, по оценкам некоторых экспертов, до 10–20 миллионов человек спрятались в тени.
Поповцы, ставшие крупными купцами и промышленниками, практически профинансировали Февральскую революцию. Беспоповцы же были главной движущей силой революции Октябрьской – социалистической, пролетарской.
По словам Пыжикова, у беспоповцев была «чёткая социальная программа в том духе, в котором староверие всегда его и понимало: всё должно быть общественное, никто не должен владеть фабриками, газетами, пароходами, все должны трудиться, никто не должен умереть с голоду, но и не должно быть миллионеров – вот логика староверия. Беспоповство постепенно превращалось в удел мелкого бизнеса: мещане, ремесленники, рабочие, крестьяне».
Справка «АН»
Новую книгу Александра Пыжикова «Корни сталинского большевизма» можно приобрести в сети магазинов Московский Дом книги.
Центральный магазин сети МДК находится по адресу: ст. м. «Арбатская», ул. Новый Арбат, д. 8.
Читайте также в серии
«Книга о Сталине»
А. Терещенко. «Сталин и контрразведка»
Иноверцы в Октябре
Не секрет, что революцией 1917 года руководили в основном, скажем мягко, отнюдь не русские по национальности патриоты. Позднее они вошли в советское правительство, возглавили народные комиссариаты. И дело даже не в пресловутой «пятой графе». Дело в том, что большинство из них исповедовали и продвигали идею всемирной революции, всеобщего счастья, но сырьём для которой послужила бы бывшая Российская империя. То есть счастье и свобода для всего мира, но не для своей страны.
Большая часть партийной верхушки много лет до революции фактически была прописана за границей, где они скрывались от царской охранки. Кстати, именно тогда и появилась актуальная и сегодня хлёсткая фраза «С Темзы выдачи нет». Они оторвались от настоящей России, не знали и не понимали, что движет народными пролетарскими массами, которые на своих штыках и костях привели их к власти. Выдвинутые же из рабочей среды партийцы, в подавляющем числе из беспоповщины, за границей бывали очень редко, отбывая свои повинности перед самодержавием в тюрьмах и ссылках.
Кстати, как пишет лидер II Интернационала Карл Каутский, рабочий в России, «с восторгом воспринимавший революционное мышление, ибо оно лишь ярче и отчётливей выражало то, что он сам смутно чувствовал и предугадывал», пребывал в ожидании грядущей справедливой жизни. Пыжиков отмечает, что «Каутским хорошо схвачена внешняя сторона религиозного архетипа, настроенного на ожидание неминуемого царства справедливости или, иначе, «царства Божьего на земле». Эта идея давно бродила среди староверов-беспоповцев, которые не связывали жизненных перспектив с соответствующими буржуазными ценностями». Причём «царства Божьего» именно на территории России, а не во всём мире. Беспоповцы именно свою страну воспринимали как свою общину, а до остальных частей света им практически не было дела.
Таки образом в 20–30 годы прошлого века в уже состоявшемся Советском государстве сформировался многогранный идеологический конфликт между, скажем так, некоторой частью старой революционной гвардии, стремящейся к мировому мессианству, проповедующей идеи нэпа (одних кулаков и фабрикантов сменили на других), и преданными ей пролетариями – староверами-беспоповцами.
Внутрипартийный конфликт всё чаще стал прорываться наружу. Формировалась так называемая рабочая оппозиция, которая всё чаще и чаще спрашивала с партийных бонз за отход от истинного дела революции, как она его понимала. Надо отметить, что в то время рост численности низовых партийных кадров шёл за счёт чиновничества, интеллигенции, немногочисленных крестьян и рабочих. А уж на руководящие партийные посты рабочий класс практически не допускался. В ВКП(б) оставались только пролетарии с дореволюционным партийным стажем. Бой сторонникам нэпа, лоббистам иностранных концессий на российские земли (никого не напоминает?) Троцкому, Каменеву и Зиновьеву дать было некому. Тогда партию решили приблизить к народу. Были объявлены Ленинский и Октябрьский партийные призывы, которые значительно увеличили долю рабочих в партийной массе.
«Такое масштабное «орабочивание» ленинской партии обусловило существенные изменения в её идеологии. Ведь с национальной точки зрения она превращалась в русскую, поскольку пролетариат крупных предприятий формировался главным образом из русских. Пролетарское расширение ВКП(б) и дало старт кардинальному изменению идеологической доктрины, весьма далёкой от марксистской классики», – справедливо пишет в своей книге Александр Пыжиков. Именно на эти кадры в дальнейшем и будет опираться Сталин.
А я всего один из вас
Надо сказать, что среди видных большевиков, стоящих у истоков революционного движения, было немало выходцев из староверческой беспоповской среды. Самые известные из них, пожалуй: Михаил Калинин, Климент Ворошилов, Виктор Ногин, Николай Шверник, Александр Шляпников. Они конфликтовали со сторонниками западных, частнособственнических тенденций в партии, в основном иноверцами. Причём расхождения были принципиальными.
«Из староверческой психологии вырастала и установка на солидарное устройство экономики. Это значит, что не признаётся существование как богатых, так и бедных; и никто не должен ломать голову над тем, как он доживёт до конца месяца и чем будет кормить свою семью... Понять эту логику сегодня нелегко: её истоки лежат в области не прагматики, а веры, когда человек не считает возможным кичиться или удовлетворяться своим благополучием, видя бедственное положение других. Эта подлинная (социальная) вера выступала явным конкурентом традиционных религиозных взглядов, в конечном счёте оправдывающих индивидуальный успех. Именно отсюда берут истоки ненависть к разнообразным оттенкам религиозности и стремление к их тотальному искоренению», – чётко определяет суть конфликта Пыжиков.
На Западе, да и в самой России, не могли понять, откуда у русского мужика, взявшего вилы, такая ненависть к доминирующей православной церкви? А именно оттуда – из никонианского раскола, из костров, на которых горели староверы, из глубинного раскола на общинный и индивидуальный финансовый успех.
Царская статистика, которая отводила староверцам маргинальные 2% от общей численности населения, занижая ненавидящий их класс в 10–12 раз, высекла сама себя. Если миллион недовольных можно как-то усмирить, то 20 миллионов снесут на своём пути всех и вся, только поднеси фитиль к этой взрывоопасной смеси! Таким фитилём и послужили большевики с их лозунгами: «Свобода! Равенство! Братство!». А главное – «Землю крестьянам! Фабрики – рабочим!». Фактически это староверческие лозунги, понятые, принятые и воплощённые в жизнь многомиллионной народной толщей.
И Иосиф Сталин, как большой политик, прекрасно понимал это. «Партия становилась компактно русской, ибо пролетариат у станка главным образом формировался из русских. Если даже Сталин, предпринимая «ленинский призыв», просто рассчитывал на него как на будущую опору личной власти, он вскоре мог убедиться в том, какие далеко идущие социальные последствия это вызовет», – писал в своей работе «Идеология национал-большевизма» учёный и публицист Михаил Агурский.
События столетней давности, когда уведённой статистикой, но вооружённой реальными винтовками массой людей была сметена с карты мира казавшаяся вечной Российская империя, – это очень хороший повод задуматься и современным последователям царского учёта. Ведь их рисованные почти стопроцентные цифры поддержки фактически западного протестантского курса российского правительства, никуда не ушедшая, а спрятавшаяся в тень многовековая русская жажда справедливости вкупе с постоянно нищающим населением дают такую же гремучую смесь, как и 100 лет назад.
Книгу Александра Пыжикова «Корни сталинского большевизма» вы можете приобрести наложенным платежом (545 руб.), заказав по телефону 8(495) 980‑45‑60 или направив по электронному адресу: zakazknig@argumenti.ru, или по почте: 125167, г. Москва, Авиационный пер., д. 4а, заявку и ваш точный адрес с индексом, ФИО полностью. В теме письма укажите «ЗАКАЗ КНИГ». В Москве книгу можно купить по издательской цене (395 руб.) в редакции по адресу: ст. м. «Аэропорт», Авиационный пер., дом 4а (здание МФЮА), к. 104, либо заказать по телефону 8 (495) 980‑45‑60 (стоимость доставки в пределах МКАД – 300 руб.). Мы работаем: пн. – пт. с 10.00 до 18.00.