Сельский учитель Александр САФОНОВ пять лет назад окончил Институт народов Севера в Санкт-Петербурге и вернулся на Камчатку, в Олюторский район. Профессиональный преподаватель истории и мировой художественной культуры помимо основных предметов в родном селе Айчайваям преподаёт ещё физику, информатику, основы построения карьеры и профориентацию. Об удивительной универсальности камчатских педагогов, суровом климате и сохранившихся традициях Александр рассказал корреспонденту «НА».
- В АЙЧАЙВАЯМЕ не хватает учителей, я молодой, заинтересованный, вот мне и дают все самые сложные предметы. Конечно, не по профилю, но разбираюсь, куда деваться.
– История и физика нормально уживаются в вашем сердце?
– Если честно, физика никогда в число любимых дисциплин не входила. У самого в школе по этому предмету тройка была. К тому же в институте у нас её не преподавали, был только предмет КСЕ (концепция современного естествознания. – Прим. ред.), да и то только на первом курсе. Пришлось заново изучать весь материал школьной программы. Задача оказалась посильной: мне очень интересно преподавание само по себе. Главное, чтобы система и методика были в голове.
– Проблема с учителями есть только в вашем посёлке или в целом по Камчатке?
– Не знаю, как в центре Камчатки, но у нас на севере – в Олюторском, Пенжинском, Карагинском районах – эта проблема стоит очень остро. Например, в нашей школе учителей набираем каждый год. Желающие вроде бы находятся, но ненадолго. В прошлом году, например, «с материка» прилетали учителя по биологии, английскому и русскому языкам. К сожалению, только год поработали.
– Почему уехали?
– У нас очень тяжёлые условия: Крайний Север, холодно, короткий световой день, высокие цены, удалённость от цивилизации. Мы изо всех сил стараемся помочь коллегам освоиться: опекаем их, предоставляем жильё, стараемся максимально загрузить работой, чтобы некогда было грустить. Но, увы, – как только контракт истекает, человек возвращается домой. Хотя и подъёмные им дают неплохие, и дорогу оплачивают… Зато те, кто продержался хотя бы два года, уже не могут без Севера!
– Как обстоят дела с изучением родных языков? Их-то наверняка преподают местные…
– В нашем посёлке корякский язык преподаёт моя мама – Сафонова Лидия Михайловна. Она сама корячка, язык знает великолепно. Раньше не просто разговаривала, но и думала на корякском языке, потому что выросла в чуме. И только когда её привезли в интернат учиться, стала потихоньку изучать русский язык. Мама – настоящий энтузиаст: так как методической литературы по корякскому языку мало, сама разрабатывает различные таблицы и планы. Придумала азбуку для малышей «К,аюю» (в переводе с корякского «оленёнок». – Прим ред.). Постоянно повышает свою квалификацию, участвует вместе со своими учениками в различных конкурсах.
– А вы говорите по-корякски?
– Не говорю – не хватает практики. Я знаю слова, но связываю их пока плохо: страдает грамматика. Зато всё понимаю. Но сейчас активно изучаю язык.
– В семьях говорят на родных языках или язык общения – русский?
– Да, к сожалению, это так. Но у нас ещё остались старожилы бабушки и дедушки, которые со своими внуками говорят именно на корякском языке. Поэтому можно сказать, что язык у нас сохранился. Ситуация намного лучше, чем в центральных районах полуострова.
– В вашем посёлке живут в основном коряки?
– Не только. У нас живут и чукчи, которые говорят на корякском языке. До 30-х годов в посёлке проживали преимущественно коряки и эвены. А потом случилась эпидемия чумы. Часть населения погибла, часть – ушла. И огромные пастбища остались пустыми и неосвоенными. Так как наши земли граничат с Чукоткой, многие чукчи перекочевали сюда со своими оленями. Одними из переселенцев были мои дедушка и бабушка. Оба были из достаточно богатых семей, которые между собой враждовали. По корякским и чукотским обычаям за свою невесту надо было отработать три года, но дед понимал, что в ситуации многолетней вражды может и не выжить три года в батраках. Поэтому поступил в соответствии с ещё одной народной традицией: своровал бабушку и вместе с ней сменил место жительства.
– Любопытная традиция, сейчас её ещё кто-нибудь соблюдает?
– Эту – нет. Я недавно женился. Обошлись без воровства. Моя жена из Краснодара. Познакомились с ней в Москве, где она училась в институте. У нас появление людей другой национальности всегда приветствовалось: вливание свежей крови в род. Мою жену все хвалят и славят, как декабристку: не побоялась тяжёлых условий, променяла тёплый Краснодар и весёлую Москву на суровый Айчайваям. Сейчас она работает заведующей детским садом.
– Мама, жена, вы – все педагоги. Династия!
– Да и сестра тоже учитель: преподаёт русский язык и литературу. Параллельно создаёт электронный словарь корякского языка. Когда собираемся все вместе, папа (он оленевод) начинает ворчать: никаких разговоров про школу. Мы ему обещаем, но не выдерживаем и начинаем разрабатывать новые методики преподавания прямо за семейным ужином.
– Какие этнические традиции соблюдают в Айчайваяме?
– Так как посёлок удалён от Большой земли, добраться к нам очень сложно. Поэтому у нас даже те традиции сохранились, которые соблюдали 200–300 лет назад. В 70-х годах к нам прилетала Валентина Владимировна Горбачёва (этнограф. – Прим. ред.) и в своей работе описала праздник рождения оленёнка Кильвэй. Когда я в 2009 году работал над дипломом, тоже написал про этот праздник. Сравнив оба описания, понял, что они идентичны. За тридцать лет вообще ничего не изменилось! И до сих пор этот праздник, как и другие, популярен. Дети даже из школы убегают, чтобы присутствовать на обрядах. Конечно, прогуливать нехорошо: прихожу я в класс, а там никого. Но меня это радует! Ведь традиции – часть повседневной жизни ребят. Значит, мой народ жив!