В преддверии осенней сессии Госдумы «НА» расспросил председателя Комитета по делам национальностей Гаджимета САФАРАЛИЕВА о планах работы Комитета, возможностях государства в предупреждении межнациональных конфликтов и реализации Стратегии госнацполитики.
- Наш Комитет занимается законотворческой деятельностью, экспертизой законов, предоставляемых президентом и правительством. Именно на нас возложена задача по законодательному обеспечению реализации Стратегии. По нашей инициативе в октябре прошлого года принят федеральный закон о внесении изменений в один из законодательных актов Российской Федерации в части определения полномочий и ответственности органов государственной власти субъектов и органов местного самоуправления и их должностных лиц в сфере межнациональных отношений.
– Да, и многие говорили тогда, что федеральная власть переложила ответственность за национальную политику на муниципальный уровень, у которого нет ни средств, ни возможностей на неё влиять.
– Упрёки были. Но народ-то живёт не в виртуальном мире и видит, какие именно достижения есть у муниципальной власти села или райцентра, а каких нет и не предвидится. Естественно, из Москвы не углядеть за тем, что происходит в Бирюлёво или Пугачёво. Это прямая обязанность местной власти. Другое дело, что её должны представлять лучшие люди, и они, поверьте, есть. Им будут даны возможности и рычаги – где-то финансовые, где-то общественные – для воздействия на ситуацию. В регионах и министерствах у нас всё это давно было, а на муниципальном уровне – нет, теперь есть. Специально обученные люди станут заниматься проблемами межнациональных отношений на государственном уровне. Именно об этом говорил Владимир Путин на последнем президентском совете: необходимо постоянно мониторить температуру межнациональных отношений. Но откуда получать данную информацию? Естественно, от муниципальных образований.
– Но бюджет у местных властей копеечный, забот – полон рот. Они ведь думают: вот сейчас мы честно всё расскажем, нам по шапке и надают. Как научить не бояться, рассказывать о реальных событиях и, главное, просить помощи?
– Для этого есть конкретные механизмы контроля региональных властей.
– Опять наказание, плётка, а пряник где?
– Да, плётка. Можно выразить недоверие главе муниципального образования за то, что он допустил какие-то конфликты на расовой, национальной или профессиональной почве. А пряники, извините, вредны для здоровья.
– Одними плётками разве можно?
– Понимаю, но закон только-только начал работать. Возьмите, например, Пугачёво, где глава муниципального образования не среагировал вовремя, получив тревожное сообщение, а появился, лишь когда ситуация вышла из-под контроля. Однако очень важно не выдавать бытовой конфликт за межнациональный и, наоборот, не превращать преступление на этнической почве в рядовое. Такой подход ещё больше накаляет страсти. Потому Стратегией предусмотрена подготовка и переподготовка специалистов на местах, определённые тесты для них на знание психологии, истории, языка, умения общаться с людьми.
– Это уже другое качество власти, гораздо более высокое. Но возможно ли достичь желаемого, ведь совесть, любовь к родине не закрепишь законодательно.
– Законодательно нет, но действовать надо. Чиновник должен отвечать за свою работу, за свои некорректные высказывания, недостойное поведение. И если никого не переучивать, не переподготавливать, так всё и останется на прежнем уровне.
– Про один вымученный закон вы рассказали, а что нас ждёт в перспективе?
– Принятие закона о национальных культурных автономиях, который позволит им осуществлять деятельность по социальной, культурной адаптации и интеграции мигрантов, – очень важный момент. И это тоже поручение президента. Мигрант, пересекая границу, становится членом нашего общества. И адаптировать и интегрировать его – прямая обязанность национальных культурных автономий.
– «НА» специально опрашивал лидеров национально-культурных автономий на сей счёт и получил весьма любопытные результаты: автономии вовсе не жаждут брать на себя столь нелёгкую обязанность.
– Да, в том качестве, в котором автономии пребывали, вполне вероятно. Но теперь перед ними открываются совершенно другие возможности. Очень сильны сейчас узбекская и армянская автономии, им даны все полномочия, уверен, они будут расти и развиваться.
– Адаптация мигрантов – всё-таки функция государства. Не получается ли, что мы фактически возвращаем людей, приезжающих из постсоветских республик, в некое феодальное состояние? Вот вам хозяин, вот вам бай. Есть этнический клан, туда и обращайтесь.
– Ни в коем случае! Не обязательно, например, что все мигранты-таджики будут обращаться только в таджикскую автономию, есть федеральная миграционная служба, есть университеты, обучающие языку. Но автономии, учитывая национальные особенности, смогут помогать своим подопечным легче адаптироваться к российской жизни, вести совместные семинары, мастер-классы и другие мероприятия.
– Год назад московское правительство затеяло проект: водить мигрантов бесплатно по музеям, знакомить таким образом с нашей культурой и историей. И мигранты согласились, если им заплатят по 500 рублей каждому. Такого поворота событий никто не ожидал. Хотя всё логично, они приехали работать, а не глазеть на достопримечательности. Просветительская программа тихо завяла.
– Увы, это характеризует уровень современных мигрантов. Раньше наша страна не сталкивалась с такой проблемой, в СССР не было вынужденных переселенцев. Россия нуждается в дополнительной рабочей силе. К нам едут, потому что здесь лучше жить, чем в бывших республиках, но прибывает уже другое поколение, плохо знающее даже язык, не говоря уже обо всём остальном. Есть ещё сезонные рабочие, приезжающие на три месяца, на полгода, им бы только отработать – и всё. Но существуют и те, кто хочет стать полноценным гражданином России. И нужно серьёзно думать, кого принимать, куда направлять. Придать наконец миграции цивилизованный характер. Тогда никто не будет высчитывать, за какие деньги он пойдёт просвещаться. Сам попросится: «Проведите меня, покажите, я хочу знать!»
– По статистике, чуть ли не каждый второй в бывших республиках на содержание своей семьи зарабатывает именно в РФ. Мигранты вынуждены ехать сюда рожать, потому что на родине это очень дорого. Получилось, Советский Союз распался, появились независимые, вроде бы самостоятельные государства, но социальную нагрузку по обеспечению работой и медицинским обслуживанием продолжает нести Россия.
–Вопросы миграции стоят очень остро, более 30 законов, посвящённых именно им, были приняты Госдумой со дня подписания Стратегии. И очень многие проблемы уже решены. Постепенно законы начнут действовать. Не будет, да и нет уже такого: приехала, родила, уехала. Что-то сделал, получил какие-то выплаты и ушёл. Работодателю задачи ставятся законодательно, а это уже другой уровень. Он обязан теперь проводить определённые выплаты, чтобы работник в случае необходимости мог получить социальную, медицинскую помощь. Дополнительно 7–8 законов находятся в стадии рассмотрения. Согласен, остаётся много проблем с резиновыми квартирами и нечестными компаниями. Но и здесь вводим всё в цивилизованные рамки. Главное понять – на сегодняшний день мы не можем отказаться от миграции, закроем границы, завтра придётся приглашать из Индонезии, Китая, Африки. Нам нужна дополнительная рабочая сила, экономика в ней остро нуждается. Но надо искать свою выгоду, а не считать безответственно – идёт поток мигрантов и пусть идёт. Необходимо думать о себе. В любом случае люди из постсоветских республик нам гораздо ближе, чем африканцы и китайцы, потому что исторически мы вышли из одной страны.