Георгий Пурелиани всегда был самым лучшим грузином в Казани. Так говорят друзья, а друзья ошибаться не могут. Георгий большой и добрый. Он никогда не отказывает в помощи никому, а двери его дома, как и полагается у настоящего грузина, открыты для всех.
Старший сын Георгия Мишка тоже был большой и добрый – весь в папу. Одно только огорчало родственников – уж больно флегматичный. А всем известно, что грузин не может быть вялым.
Чтобы как-то растрясти, Мишку отдали заниматься грузинскими танцами. И тут снова вышла промашка – темперамента не хватило. Такого позора Георгий Пурелиани вынести не мог, ведь для каждого грузина его ребёнок – самый талантливый. Надо просто копнуть поглубже, и талант непременно проявит себя. Георгий решил копнуть. И Мишка заплясал. Он плясал утром и вечером. Его день начинался с танца, и, танцуя, Мишка добирался до постели. В его снах били барабаны, а ноги сами по себе выделывали замысловатые па. Но всё было без толку. Темпераментный грузинский огонь никак не хотел загораться, и преподаватель танцев Тэа Пертая не выдержала:
– Ешь аджику, Мишка! – закричала она. – Каждое утро съедай ложку аджики! Может, хоть она пробудит твой темперамент!
Крики во время уроков кавказских танцев – дело обычное. Тэа заходит в класс, и начинается. Все активно жестикулируют, спорят, показывают друг другу, куда лучше ставить ногу и как взмахнуть рукой. В перерывах – смех, поцелуи и объятия. Тэа, как дирижёр, руководит всем этим хаосом. Человек посторонний в первые минуты чувствует себя обескураженным таким напором. Но его быстро успокаивают бывалые танцоры: «Всё в порядке! Это необходимый выброс адреналина. Ведь главное в танце – передать эмоцию».
– Движения могут получаться не у всех, но, когда танцуешь, важно передать настроение взглядом, улыбкой. Чтобы всё дышало любовью и добротой, чтобы это шло отсюда, отсюда, – Тэа эмоционально по очереди указывает на грудь и солнечное сплетение.
Она переехала в Татарстан из Грузии в 1998 году и с тех пор преподаёт здесь танцы народов Кавказа. Причём каким-то из них научилась уже в Казани.
– На родине нам преподавали в основном грузинские танцы, но некие общие навыки у меня были, так что дело пошло легко. Бывало посмотришь на движения, повторишь и запомнишь. Важно запомнить рисунок танца, а это не только хореография и пластика. Ведь у каждой национальности свой характер. Если всмотреться, то заметишь его. Грузинский танец мягче чеченского. Зато в чеченском больше страсти. В дагестанском – скрытой чувственности.
Учеников здесь не делят по национальному признаку. Азербайджанцы разучивают дагестанские танцы. Армяне и татары – чеченские. Дагестанцы – армянские. Самый лучший исполнитель грузинского «Казбегури» – русский мальчик Кирилл (Тэа ласково называет его Королёк).
Те, кто постарше, танцуют для себя, а вот в детских группах разгораются нешуточные… родительские баталии: каждый считает, что именно его ребёнок достоин быть солистом. Ведь, как мы помним, для любого грузина (а также каждого из 193 народов России) его ребёнок – самый лучший.
– На каждое детское выступление приходит куча родственников и друзей с камерами и фотоаппаратами. Отдельная история с костюмами. Ведь всегда можно попросить у кого-то из старших участников, кто уже не занимается танцами. Но нет, к каждому выступлению родители шьют новый наряд, а это недешёвое удовольствие! – восклицает Тэа. Слова она произносит слегка нараспев, а тон у неё такой, будто эта девушка каждую минуту готова рассмеяться. – Всё это потом висит в шкафах, пылится. Понятия не имею, зачем им такое количество костюмов. Прямо как у взрослых солистов!
Мудрому хореографу приходится быть ещё и немного дипломатом. Ведь не бывает так, чтобы ансамбль состоял сплошь из солистов. И всё же каждому Мишке нужно дать возможность раскрыться. Ведь в зале сидят папа и остальная семья, ожидающие, когда выступит их, без сомнения, самый уникальный ребёнок. Правда, на вопрос, стал ли в итоге солистом Мишка Пурелиани, Тэа только загадочно улыбается и советует:
– Вы даже если не танцуете, всё равно аджику кушайте. Когда аджику кушаешь, сам веселее становишься!