В начале недели благополучно завершились нервные переговоры о прощальных выступлениях Николая Цискаридзе в Большом театре. По данным «АН», вначале речь шла о его участии в пяти спектаклях, однако стороны «сторговались» на трёх новогодних «Щелкунчиках». По данным «АН», они пройдут без участия Анжелины Воронцовой. Любопытно, что все договорённости были достигнуты в обстановке максимальной секретности. Сам Николай Максимович хранил полное молчание.
Всё это только подогревало интерес любителей балета и прессы. Наконец 7 октября министр культуры Владимир Мединский буквально вызвал огонь на себя: он заявил, что идея выступления Цискаридзе исходила лично от него. Следом «лёг на амбразуру» и директор ГАБТа Владимир Урин. По его словам, идея министра культуры ему понравилась, но «никакого приказа на сей счёт не было». Также директор заявил, что на переговорах обсуждалось и возможное возвращение г-на Цискаридзе на постоянную работу в Большой. Но в этом народному артисту было отказано.
По данным «АН», в ходе обсуждения своих прощальных выступлений Н. Цискаридзе оговаривал в качестве одного из условий участие в спектаклях Анжелины Воронцовой – своей любимой ученицы и гражданской жены П. Дмитриченко (арестованного по делу о нападении на С. Филина). Однако тоже получил решительный отказ. Тем не менее в нынешней ситуации это решение может быть изменено в любой момент.
Всё дело в том, что, по данным «АН», в попечительском совете театра всё-таки произошли революционные изменения. О такой возможности в околобалетных кругах говорили давно. Как и предполагали «АН», «попсовет» уже покинули Александр Жуков и Михаил Швыдкой. Их места достались вице-премьеру Ольге Голодец и Владимиру Мединскому. Всё произошло опять-таки в режиме полной секретности. Впрочем, официально об этом пока не объявлено. На момент написания статьи эти изменения не отражены и на сайте театра. Ситуация буквально напоминает знаменитую фразу, приписываемую У. Черчиллю, о схватке бульдогов под кремлёвским ковром, когда ничего не видно, но время от времени на поверхность выбрасывают чей-то политический труп.