Автозаводский районный суд Нижнего Новгорода отложил рассмотрение ходатайства второй участницы группы Pussy Riot на замену второй половины срока на более мягкое наказание. Мария Алехина пришла на суд во всем черном.
Траурный наряд она объяснила голодовкой ее подруги, Надежды Толоконниковой, после бесчеловечных условий содержания в мордовской колонии, где нарушаются все права заключенного на отдых и режим труда. Заседание суда по делу Алехиной было перенесено по ходатайству прокуратуры на 18 октября. Алехина просила заменить ей отбывание оставшейся части срока в колонии с более мягким наказанием, хотя бы исправительными работами.
Член Общественной палаты России Мария Каннабих посетила в колонии Надежду Толоконникову и нашла ее саму выглядящей вполне нормально – на Надежде нет следов побоев, а условия содержания приемлемыми: «Конечно, когда человек впервые попадает в такое место, условия ему кажутся ужасными. Нормальная колония, не самая хорошая, но и не самая плохая».
«Она по-прежнему утверждает, что ей угрожают. В любом случае, в этом деле должен и будет разбираться Следственный комитет. ОП в свою очередь будет следить за этим делом, чтобы нам обязательно дали по нему ответ», - отметила Каннабих РИА Новости, и прибавила, что никто из других заключенных на условия не жаловался. Дама, именующая себя правозащитницей, как будто и не подозревает, что в тюрьмах не обязательно доводить людей до сумасшествия и побоев, а другие заключенные не имеют возможности писать такие письма, как Толоконникова и размещать их во всей мировой прессе – не будь в колонии кощунницы, все бы и продолжали считать положение нормальным. «Я могу ходить в своей обычной колонийской одежде, но даже 5 слоев кофт не спасают от пронизывающего холода. Я сижу на узкой холодной скамье и пишу. Сидеть на кровати — или тем более лежать на ней — я не имею права. В режиме голодовки очень трудно сидеть и мерзнуть целый день: температура тела понижена, а голова кружится. Тусклый холодный свет, только холодная вода в кране», - пишет Надежда о «безопасном» штрафном изоляторе, куда ее поместили после ее сообщения об угрозах начальника колонии в ее адрес. Начальник колонии уже «обратился с заявлениями о склонении к совершению должностного правонарушения (созданию льготных условий для Толоконниковой) в прокуратуру и начальнику УФСИН по Мордовии» в ответ на просьбы мужа Петра Верзилова и адвоката Ирины Хруновой перевести девушку в другую колонию.
«Самое страшное сегодня не то, что в российских тюрьмах пытают, в полиции выбивают показания, а на зонах за попытку отстоять свои права прессуют с утроенной жесткостью (Толоконниковой, например, уже угрожают ответственностью за клевету, и тогда ее выход на свободу после «двушечки» может оказаться под сомнением). Самое страшное то, что сегодня все это считается нормой. У неразвитого, пещерного сознания взаимное мучительство — любимое хобби, а по сути — единственное занятие. Именно этому занятию предаются в замкнутых сообществах, где собраны люди низкого развития. Сегодня в такое общество стремительно превращается вся Россия, стремящаяся закрыться от прочего мира по возможности наглухо. Уважать себя тут можно только за то, что ты еще не попал туда, куда попали другие, — ты лучше, чем они. И уж конечно они томятся там заслуженно», - оценил отношение общества к правам заключенных писатель Дмитрий Быков. Мир пришел в ужас от условий российской тюрьмы – ее так и продолжают именовать в западной прессе GULAG.