В Федеральной службе исполнения наказаний (ФСИН) нашлись свои «оборонсервисы»: для осуждённых закупали чумное мясо по цене отборных стейков. А гуманная идея «электронных браслетов», которые позволили бы избегать тюрьмы за незначительные преступления, обернулась расхищением бюджетных средств на 3,7 млрд. рублей. И хотя на ключевых документах стоят подписи экс-директора ФСИН Александра Реймера и его зама Николая Криволапова, громких посадок пока нет. Кремль понимает, что после «дела Сердюкова» ещё один генерал-сиделец может осложнить отношения с силовым блоком. Ведь похожую коррупцию можно сыскать не только в ФСИН.
Перегнули пайку
Правозащитники говорили об этом давно: спецконтингент на зонах кормят объедками. Хотя расходы бюджета на питание зэков сказочно растут: в 2010 г. – 11 млрд. рублей, в 2012-м – уже 21 миллиард.
– Где-то три раза в день дают кашу на воде, где-то – протухшую рыбу или мясные жилы, – говорит правозащитник Борис Александров. – Вместо молока в рацион включают порошок, вместо мяса – сою. Если истёк срок реализации на упаковке, в колониях такие продукты и не думают утилизировать. Более того, можно предположить, что зэковский провиант закупается уже просроченным, – это специфическая ниша рынка. А нормальное питание появляется в дни проверок. И география подобной практики – вся Россия.
В августе 2005 г. вступил в силу приказ Министерства юстиции России №125, определяющий нормы питания зэков. В частности, осуждённому положено в день 300 г чёрного хлеба, 250 г – белого, 100 мл молока, 250 г овощей, 90 г мяса, 90 г круп и т.д.Осуждённые женщины и подростки получают и того меньше, а сама норма по ряду позиций уступает пайке гулаговских времён, не говоря уже о дореволюционных. В 1939 г. лагерника хотя и принуждали работать на износ, но чёрного хлеба он получал 1200 г – в шесть раз больше. А каторжанин при Николае II мог рассчитывать на 120 г мяса и 160 г круп.
Более того, сегодня осуждённые судятся с ФСИН из-за несоблюдения и этих скромных норм. Юрий Исаев из Владимирской области из-за некачественной еды заработал дефицит веса и туберкулёз, а после освобождения, как инвалид, не может устроиться по специальности – сварщиком. Заключённые из посёлка Княжево (Ленинградская область) сообщили, что взятки в их колонии берут продуктами: например, человек вышел по УДО за 10 тонн капусты. Куда же тогда деваются немалые деньги, выделяемые из бюджета на питание сидельцев?
Несколько лет назад при региональных управлениях ФСИН начали возникать ФГУПы. Считалось, что зэки должны сами себя кормить, а ФГУПы лишь перераспределяли произведённые ими картошку, капусту или мясо. Но с приходом в 2009 г. к руководству системы команды Александра Реймера ФГУПы превратились в коммерческие фирмы, которые скупают продукты сомнительного качества и загоняют руководству колоний на 30–100% дороже рынка.
Например, по рассказам осуждённых в Княжево, осенью 2012 г. вся зона, включая больных, до часа ночи с фонариками собирала в полях картошку. Вместо того чтобы завалить ею все зоны Ленобласти, руководство ФСИН оставило картофель гнить на складе и закупило полуфабрикат через подведомственный ФГУП.
В том же 2012 г. в Центральном федеральном округе говядина для заключённых закупалась по 226 рублей за килограмм, хотя средние цены на говядину, по данным Национальной мясной ассоциации, не превышали 180 рублей. Причём на зоны шли полутуши и четвертины с костями, а 226 рублей стоит вырезка на стейки – и то при мелком опте. А ФГУПы закупают сразу от 100 тонн.
Всего пенитенциарную систему обслуживают 20 ФГУПов, и до 2012 г. об их деятельности не было открытой информации. Даже сейчас на их сайтах не найти прайсов, а данные из официальных ответов ФСИН противоречат открытым сведениям о госзакупках. Правозащитники подозревают, что аукционы проводятся по мелким партиям, чтобы сформировать отчётность, а львиную долю провианта покупают у «своих» фирм без конкурса.
Кто от этого в выигрыше? Руководители колоний рассказывают шёпотом, что могли бы сами себя прекрасно кормить, но им навязывают поставки через ФГУПы, которые называют «главковскими». Люди подневольные – приходится брать.
Электронный конвоир
Но если воровство интендантов существовало всегда, то внедрение электронных браслетов считалось витриной тюремной реформы. И здесь любой разумный вор решил бы навариться на чём-нибудь другом: всё-таки браслеты стояли на контроле у первых лиц страны. Однако первые результаты внедрения потрясли даже опытных аудиторов Счётной палаты, которые проверяли ФСИН летом 2012 г: нарушений, в том числе прямого казнокрадства, выявили на 3,7 млрд. рублей.
Согласно отчёту СПР, стоимость «системы электронного мониторинга подконтрольных лиц» (СЭМПЛ – так электронный браслет называется у специалистов) завышена минимум втрое. Например, монтаж браслета оказался в шесть раз дороже его радиодеталей – 51 тыс. рублей. Хотя любой пэтэушник может собрать его за полчаса при помощи паяльника.
Только официальная прибыль ФГУПа достигала 26%, хотя закон разрешает для внутрисистемных закупок не более 10%. Аудиторы ошалели и от другой детской наглости: цена одного изделия рассчитана с учётом НДС в 18%, который при внутрисистемных поставках не взимается. И перерасход казённых денег только на этом составил более миллиарда!
По сложившейся в ФСИН традиции контракт на несколько миллиардов ушёл в ФГУП «Центр инженерно-технического обеспечения и связи» (ЦИТОС) без аукциона. Отдавая заказ, чиновники ведомства отлично знали, что у ЦИТОСа нет ни площадей, ни оборудования для производства браслетов. В итоге все изделия собирали сторонние фирмы, а ФГУП осваивал казённые деньги.
К концу 2012 г. закупили сразу 24 тыс. браслетов, хотя используется менее 10 тысяч. На 21 тыс. браслетов уже закончились гарантийные сроки, а их использование даже не начиналось. Самый известный в России пользователь СЭМПЛ – Евгения Васильева из «Оборонсервиса». В некоторые дни её браслет даёт ложную тревогу по 5–6 раз – типичные последствия «гаражного производства». Но даже небракованный браслет надо заряжать от сети не менее раза в сутки. Как прибор может помочь контролировать чьи-то перемещения, если его даже не нужно разбивать – сам сдохнет через несколько часов? А использовать его собираются на бомжах и пьяницах, у которых часто нет ни дома, ни доступа к розетке.
Понятно, что сильнее дискредитировать главный проект реформы ФСИН трудно. Пик разоблачений пришёлся на март 2013 г., когда по факту хищений было возбуждено уголовное дело. Сообщалось, что на документах по странным закупкам продовольствия и электронных браслетов стоят подписи недавних боссов ФСИН – Александра Реймера и Николая Криволапова. Оба они отправились в отставку, но обвинений им не предъявлялось, а в последующие полгода о расследовании коррупции в ФСИН практически ничего официально не сообщалось. И это неудивительно.
Дело «Оборонсервиса» и министра Сердюкова не на шутку встревожило силовиков, привыкших, что бизнес и разговоры о реформах существуют отдельно и не конфликтуют. Про финансы ФСО или ФСБ вообще вся информация засекречена. А на пике реформы МВД никто из госчиновников не требовал сделать открытыми материально-хозяйственную часть министерства: сколько тратят на ГСМ, на эксплуатацию и закупку автотранспорта, на ремонт и эксплуатацию зданий. Поскольку снабжение – самый вкусный мёд для коррупционеров, его традиционно обходят стороной обличители из правительства. По негласному правилу можно рассуждать о взятках, крышевании и пытках, но не соваться в святая святых. Посади сейчас власть Реймера и Криволапова – и у правила могут появиться новые исключения.