Религиозные деятели давно мечтают проникнуть в школы и университеты. РПЦ требует, чтобы государство начало финансировать религиозные учебные заведения.
Порой религиозные конфессии сравнивают с табачными компаниями. И те и другие готовы на многое ради борьбы за человеческие души. Но если табачники переманивают на свою сторону взрослых, клерикалы охотно сражаются за влияние на детей.
Крестовый поход религий на школы начался не вчера. Несколько лет РПЦ упорно продвигала курс под названием «Основы духовно-нравственной культуры народов России». С 1 сентября предмет изучают все четвероклассники. 31% из них слушают курс «Основы православной культуры». По сути – Закон Божий. Тогда как изучение ислама, который исповедуют более 10% населения России, выбрали только 4%. Доля других религий не превышает статистической погрешности.
Теперь православные клерикалы поставили новую задачу. Хотят переманить детей из общеобразовательных школ в религиозные. Дело в том, что кроме воскресных школ под патронатом РПЦ работают полноценные учебные заведения. Часть из них получила госаккредитацию: имеют право принимать ЕГЭ и выдавать государственный аттестат.
Проблема в финансах. Мало кто готов давать деньги на развитие частного религиозного образования. Поэтому в конце октября РПЦ попыталась решить денежный вопрос раз и навсегда. Церковные юристы подготовили поправки в закон «Об образовании», который сейчас принимает Госдума. По замыслу, религиозные школы получат такое же финансирование из казны, как и обычные государственные. В том числе им будут оплачивать ремонты и ЖКХ. Казне это обойдётся минимум в 1 млрд. руб. в год.
Первую разведку боем церковники провели в Москве. Ещё в начале года столичные православные школы написали коллективную жалобу на мэра города Сергея Собянина. Причём не кому-нибудь, а лично Владимиру Путину. Соль в том, что столичное правительство как раз финансирует религиозные школы. Но в меньшем объёме, чем государственные. На каждого обычного школьника из бюджета тратят 80–120 тыс. руб. в год. А на учеников религиозных заведений – 63 тыс. руб. в год. Православные сочли, что это несправедливо. Жалоба оказалась безуспешной, субсидии не повысили. Теперь, воспользовавшись Законом «Об образовании» как поводом, церковные иерархи снова требуют от чиновников обуздать московского супостата. Есть шанс, что жалобу удовлетворят.
Считается, что на крестовый поход РПЦ вдохновил пример мусульманских регионов. Там религиозные школы получают деньги из региональных бюджетов. Но от централизованного госфинансирования опять же выиграет в основном православие. Если исламских школ в стране немногим более 200, то при РПЦ действуют свыше 5 тыс. образовательных учреждений, в которых учатся более 100 тыс. человек.
Второй фронт, на котором наступают религиозные деятели, – высшее образование. Уже в конце 2000-х годов церковные вузы получили право на госаккредитацию. В России не менее 39 клерикальных учебных заведений, выдающих дипломы гособразца. Светские вузы тоже не остались без внимания церкви. РПЦ давно и тесно дружит с руководством многих университетов. Иерархи проводят встречи со студентами, открывают часовни. Дошло до того, что в церковную «обойму» вошёл первый вуз страны – МГУ. Там долгие годы читает лекции дьякон Андрей Кураев. Патриарх Кирилл имеет в университете статус почётного профессора. Ректор МГУ Виктор Садовничий вошёл в президиум Всемирного русского народного собора. Члены этой организации не раз замечены в националистических и антидарвинистских высказываниях.
В этом году дружба с ректоратами дала новые ощутимые плоды. В октябре в России появилась первая в светском вузе кафедра теологии. Причём не где-нибудь, в цитадели российской физики – МИФИ. Её возглавил митрополит Иларион (Алфеев).
Церковники в один голос утверждают, теология в стенах вузов – нормальная европейская практика. Действительно, к примеру, в немецком Тюбингенском университете таких факультета три: католический, протестантский и мусульманский. Проблема только в том, что в православии, в отличие от западного христианства, вообще не существует никакой «теологии». Само это слово долгое время фактически находилось под запретом, потому что ассоциировалось с вражеским «латинским» влиянием.
Но окормление новой паствы важнее религиозных тонкостей.