Депутату-эсеру Илье Пономареву последние дни приходится отбрыкиваться от обвинений со всех сторон. Мало того, что Госдума в понедельник собирается лишить его не кресла, так голоса, теперь и оппозиция сравнивает его со стриптизёром.
В воскресенье гражданский активист Ксения Собчак объявила через Живой Журнал, что ей пришлось внести за Пономарева взнос за участие в выборах в Объединенный координационный совет оппозиции.
«Пару дней назад я увидела письмо от Избирательной комиссии Координационного Совета оппозиции с окончательным списком кандидатов, зарегистрированных на выборах. Помимо собственно списка, почему-то отдельно значилась фамилия активиста Ильи Пономарева с пояснением, что он, скорее всего, будет снят с выборов как единственный (!!!) кандидат, отказывавшийся оплатить организационный взнос 10 тысяч рублей», - написала она.
Собчак припомнила эсеру все: радость, которую тот продемонстрировал, когда у нее полиция изъяла при обыске 1,5 млн рублей, да и отказалась отдавать; размер доходов самого депутата, получающего не только парламентскую зарплату, но и доходы от бизнеса, который у него никто не отнимает.
А потом, объяснив, что решила заплатить за кандидата потому, что «сейчас крайне важно, чтобы в выборах КС принимали участие все, даже включая граждан, чьи взгляды и жизненные приоритеты» она, мягко говоря, не разделяет, Собчак призналась: «Честно говоря, я первый раз плачу за мужчину (стриптизер Даниэль из клуба «Красная шапочка» не в счет)».
«Итак, - пришлось тоже в блоге оправдываться Пономареву, которого в понедельник Госдума будет лишать голоса за неуважение к товарищам по парламенту, - сегодня появилась информация, что я отказываюсь оплачивать регистрационный взнос на выборах в КС (Координационный совет оппозиции). Сообщаю, пресловутый взнос я собираюсь оплачивать не только за себя, но за ряд левых активистов. Для которых имущественный ценз стал действительно барьером к регистрации. Особенно в регионах. Прошу кандидатов в КС и журналистов обратить внимание на то, что к моей заявке приложено гарантийное письмо».
Дальше эсер отчитался о доходах: «Моя декларация есть в открытом доступе. Я никогда не жаловался на доходы. За последний год я получил как депутат около 2 млн. рублей, и еще около 7 млн. получил как гонорары за поддержку инновационных проектов по линии Фонда Сколково. В этом году, правда, поступления по линии Фонда по понятным причинам политической активности приказали долго жить. Да, сейчас мы ведем жесткую политическую борьбу с властью, поэтому она использует безусловное уязвимое место, блокируя поступления средств и использование имеющихся счетов, ибо с оппозицией, как хорошо известно тому самому кандидату в КС, борются в том числе, и ограничением доступа к финансам».
«Наши договоренности с оргкомитетом были такие: я вношу сумму за себя и за моих соратников, имена которых есть в заявке. В ходе обсуждения председатель ЦВК настаивал на крайнем сроке оплаты, но он не был установлен. Так же мне странно было увидеть, что после договоренностей Волков сообщил в своем твиттере: «я не понимаю, почему Пономарёв решил, что правила на него не распространяются». Леонид, насколько я понимаю, меня зарегистрировали с учетом обсуждения моей оплаты на оргкомитете?», - вопрошает он в жанре открытого письма, напоминая, что финансировал Белый поток по 50 городам.
«Не считаю нужным превращать выборы в КС в дом-2. Я не собираюсь выяснять отношения с одним из кандидатов в КС Ксенией Собчак. Я не могу проверить, был ли ей сделан платеж, но если был, прошу Леонида Волкова вернуть ей сделанный платеж или еще лучше - перечислить его на помощь пострадавшим в Крымске, хоть какой-то толк от всего этого будет», - сетует он.
Завершает свою отповедь Пономарев призывом к общественности «не обращать внимание на бабские истерики».
Ярый оппозиционер напоминает: «Политику делают грязной сами политики, а журналистику превращают в лайфньюс сами журналисты. Пусть Дом-2 останется на ТВ, и прикажет долго жить вместе с этим зомбоящиком после нашей общей победы. А уж если мы решили создавать единую площадку, надо объединяться и спорить о программе дальнейших действий, не превращая эту историю в гламурное реалити-шоу и позволяя власти использовать аргумент, что «они никогда ни о чем не договорятся».