В сегодняшнем номере мы продолжаем серию очерков о том, как в СССР противостояли одному из величайших зол любого государства – коррупции. Эти до сих пор секретные материалы предоставил «Аргументам недели» известный публицист Николай НАД. Актуальность темы очевидна. Поэтому чтение будет увлекательным.
«Ткацкое дело»
В те первые послевоенные страшные годы спать было не на чем, рубашку сшить было не из чего... Фабрики были разрушены, так что самой простой материи не хватало. И это тоже явилось полем для возникновения и распространения коррупции. Так, на спецодежду (халаты, фартуки, чепчики, косынки) и прочие принадлежности производственного назначения, необходимые работникам хлебопекарной, кондитерской, консервной и других отраслей пищевой промышленности, из чрезвычайно скудных запасов государство начало выделять бельевые ткани. Ткани направлялись в распоряжение начальника отдела Московской межобластной конторы Тавшунского, на которого была возложена ответственность за организацию работ по спецпошиву. Между тем этот гражданин, исповедующий мораль «своя рубашка ближе к телу», тщательно изучив систему «Главснаба», нашёл в ней бесконтрольные ходы и организовал пошив всей этой белоснежной продукции так, что стало хватать и на постельное бельё, и на рубашки, и даже на белые платья отдельных послевоенных красавиц. Разумеется, Тавшунский подыскал места, где можно было продать и купить всё!
Чтобы дело закрутилось, наделённый властью проходимец связался с артелью портных. И колёса швейных машин завертелись, выпуская всё в укороченном и урезанном виде, да к тому же преимущественно небольших размеров. Дескать, халаты на отощавших за войну работниках и работницах и так сойдутся… Однако, сколько ниточка ни вилась, а конец её нашли достаточно быстро. Вот как об этом говорилось в спецотчете МВД:
«Начальник отдела конторы Тавшунский на договорных началах вошёл в преступные связи с рядом руководителей промартелей (промкооперации) города Москвы, получая с них взятки за то, что они с его ведома изготовляли спецодежду малых размеров, создавая за счёт этого излишки бельевой ткани, которые затем сбывали своим соучастникам, работающим в торговой сети…
Преступники были изобличены в 1947 г.:
1) путём закупки изготовляемых артелями халатов, костюмов и других изделий;
2) путём проведения через соответствующие лаборатории их технической проверки на предмет установления нарушений ГОСТа;
3) путём документирования сбыта излишков ткани в торговые точки;
4) путём опроса свидетелей.
Под действием этих неопровержимых улик Тавшунский и его подельники признались в совершённых преступлениях. Всего ими было расхищено ткани на сумму 180 тысяч рублей, из которых Тавшунский получил в виде взятки 40 тысяч рублей, 20 тысяч рублей он передал управляющему конторой Скляренко за то, что последний не контролировал его работу, хотя и знал, что на поставляемую спецодежду от предприятий поступают рекламации». Кстати, тогда эти деньги считались бешеными.
Итог: все жулики получили по заслугам так, что их родственники по сей день проклинают Сталина… Таких тавшунских сажали тогда безжалостно, а тем временем фабрики восстанавливались, хороших и разных тканей становилось много, и жизнь налаживалась – без коррупции!!!
«Винное дело»
Что требуется человеку, истосковавшемуся по мирной жизни? Прежде всего – хлеба, вина и зрелищ! Ну и, конечно, как и во все времена, любви и ласки!!!
Когда после войны хлеба стало вдоволь, когда люди немного приоделись, когда стало жить лучше и веселее, захотелось вина, музыки, песен и плясок – да так, чтобы в каждой семье были свой патефон и пластинки…
Первыми обратили внимание на эту горячую и естественную человеческую потребность в солнечных напитках и духовной пище нечистые на руку большие начальники и исполнители их указаний. Так возникло сперва «Винное», а затем и «Музыкальное дело»…
Потребности в солнечных напитках выросли настолько, что государству пришлось открывать новые винзаводы по всей стране и в первую очередь в России: в Москве, Куйбышеве, Свердловске, Челябинске, в Брянской, Калужской, Кемеровской и Читинской областях, а также в Красноярском и Хабаровском краях, где своих виноградников по понятным причинам не существовало. И поэтому винные материалы необходимо было завозить прежде всего с Дона, Кубани и Ставрополья.
…Между тем в начале 1951 г. в гостиницах и ресторанах столицы спецслужбы стали замечать небывалый наплыв гостей с юга. Особенно потянулись к Москве грузины. И все они буквально сорили деньгами, устраивая нехарактерные для тех лет кутежи с подключением безотказных женщин. Стали наблюдать, где эти любящие жить на широкую ногу граждане бывают между загулами в ресторанах. И были очень поражены, когда выяснилось, что все дороги из всех ресторанов ведут в одно и то же место – в Управление Министерства пищевой промышленности СССР под вывеской «Главвино», а в нём – в кабинет заместителя начальника этого управления по фамилии Мирзоянц...
Решили узнать, почему и надолго ли вся эта южная братия вдруг слетелась сюда как мухи на мёд? (К тому же среди них, между прочим, выявилось немало лиц, бывших не в ладах с законом, а то уже и отсидевших.) Чем же смог так заинтересовать их именно Мирзоянц? Да и вообще, что за личность замначальника главка? Не просто же земляк?
Чтобы ответить на все эти вопросы, чекисты разработали специальную всесоюзную операцию. Впечатляли не только масштабы этой операции, но и её участники, потому что кроме вездесущей милиции были привлечены силы госбезопасности. И вот операция началась. И сразу по всем направлениям.
Первое, что поразило оперативников: в какой-то момент все эти южане как внезапно появились, так же внезапно из Москвы и исчезли. Но ещё больше поразило то, что всех их чекисты, разъехавшиеся по местам проведения операции, встретили среди руководящих кадров на вновь открывшихся винных заводах… Взялись проверять, кому поручалось организовать все эти назначения? И (вот где была собака зарыта!) выяснили, что распределять руководящие должности на новых предприятиях по производству вина доверили не кому иному, как «чистому и прозрачному», как их вино, «дорогому и уважаемому товарищу Мирзоянцу»!
Естественно, оформлял он эти назначения «землякам с юга» не за красивые глаза, ибо, говорили, он был нормальной ориентации… В связи с этим в специальной справке МГБ СССР отмечалось, что, по оперативным наблюдениям, «назначенные главными виноделами и директорами новых заводов, располагая большими суммами, хорошо знали, что на купленных должностях получат возможность нажиться».
Больше того, оказалось, что и на «советских югах» товарищ Мирзоянц чуть ли не самый известный человек, разумеется, после Сталина. Понятное дело, в Москве его знали потому, что он распоряжался должностями. Но чем он мог распоряжаться «под солнцем юга», чтобы его там так уважали и… буквально чуть ли не на каждом винограднике? Чтобы ответить на этот вопрос, предстояло проверить продаваемые жидкости «на чистоту вина»…
И вот какие результаты ждали чекистов уже на первом этапе операции в «запасной столице» (на период войны) – в городе Куйбышеве…
Сюда, по данным спецслужб, «на должность директора вновь открывшегося винзавода «Самтреста» Грузинской ССР Мирзоянц за соответствующее вознаграждение направил одного из находившихся в Москве южан по фамилии Алабидзе», а тот привёз с собой в Куйбышев целую «группу лиц грузинской национальности». Именно эти «приезжие люди занимали на заводе основные должности». Однако наблюдения за деятельностью «пришельцев», как их тут называли, ничего не дали. Уже и здесь их хорошо знали в ресторанах, так как деньги они расходовали очень большие, ну ещё жили на частных квартирах без прописки, а больше ни к чему не придерёшься… Да, было установлено, что «виноматериал поступал из ряда винсовхозов Грузии по железной дороге в деревянных бочках большого габарита», но… «всё соответствовало документам». Между тем информация о поступлениях «левого вина» в торговую сеть неопровержимо свидетельствовала, что… «всё-таки крадут». Встал вопрос: «Как?»
В связи с этим в своём отчёте знаменитый советский сыщик Фёдор Невзоров сообщает: «Над этой загадкой нам пришлось ломать голову не один день. Тем не менее споры до позднего вечера в дымной комнате начальника местного отдела по борьбе с хищениями социалистической собственности были бесплодны. Решили пройтись по самым «низам»… Разговорился с чернорабочим завода, знающим в винах толк. И последний мне сказал, что много он видал в жизни фокусов, но такого чуда ещё не было, чтобы взятое им из бочки стаканом вино при поднесении к нему спички (когда хотел прикурить цигарку) пыхнуло синим пламенем!
Как услышал я про «горящее вино», так сразу стало всё ясно: этот незначительный на первый взгляд эпизод дал нам толчок к тому, что виноматериал поступает на винзавод из Грузии не меньше чем двойной кондиции, т.е. с превышением нормы сахара и спирта по крайней мере в два раза! Предположение подтвердил лабораторный анализ. В сопроводительных документах значилось: крепость – 18 градусов, сахар – 9%, а фактическое содержание в бочках спирта и сахара (согласно анализу) соответствовало 36 градусам и 18%...
Стало ясно, что расхитители боялись поставлять излишки виноматериалов на большие расстояния. Поэтому направляли винный полуфабрикат с двойной концентрацией. Алабидзе же и его компания на заводе при обработке и разливе разбавляли виноматериалы водой и получали стопроцентные излишки вина.
Почему это оказалось возможно? Да потому, что в Российской Федерации на винбазах и винзаводах российского сырья для изготовления вина не хватало, и дельцы с согласия Мирзоянца заключали договоры на поставку виноматериалов с предприятиями Грузинской, Молдавской, Узбекской и Украинской ССР, где у них были «свои люди» и… не было никакого контроля».
Вот потому-то «дорогого и уважаемого товарища Мирзоянца» знали чуть ли не на каждом винограднике этих южных республик!
Между тем обнаружение преступлений сугубо коррупционного характера, организованных «шишками» всех уровней «от Москвы до самых до окраин, с южных гор до северных морей», с целью доведения «винного дела» до конца, диктовало срочно перейти ко второму этапу этой всесоюзной операции. Для чего понадобилось перенести основные действия на территорию Грузии. И Сталин не только дал отмашку, но и потребовал, как говорят в наши дни, разобраться по полной программе и… невзирая на лица. Чем (судя по всему, поначалу даже не подозревая) основательно задел Берию и его мафию. (Подробно и строго документально это обосновывается в книгах «Как убивали Сталина» и «Сталин и Христос», а также в исследовании «Почему Берия убил Сталина».)
Итак, московские чекисты берут курс на Грузию. Ведь при таких «двойных цифрах» в подозреваемом грузинском винсовхозе «на день отправки виноматериалов на завод в Куйбышев должна быть большая недостача спирта-ректификата!»
Привожу отчёт Невзорова: «Я знал, что винсовхоз отправил около 90 бочек (ёмкостью 500–600 литров каждая) виноматериала с двойной концентрацией, и, стало быть, должна быть недостача, которую жулики покрыть не могли… Я поехал в совхоз, чтобы с помощью специалистов снять остатки спирта-ректификата, применяемого при обработке вина. Меня ожидал сюрприз. Главный винодел, не сдав огромные ценности, сбежал. Директор выехал в неизвестном направлении. (Скорее всего, кто-то из «своих людей» в грузинских спецслужбах предупредил их?! – НАД.)
Было принято решение создать комиссию из числа специалистов и работников учёта и приступить к полной инвентаризации (в том числе спирта и виноматериала). Результаты показали, что недостача спирта и виноматериалов – свыше миллиона рублей!
Одновременно со снятием остатков в винсовхозе была проведена инвентаризация вина на Куйбышевском винзаводе, где комиссия установила излишки вина в количестве 25 тонн, незначительная часть которого уже была реализована в торговую сеть».
Грузию начали чистить настолько основательно, что, если бы не преждевременная смерть, Сталин наверняка привёл бы её в порядок как следует. Впрочем, и после того что там успели сделать, до сих пор раздаются возмущённые голоса недобросовестных или просто несведущих людей, дескать, за что Сталин отправлял «цвет грузинской нации» целыми вагонами в Сибирь и другие малопригодные для лёгкой жизни места?! (Кстати, Берия, свергнув Сталина, первым делом вернул этот «цвет» обратно, и тот в конце концов расцвёл столь пышно, что довёл простой грузинский народ до полного теперешнего бесправия и изнеможения…)
Как разрушить цепь
Вывод из «винного дела» следующий: стоит обнаружить несколько звеньев, чтобы начала рушиться вся преступная цепь. Так вывели на чистую воду виноделов Москвы, Молдавии, Узбекистана, Украины, Армении, Массандры, Абрау-Дюрсо и многих других «сладких мест».
«Излишки вина (кроме уже перечисленных способов) преступники создавали за счёт:
– умышленного занижения процента его выхода при переработке винограда в сусло (виноградный сок);
– разбавления дорогостоящих вин дешёвыми;
– добавления в вино воды;
– переклейки этикеток на бутылках и т.д.
Особое место занимали фальсификация и реализация вин и коньячных изделий, в чём особо преуспели некоторые работники московского ресторана «Арагви».
Созданные таким образом излишки вина реализовывались в торговую сеть путём вывоза с предприятий и сбытовых баз по одной накладной дважды, по документам с последующим их уничтожением или перепиской на меньшее количество и, наконец, без документов на «свободное место»…
У коррупционеров были изъяты деньги и ценности на сумму свыше 10 млн. рублей.
В итоге была разоблачена и арестована опасная преступная группа, действовавшая в нескольких республиках Советского Союза и находившаяся в коррупционных связях с заместителем начальника «Главвино» СССР Мирзоянцем».
Многих тогда посадили, и очень надолго. Правда, потом (после убийства Сталина) сперва Берия (см. книгу «Как убивали Сталина»), а затем и Хрущёв многих простили… Хрущёв назвал это «необоснованными сталинскими репрессиями против невинных партийных, советских и хозяйственных руководителей». Многих тогда они вернули из ссылок. И те опять взялись за старое, да так, что в конце концов коррупция стала в СССР решающей силой! В итоге СССР перестал существовать…
«Музыкальное дело»
Что бы ни говорили, но стране (почти в одиночку свернувшей голову непобедимому фашизму) хотелось песен. И вся страна пела:
Легко на сердце
от песни весёлой.
Она скучать не даёт никогда.
И любят песню деревни и сёла.
И любят песню большие
города.
Нам песня строить и жить
помогает.
Она, как друг, нас зовёт
и ведёт.
И тот, кто с песней
по жизни шагает,
Тот никогда и нигде
не пропадёт!
Эти простые, но западавшие в душу слова пели на площадях с высоченных столбов огромные блестящие громкоговорители-«колокольчики». А в каждом доме их пели неумолкающие «тарелки» репродукторов. И подпевали им на все голоса взрослые и дети. Победившая страна пела и жила будущим, мечтая, чтобы песни звучали не только по Всесоюзному радио, но и с пластинок собственных патефонов и радиол, которые тогда только входили в моду.
И как-то вдруг (в самом начале 50-х) об этом замечтали все сразу, и началась буквально «охота на пластинки», которые в то время шли нарасхват. Этим тут же воспользовались «музыкальные деятели» с Апрелевского завода грампластинок в лице заведующего производством Дорошенко, начальника отдела сбыта Миронова и завскладом Оськина, которые создали всесоюзную преступную группу жаждущих жить за чужой счёт. Пластинок от этого не стало больше!!! Просто какая-то их часть стала прессоваться в полукустарном порядке из краденого порошка, но продавалась тоже через государственную торговую сеть. Деньги же за этот левый товар валом валили в ненасытные карманы «музыкантов». Так окрестили их невзоровские сыщики.
Сам Фёдор Семёнович Невзоров к тому времени вырос до очень известного (разумеется, в узких кругах) руководителя по организации борьбы с коррупционерами, возглавлявшими хищения общенародной собственности в особо крупных размерах. Кристальный, говорят, был человек. Вот бы сейчас такого! Были же в стране настоящие люди. Не только лётчик Маресьев был настоящим человеком. Настоящего человека легко было встретить в любом деле, пока… не случился государственный переворот, совершённый далеко не святой троицей, которая войдёт в историю как трёхглавое чудовище под именем «Берия – Маленков – Хрущёв». Вот тогда и кончился настоящий социализм в действительности!
Итак, согласно документам МВД, «пользуясь тем, что контроля за изготовлением и сбытом грампластинок почти не было, зная, что учёт сырья и готовой продукции далёк от совершенства, преступная группа Дорошенко – Миронова – Оськина превратила это государственное производство в основном в свою личную собственность и начала использовать его для изготовления неучтённой продукции с последующей реализацией её через фирменную и государственную торговые сети.
Преступные «музыкальные связи» из Москвы быстро опутали Львов, Одессу, Харьков, Чернигов, Ленинград, Ростов-на-Дону, а также целый ряд городов Белоруссии и республик Прибалтики».
Между тем «Апрелевское дело» являлось лишь частью большого «музыкального дела». Его раскрытие стало примером для раскрытия остальных подобных дел. Поэтому на нём стоит остановиться особо.
Группа «музыкантов», которой дирижировал «маэстро производства пластинок» Дорошенко, получая взятки до 500 рублей за тонну неучтённого пресс-порошка и таблеток, т.е. сырья, необходимого для изготовления самих дисков, получала, кроме того, и за матрицы ходовых грамзаписей. Поставка всех этих составных частей «музыкального производства» (по указанным выше адресам) после оплаты их «в частном порядке» происходила по такой «накатанной схеме», которая плохо поддаётся контролю, а именно:
«Чтобы создать видимость законного получения матриц или сырья, – говорится в материалах дела, – получатели, злоупотребляя своим служебным положением, прибегали к составлению разного рода ходатайств от тех или иных уважаемых организаций, которые в порядке исключения просили отпустить им на какие-нибудь хозяйственные нужды отходы производства и даже брак. То есть якобы имел место даже какой-то хозяйственный подход, нацеленный на безотходное производство… Со своей стороны, заводские начальники-взяточники, чтобы удовлетворить эти ходатайства своих сообщников, проводили по документам совершенно доброкачественное сырьё высших сортов как низкосортное и даже как отходы, якобы возникшие в процессе погрузки, доставки и разгрузки на железной дороге или в связи с какими-то другими непредвиденными обстоятельствами. Так на деле ходатайствующим поставлялись совершенно нормальные материалы. И за это, разумеется, давались и брались большие взятки…
Чтобы доказать обозначенные выше преступления, были организованы специальные проверки. В частности, в присутствии представителей общественности по пути следования товарных поездов заново взвешивались контейнеры и вагоны с пресс-порошком и таблетками, отправленными Апрелевским заводом; устанавливались и актировались излишки сырья; отдельные вагоны и контейнеры, с санкции руководства железных дорог, вскрывались и при участии специалистов в них определялось качество пресс-порошка и таблеток. Всё это оформлялось соответствующими актами. Взятые пробы пресс-порошка и таблеток направлялись в Москву в научно-исследовательский институт пластмасс. Одновременно происходило задержание поставщиков и продавцов «пиратских пластинок». В результате все коррупционеры-«музыканты» были поставлены перед фактами и признались в содеянном».
Тем временем нормальные советские люди восстановили и расширили производство так, что отныне каждый мог купить желанную грампластинку и отвести душу, слушая, как страстно поёт любимый голос. Особенно пользовалась спросом песня про Мишку:
Мишка, Мишка, где твоя
улыбка,
Полная задора и огня.
Самая нелепая ошибка,
Мишка, то, что ты уходишь
от меня…
Многочисленная же компания «музыкантов» и их родственничков, расставшись с деньгами, золотом и прочими ценностями на общую сумму более 5 млн. рублей, слушала теперь совсем другие песни… где-то в районах вечной мерзлоты, а кое-кто из них и никаких песен больше не слушал.
Продолжение следует.