Казалось бы, внутриведомственная задача: Минобрнауки заказало разработку методических пособий и курсов, которые призваны научить всех школьных преподавателей лучше понимать смысл прочитанных текстов.
Ведомство вдруг обнаружило, что в российских школах не только ученики, но и учителя часто не понимают истинных значений литературных произведений, особенно когда речь идет о текстах предыдущих эпох.
Исполнителям предстоит разработать обучающие методические материалы, в том числе мультимедийные, провести «просветительские мероприятия в области понимания текста», организовать курсы повышения квалификации, научно-методические семинары. В завершении проекта учителей ждет тестирование для «выявления уровней сформированности способов понимания текста». Выполнить эту работу нужно до конца 2015 года, получить за нее можно 10,3 млн рублей.
Суть технологии, которая призвана помочь учителям лучше понимать тексты, сводится к выработке умения находить ключевые слова, в опоре на которые разворачивается все повествование. С этими словами будет вестись пошаговая работа — «от мотивационных загадок текстового смыслообразования до покомпонентной диагностики характера вставки ключевых слов».
Вы что-нибудь поняли?
Вот и лингвисты на сайте «Умная школа» иронизируют, что «чиновники Минобрнауки намеренно написали документ непонятным языком, доказывая существование проблемы понимания текстов».
Эксперты объясняют проблемы с пониманием текстов изменениями в самой системе образования, которые начались в начале 2000 годов с введением Единого госэкзамена.
«Дети и учителя действительно перестают искать смысл в произведениях. Это происходит потому, что детей перестраивают на новую форму работы. Ребенок приходит в школу и на протяжении всей учебы проходит тесты, — объясняет доцент филологического факультета МГУ Ольга Григорьева. — Их массовое внедрение мешает творчески относиться к тексту, мешает воспитывать вкус, воображение. Детям дают готовые клише. И учителя вынуждены перестраиваться под новую систему. У них отсутствуют время и стимулы. Им становится важно, чтобы ребенок не задумывался над текстом, а лишь давал нужный единственно верный ответ. Причем зачастую эта задача оказывается невыполнимой — ведь правильных ответов в литературе бывает несколько».
Вам не кажется, что проблема эта касается не только литературы в школе? Не по той же ли причине Россия которое десятилетие ищет и не может найти национальную идею? А граждане и власти не могут услышать друг друга, потому что не понимают, что говорит собеседник?
Конечно, нужно искать выход.
«Сама идея переподготовки учителей разумна. Они часто не могут найти в произведениях не то что скрытые смыслы, но и главный. Но реальных методов для работы с учителями в этом задании я не вижу: представить, что для этого можно создать специальные технологии, я не могу», — разводит руками завкафедрой русского языка, директор Института лингвистики РГГУ Максим Кронгауз.
Однако нужно обратить внимание, что наибольшие опасения экспертов вызывает желание Минобрнауки создать «демоверсию мультимедийного контента диагностики, направленного на выявление уровней понимания текста». Это ни что иное как «ЕГЭ номер два — теперь для преподавателей».
И как, скажите на милость, можно решить проблему, удваивая условие ее создающее?
Методика понимания смыслов текстов давно выработана и четко сформулирована Набоковым в статье «О хороших читателях и хороших писателях», напоминают эксперты: «Для понимания произведения необходимо хорошее воображение, хорошая память, словарь и некоторый художественный вкус. Эти четыре категории, которые учитель должен развивать в ученике и в себе самом. Для этого учителям не требуется проходить курсов повышения квалификации — нужно, чтобы было время на осмысленную работу с текстами и стимулы заниматься этим».
А вот этого времени как раз и нет ни у учителей, ни у учеников, ни у властей, ни у граждан. Но все они предпочитают тратить его на подготовку к ЕГЭ самых разных толков, зарабатывание всяческих баллов и денег и составление собственных текстов, для понимания которых ни у кого нет времени.
И когда же мы остановимся, чтобы найти смысл, который мы потеряли?