В нашей северной стране холодной зимой всегда было принято носить меха. Особенно прекрасная половина человечества жить не могла и не может без симпатичной шубки. В советские годы лишь немногие модницы позволяли себе изделие из каракуля или цигейки. Времена меняются, и сегодня в ходу другие меха. Лидером здесь была и остаётся норка, самых разных цветов и оттенков. Сейчас около 80% всей одежды из меха в мире изготовляется из норки. Она разводится проще и удобнее в производстве. Львиная доля её производится в зверохозяйствах. Об одном из выживших и успешно развивающихся и пойдёт речь.
Справка «АН»
Норка – один из самых популярных и универсальных видов меха. Как и другие представители семейства куньих, к которым относятся соболь, куница, росомаха и горностай, мех норки отличается высокой износостойкостью и удивительной практичностью. Существует несколько типов норки: русская, скандинавская и североамериканская. Цвета разводимой в клеточных хозяйствах норки весьма разнообразны: она бывает белого и чёрного, всех оттенков коричневого и серо-голубых тонов.
Шед (от английского shade – «тень», «навес») – постройка для содержания пушных зверей. Представляет собой навес с двускатной крышей, под которым в несколько рядов установлены клетки.
Тверская пушнина
В 12 километрах от Твери расположена деревня Мермерины. Именно тут в уже далёком 1976 году и было организовано зверохозяйство. Много воды утекло, изменилась страна, менялись хозяева и собственники. В конце 90-х у руля меховой фермы «Новые меха» встал Владимир Юрьевич Борзов. Работает он здесь сразу после окончания ветеринарной академии с 1991 года. Наверное, именно с такими увлечёнными своим делом людьми и можно возродить отечественное звероводство. Показывая своё большое хозяйство – а только молодняка в этом году прибавилось 108 тысяч голов – Владимир без остановки рассказывал о породах своих норок. В хозяйстве разводят 10 разновидностей: тут и чёрные, и белые, янтарные и коричневые зверьки. Кажется, что он чуть ли не по имени знает каждого. Хвастался, и не без основания, новыми шедами, в которых зверькам будет комфортнее. Доставал и показывал разноцветных норок, которые так и норовили укусить и вырваться из рук директора.
Примерно через час хождения по норкам переместились к кормораздатчикам. В этом году на звероферме решили механизировать процесс кормления, а то в ручном режиме с тележкой на раздачу корма уходило много времени. Новые компактные кормораздатчики ускоряют этот процедуру в разы. На одном из них работает Андрей Иванов – рабочий фермы. Он стал знакомить с техникой и параллельно рассказывать о кормлении. «Техника нравится, но при температуре в -5 градусов корм начинает смерзаться, к стенкам бункера прилипает. Но ничего, соскребаем. Жалко только подогревать корм нельзя – испортится. У него температура должна быть не больше +2 градусов».
Следующим пунктом нашей экскурсии стала кормокухня. Норка – хищница, соответственно, и корм у неё – отходы с рыбо- и мясокомбинатов. Мощные агрегаты перемалывают не только рыбные отходы, но коровьи и свиные головы и кости. В итоге, к зверькам поступают порции жидкого фарша, в котором присутствует всё необходимое для полноценного питания.
Но самое главное – это закрома, где недолгое время хранятся уже готовые шкурки. Сюда и в расположенный неподалёку магазин готовых меховых изделий семейным парам вход «не рекомендован». При виде этого великолепия супруга выжмет последнее из мужниного кошелька. Владимир Борзов с гордостью и знанием дела показывает готовую продукцию. Ощупывает мех, зачем-то дует на него, разглаживает, мнёт.
«Сегодня спрос больше на коротковолосый мех – рассказывает Владимир. – На шубку требуется от 35 до 50 шкурок самки норки, а самцов – 20–27, они значительно крупнее. Отпускная цена шкурки самки от 1400 до 1500 рублей, самец 2000–2200. Так что считайте сами. И это ведь только мех». Цены внутреннего рынка формируются с учётом цен на мировых. Если мировой рынок идёт вверх, то и внутренний подтягивается. Так что красивые и модные меховые пальто и сегодня по карману немногим.
Но вернёмся к зверью. Тут ещё много интересного. Жизнь норки коротка. Через полгода после рождения она уже становится шкуркой. Если самку оставили на племя, то она может прожить до 2,5 лет. Но итог один – шкурка.
«Оборачиваемость стада высокая, – продолжает рассказывать директор – самка готова к воспроизводству уже через 10 месяцев. Беременность норки – от 37 до 81 дней. Самка приносит от 4 до 8 щенков. Они рождаются слепыми и глухими, без шёрстки и очень маленькими. В горстях поместятся до 10 новорождённых щенков. И до 40 дней они находятся вместе с матерью, затем пересаживаются в отдельные клетки».
Справка «АН»
Россия испокон веков была меховой державой и славилась ценными породами пушных зверей. Меха часто использовались вместо денег, ими оплачвали подати, пошлины, обучение. Пушнина долгое время была валютным фондом России. На экспорт шли меха соболей, бобров, лисиц, белок, куниц и горностаев. На Руси меха называли «мягкой рухлядью» и ещё «мягким золотом». А центром меховой торговли до XVIII века был Новгород. Позже основные продажи переместились в Москву.
Без сложностей бизнеса не бывает
Но не может быть так, чтобы всё было хорошо и проблем не существовало. Поведал Борзов и о наболевшем. Оказывается, большая проблема с утилизацией тушек зверья. Раньше их брали птицефабрики для добавок в корм птицы. Покупали и на производство мясной муки, для собачьих кормов. Теперь приходится всё это уничтожать. Да и с кормами для животных не всё просто. Покупают по всей стране. Один раз даже с Дальнего Востока пришлось везти.
«Звероводство – дело прибыльное. У нас сегодня рентабельность до 35% доходит. Сейчас самое благоприятное для этого бизнеса время, – считает Владимир Борзов. – Так что расширение производства само напрашивается». Борзов задумал построить новую звероферму, рядом с существующей. Уже площадка под новые шеды готовится. Главное, не упустить время. Меховой рынок непредсказуем, то есть спрос, то нет. Для создания нового хозяйства требуется от 23 до 25 тысяч рублей на одно звероместо. Минимальное хозяйство должно быть не менее 10 тысяч зверомест. А оптимально – от 20 тысяч. Новое предприятие может окупиться за 5 лет. Это если строить за свои деньги. А если с кредитами, то процесс затянется на неопределённое время.
Ситуация сегодня благоприятная, и звероводством заинтересовались во многих российских регионах. Строятся новые предприятия, уже заводят зверей в Татарстане, Калужской области, в Республике Марий Эл, в Ростовской и Рязанской областях. Проснулся здоровый интерес к звероводству. Но на пути новых звероводов много проблем. В государственной программе поддержки сельского хозяйства, коим и является разведение пушного зверя, не нашлось места для меховых дел мастеров. Например, на реконструкцию животноводческой фермы можно брать кредиты под субсидированную процентную ставку. А для звероводства не дадут. Ведь оно не кормит, а производство роскоши, того самого меха, не субсидируется. Да и по налогообложению в неравных условиях с сельхозпроизводителями находится.
Так что начинать этот бизнес, хоть и заманчиво, но рискованно. Если только не подходить к этому делу обдуманно и рационально.
Звероводство, которое мы потеряли
В советские годы звероводство являлось элитной отраслью сельского хозяйства. Здесь были не только самые высокие зарплаты, но и стабильные результаты. Ведь пушнина давала валюту. Но парадокс заключался в том, что закупочные цены в зверохозяйствах были выше отпускных экспортных.
К примеру, выделанная шкурка норки закупалась по 70 долларов, а продавалась за рубеж за 20–30 зелёных американских рублей. В стране оставались лишь некондиционные крохи от производимого меха. Оставить хорошую шкурку у себя считалось преступлением и каралось по всей строгости уголовного кодекса. К 1991 г. в стране производилось только одной норки 12 млн. шкурок. На настоящий момент на-гора выдаётся лишь 1,5 миллиона. Так что российские звероводы могут произвести лишь 1/5 часть от потребности. Ёмкость нашего рынка по экспертным оценкам составляет 7–8 млн. шкурок. Причём 80% пушнины в шкурках или изделиях идёт на экспорт. Некогда передовая отрасль переживает, увы, не лучшие времена. Из 600 хозяйств, занимавшихся клеточным звероводством, к настоящему времени осталось 30 звероферм, ну а реально производящих продукцию и того меньше, около 20.