Ну кто ж из нас на палубе
большой
Не падал, не блевал
и не ругался?
Их мало, с опытной душой,
Кто крепким в качке
оставался.
Сергей Есенин,
«Письмо к женщине»
Когда наш правящий катамаран наконец озвучил, кто станет следующим президентом, всё прогрессивное человечество вздохнуло свободно. Очередное (то есть не совсем очередное) красно-солнышко засияло на политическом небосклоне страны.
Головокружение от успехов
Сама процедура выборов после отмены пороговой явки меня потрясла до глубины души своей незамысловатостью. Судьбы плебисцита может решить один избиратель, который самого себя и избрал! Второй – так, мимо проходил, а выгонять вроде как неудобно, а может, и просто лень…
Со школы нам твердят – сиди и не высовывайся, тебе что, больше всех надо, всяк сверчок... и пр., и пр., и пр. За высовывание сначала линейкой по рукам даёт учитель, потом по голове начальство. И когда человек достигает определённого уровня, в нём «не высовывайся» уже так крепко засело, что палкой не вышибешь. Результат – мы имеем то, что заслужили. Когда отменяли графу «против всех» – не высунулись. Когда переписывали Конституцию – молчали. Когда Совет Федерации превратили в кунсткамеру – шесток тоже знали. Ребят, может, хватит?
Президент недавно с речью выступил. «Мы обещаний слышали много, и сделано ничего не было. Как писал классик – произошло головокружение от успехов». При этом назвать классика по имени, в свете последних событий, не решился. Видать, созданной им самим комиссии по десталинизации испугался, сердешный.
Ленин и его соратники, по крайней мере, давали народу какие-то обещания и даже старались их выполнить. Сейчас – полная тишина, ни обещаний, ни речи об их выполнении. Действительно, а чё выполнять, если ничего не обещали? Проблема снялась сама собой.
Выборы, выборы… Какие выборы? У нас давно никто никого не выбирает, а назначает. В парламенте сидит безликая масса, которая, если ей из Кремля прикажут, проголосует даже за собственную кастрацию, причём единогласно. Что-то я не припомню, чтобы думаки голосовали против чего-либо последние лет этак десять.
Задачка для Центризбиркома
Я, кстати, тоже являюсь гражданином России и, естественно, избирателем. Но имён депутатов – ни муниципальных, ни федеральных, – баллотировавшихся по моему избирательному округу, вспомнить не могу по причине того, что я их просто не знаю и на территории этого округа никогда не видел. Мне интересно, а сами депутаты свой округ на карте найти смогут?
Администрация президента поставила перед «Единой Россией» амбициозную задачу – получить на выборах в Госдуму 4 декабря 65% голосов. Только я не понял, а при чём тут «Единая»? Задачу надо было ставить перед Центризбиркомом. Тем более что современные информационные технологии позволяют это сделать. На всех каналах вылезет питон Каа, и понеслось: «Идите на выборы, бандерлоги!» И, что характерно, пойдут.
На основании вышеизложенного могу сделать следующий вывод. Избранники, которых по старинке продолжают называть народными, воспринимают депутатское удостоверение не как мандат доверия этого самого народа, а как царскую милость, оказанную при посредстве Министра Двора: «Вот мне на кормление волостишку батюшка пожаловал»…
При советской власти депутатов гоняли по округам, избиратели давали им наказы, существовала процедура отзыва депутатов. Сейчас избрался на пять лет, и радуйся жизни, собирай в житницы.
Никогда не мог понять, почему у нас президента называют Гарантом Конституции? Что именно он нам гарантирует? Своё сидение за главным забором страны? Да мне как обывателю по большому счёту без разницы – Вася там сидит или Петя. Когда президентский срок увеличивали, все визжали от радости. Я только не понял, а чему, собственно, радовались? Вообще-то оба юриста, которые что-то гарантировали, должны были как цепные псы Основной закон защищать, а не переписывать под свои «хотелки», как им нравится.
После одобрения думаками лично мне стало понятно, кто будет 12 лет сидеть в Кремле… Третий Гарант песочницу стерёг, чтоб другие не залезли. После чего, как в армии, – Пост сдал – Пост принял. Ну и где тут выборы?
Суд да дело
Что при проклятом царизме, что при проклятом тоталитаризме, в России был институт выборности судей. Согласен, абы кого с улицы не пускали, были определённые критерии, которым кандидаты были обязаны соответствовать. Неофиты встречались с населением, выслушивали его пожелания, отвечали на вопросы, нравились они или нет (не ответишь – выберут другого). Теперь судью назначает президент, он же его и снимает. Сколько в России судей? Он что, со всеми встречается? Когда успевает? Тогда решения суда надо зачитывать не именем Российской Федерации, а именем Иван Иваныча, который факсимиле под указом шмякнул…
«Единая Россия» заявляет: «Мы берём под контроль строительство олимпийских объектов!»
Сподобились. А другие чё сидят? В рот воды набрали или не дают? И чем «Единая» помогать собралась? Бюджет осваивать – так там и без неё всё неплохо складывается. Дорогой Никита Сергеевич (это не тот, который солнцем утомлённый, это другой), обещал, что в 1980 году советские люди будут жить при коммунизме. Потом из-за Олимпиады коммунизм отложили до лучших времён. Давайте отменим очередную Олимпиаду, вернём выборы!
Любой политик в нашей стране, заявивший о президентских амбициях, мгновенно становится врагом рода человеческого. Но если солдат не мечтает стать генералом, он плохой солдат.
Наш катамаран болтает, как тюльпан в проруби без руля и без ветрил, а вся страна выступает в роли пассажиров на «Титанике». Всё хорошо, корабль большой, каюты красивые. Но в каком направлении плывём – непонятно. Такое чувство, что капитан и сам не знает. Либо карту потерял, или её вообще не было. По морям, по волнам, нынче здесь, завтра там. Авось куда-нибудь приплывём. Если политик хочет вести за собой народ, он должен объяснить, куда и зачем он его ведёт, или идти за народом. В крайнем случае, идти один, но этот фокус ещё никому никогда не удавался.
Емелина неделя
Я никогда не относился к патентованным левозащитникам, любящим орать, как всё плохо. Скажем так – не всё так хорошо, как могло быть. Единственным лучом света в сером царстве российской внутренней политики за последние годы я считаю назначение на должность спикера Совета Федерации Валентины Матвиенко.
Когда я смотрю на эту элегантную женщину – сердце радуется. Наконец в российской политике появилась хоть одна женщина. Министры – не в счёт, это не политики, а чиновники. А мы о политике. С её появлением у народа появилась новая надежда на то, что всё изменится.
История помнит, что женщины не раз коренным образом меняли судьбу России. Примеров масса: от княгини Ольги до Валентины Терешковой.
Я хорошо помню, когда после первого полёта женщины-космонавта всех девочек стали называть Валентинами. Тогда полёт тоже был групповой, в современных реалиях это символично.
За всю свою карьеру никаких серьёзных ошибок Матвиенко не совершила, хотя женщине обычно многое прощается. Вспомнить хотя бы Юрия Михайловича, который ради сохранения семьи закрыл глаза на чудачества любимой женщины.
Валентина Ивановна впервые за много лет подняла вопрос о выборности сенаторов, что особенно актуально в нашей многонациональной стране. В советской Конституции в качестве верхней палаты парламента был предусмотрен Совет Национальностей. Люди, которые это писали, ведь не дураки были.
Я целиком согласен с Матвиенко, что в случае отставки губернатора или местного парламента член Совета Федерации должен продолжать работать. Он представляет интересы жителей субъекта Федерации, а не депутатов. Депутаты идут по партийным спискам. Любая партия – это клуб единомышленников – не более того. Общаться с простым народом – непозволительная роскошь для власть предержащих, и чем живёт население, они, как правило, не знают.
Что помощники доложат, на то и ориентируются. Это хорошо, если помощник нормальный, а если не очень?
Периодически в России раздаются истошные крики на предмет гибели свободы слова. Насколько я помню события 30‑летней давности, после появления в газете или на телевидении какой-то информации со стороны власть предержащих следовала определённая реакция. Кого-то снимали, кого-то сажали, в общем, государственный аппарат начинал совершать какие-то телодвижения. Порой смешные, неуклюжие, но что-то происходило. Была какая-то реакция. В печатных СМИ даже специальная колонка существовала, в которой до читателей доводилась реакция власти на изложенные в статье факты.
В печать было сложно попасть, согласен. Но повторяю, на любую статью или телерепортаж со стороны населения реакция следовала незамедлительно. В редакцию сыпались письма, телеграммы, топали ходоки к Ленину. Сейчас, как после атомной войны, – ни шороха, ни вздоха, мели Емеля – твоя неделя…