Сотрудники Государственного музея истории Санкт-Петербурга, не дождавшись госфинансирования поисковых работ на Заячьем острове, обратились к общественности с просьбой «скинуться, кто сколько может». На продолжение раскопок, архивных поисков и проведение судебно-медицинской экспертизы потребуется около 30 миллионов рублей.
О том, что после октябрьского переворота в Петропавловской крепости производились массовые расстрелы и захоронения, свидетельствуют мемуары академика Дмитрия Лихачева, поэтессы Зинаиды Гиппиус, княгини Ольги Палей. Однако в советское время целенаправленные поиски останков жертв «красного террора» не велись, а экскурсоводы тех времен заканчивали историческую справку о крепости фразой «После революции Петропавловская крепость стала местом заточения министров Временного правительства».
Не хотели, а нашли
Но историю трудно игнорировать: при проведении земляных работ в крепости периодически обнаруживались страшные находки, а во время работ по археологическому надзору в 2009 году у стен Головкина бастиона было найдено захоронение 16 человек, среди которых — женщина и инвалид с ампутированной ногой. Помимо останков с выраженными огнестрельными повреждениями в яме оказались и пули, количество которых может свидетельствовать о том, что исполнителями казни было сделано немало контрольных выстрелов. Экспертиза, которую проводило Бюро судебно-медицинской экспертизы Ленобласти под руководством Вячеслава Попова, подтверждает и тот факт, что раненых добивали прикладами.
Террор против своих «чужих»
Официальным днем начала «красного террора» большинство историков считают 5 сентября 1918 года, когда был выпущен декрет «О красном терроре». Совет Народных Комиссаров, заслушав доклад о борьбе с контрреволюцией и деятельности Всероссийской чрезвычайной комиссии (ВЧК), пришел к выводу, что террор, направленный против врагов, является «прямой необходимостью». Решено было укрепить ряды ВЧК новыми сотрудниками, классовых врагов отныне изолировать в концентрационные лагеря, а всех, кого сочтут замешанными в связях с белогвардейскими организациями, заговорах и мятежах, расстреливать. Списки казненных (с обоснованием причины расстрела) подлежали обязательной публикации в газетах. Именно это обстоятельство и стало решающим в деле идентификации останков из могилы, найденной в 2009 году.
Спустя почти 100 лет
Подняв в архивах опубликованные в «Петроградской правде» списки расстрелянных, исследователи пришли к выводу, что найденное захоронение можно датировать 13 декабря 1918 года. Генетическая экспертиза подтвердила родство Николая Крылова и расстрелянного в этот день его деда — морского офицера Александра Рыкова, потерявшего ногу в русско-японской войне. Останки Рыкова были переданы его потомкам для захоронения.
Поиск исторической правды
Планомерные изыскания под руководством межведомственной комиссии, состоящей из сотрудников Музея истории Санкт-Петербурга, Эрмитажа, Института истории материальной культуры, Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры на Заячьем острове начались летом 2010-го и продолжились летом 2011-го года. Финансирование велось из скромных средств Музея истории города, и только подключение к работам добровольцев из общественных организаций позволило продолжить начатое. Уже летом 2010 года у левого фаса Головкина бастиона было обнаружено 7 захоронений с останками почти 90 человек в возрасте от 16 лет и старше. В могильниках нашли большое количество личных вещей и фрагментов одежды, представленных прессе в небольшой временной экспозиции в Петровской куртине. Сохранность вещей, пролежавших в земле почти столетие, поражает. Остается лишь идентифицировать найденные останки и провести соответствующие исследования, денег на которые государство, несмотря на неоднократные просьбы музея и ходатайства гражданских и духовных лиц, так и не выделило. Не хочет музей останавливать и археологические работы на территории острова: во время названных раскопок были попутно сделаны интересные наблюдения, касающиеся истории строительства Петропавловской крепости в XVIII–ХХ веках.