Российское Минобороны впервые с окончания Второй мировой войны приобретает боевые корабли в стане «потенциального» противника – четыре вертолетоносца «Мистраль». Этот факт придал сил западным аналитикам и доморощенным экспертам. Они утверждают: отечественная оборонка изжила себя, оказалась бессильна удовлетворить запросы военных и выполняет исключительно социальную функцию – надо чем-то занять миллионы работников ОПК. «Аргументы неделi» решили проверить, насколько эти утверждения справедливы, на прибалтийском судостроительном заводе «Янтарь».
На "Янтаре" улицы с названиями, что не отыскать на картах Калининграда. Мой маршрут начинался так: сначала по проспекту Гуськова (он центральный, в честь директора, при котором завод пережил расцвет с середины 60-х до 1991 года), направо на Спортивную, к причалу. Крупные иссиня-черные дворняги, явно с общей родословной, встречаются повсюду. У каждого объекта – где одна, где пара. Может, корабелы спецпороду вывели, под цвет флотской формы? Воют по-волчьи.
На территории, сразу за заводоуправлением, всех встречает створовой знак 20‑х годов прошлого века. Ярко покрашен, работает, выглядит, как новенький. С моей, дилетантской, точки зрения, – маяк как маяк. Интересен только одним – он германский. И АТС, связь, досталась заводу от немцев: безупречно служит по сей день. Немецкому козловому крану в следующем году торжественно отметят столетие – заслужил. Работает лучше современных. Все 80 гектаров территории напичканы такими артефактами.
Борьба с «фашистским наследием» в советском прошлом привела к сложностям в наши дни. С немецких станков содрали и уничтожили таблички со свастиками. А на них кроме свастик технические инструкции, режимы работы. У тех, кто тогда стоял у станков, эти таблицы были в голове. А вот сегодня выручает музей предприятия. Там с миру по нитке собирают свидетельства прошлого. Недавно отыскалась в какой-то дальней подсобке табличка, повесили ее на стенд в экспозицию – так сразу к директору музея примчались специалисты: «Дай переписать, а то у нас станок неправильно работает, допуски не выдерживает!» Музейным экспонатом стал даже дырокол. Его с уговорами выпросили в отделе кадров в обмен на несколько новых. Этот с виду невзрачный, с длинноватой ручкой рабочий инструмент конторского служащего скоро век, как безропотно пробивает ровные дырочки и в бумаге, и в плотном картоне. Кадровики до сих пор плачут о потере.
Но, похоже, работа с «артефактами» заканчивается: проект реконструкции и технического переоснащения ПСЗ «Янтарь» включен в Федеральную целевую программу «Развитие оборонно-промышленного комплекса Российской Федерации на 2011–2020 годы». Предполагается, что заводу на модернизацию выделят 17,1 млрд. рублей.
Завод ожил на тройке фрегатов проекта 11356 для Индии – контракт был подписан в 2006 году. Первый корабль «Тэг» («Сабля») летом выйдет на швартовые испытания. Второй «Таркаш» («Колчан») в июне 2010 г. спущен на воду, на нем вовсю идут работы. Третий – «Триканд» («Лук») на стапеле ждет своего часа.
Рядом с каждым стапелем и кораблем у достроечной стенки по компетентному «смотрящему». При виде чужака с фотокамерой они брали в «плен» сопровождающего, редактора заводской газеты Сергея Михайлова, внимательно изучали разрешение. И с явным неудовольствием отпускали. Сергей на верфях давно, сам знает условия «игры». «Вот это и это» у застывшего на стапелях большого десантного корабля «Иван Грен» проекта 11711 снимать нельзя. Супостату, что вдруг увидит обводы корабля ниже ватерлинии, это знать не положено. Непонятно только, как эта секретность увязывается с присутствием на территории иностранцев – индийских военных моряков и инженеров. Они «пасут» строительство фрегатов для собственного флота, заказчики требовательные и въедливые.
Кадровые войны
Техникум на проспекте Гуськова, до недавнего времени лицей (по сути ПТУ), сегодня работает исключительно в интересах завода. Еще в прошлом году там готовили автослесарей, автомехаников и прочих «авто». Руководство «Янтаря» сумело восстановить и приподнять статус-кво заведения.
Молодежь вполне закономерно выбирала «марс со сникерсом» – еще несколько лет назад завод фактически «лежал на боку», как древняя рыбацкая шаланда у развалин колхоза-миллионера. А город и область забиты иномарками, иногда новыми, но чаще выпуска середины 90-х. Автобизнес и ремонт здесь развиты – их подпитывает близость европейских поставщиков автохлама, особо ценятся хорошие жестянщики.
Птица-тройка
В декабре на «Янтаре» заложили головной фрегат проекта 11356 из «тройки» для Черноморского флота – «Иван Григорович». Он назван в честь последнего царского морского министра, что поднимал флот после позора русско-японской войны. Курс оказался верным: к 1945 г. советский ВМФ почти наполовину состоял из боеспособных кораблей дореволюционной постройки.
Сторожевой корабль (фрегат) проекта 11356 предназначен для поиска и уничтожения надводного и подводного противников в океанских и морских районах, отражения атак средств воздушного нападения. Оснащен ударным противокорабельным ракетным комплексом. Длина корабля 125 м, ширина – 15 м, водоизмещение – около 4 тыс. тонн. Экипаж судна до 200 человек, дальность автономного плавания до 5 тыс. морских миль. Суммарная мощность энергетической установки 56 тыс. л. с. В состав вооружения входит вертолет Ка-28 или Ка-31.
Внешне российские корабли будут по-родственному схожи с индийскими. Существенные отличия в начинке. Там, где индийцы ставят узлы зарубежного производства, наши ВМФ требуют отечественные агрегаты того же назначения и новейшие системы вооружения.
Индийцы внесли свою лепту: вынудили наших корабелов всерьез заняться комфортом экипажа. Корабль – это дом. Когда на солидном корабле с большой автономностью всего два гальюна (туалета) для экипажа в 200 человек это в какой-то степени садизм. Сейчас вопросы обитаемости с точки зрения комфорта и безопасности стоят на очень высоком уровне, пояснил Игорь Орлов:
– Убрали линолеум и делаем заливные полы, увеличиваем количество душевых и туалетов, поменяли эргономику мебели, расширяем проходы. На кораблях в основном служат контрактники – за год службы по призыву даже кока не обучить. А недовольный контрактник может написать рапорт и уйти. Люди хотят иметь нормальные условия для жизни и работы.
Теперь в цене и судостроители. Заманивают очень приличным заработком. Но где ж их взять? Остается одно – растить и учить. Разрыв в профессиональных династиях и умениях наблюдается в ОПК повсюду. На ведущих предприятиях страны у станков, в лабиринтах проводов, на сборке двигателей и самолетов, в конструкторских бюро – кругом седые головы пенсионеров. Как символ деятельных реформаторов «новой России». Никакое «Сколково» эту проблему не решит: я плохо представляю себе программиста под пронизывающим февральским ветром с Балтики со сварочным аппаратом в руках на высоте крыши многоэтажки или в тесноте корабельного трюма.
Молодой парень-таксист, узнав, что я был на «Янтаре», поделился:
– Я там после школы полгода проработал. Такой совок! Но деды там классные, столько интересного от них узнал, железо понимать научился.
– А что же ушел «сутки через сутки» баранку крутить?
– Да там, как я помню, заказов особо нет, денег не нарубишь…
Таксист ошибся – сейчас на «Янтаре» и с заказами на корабли порядок, и деньги платят очень даже достойные. Вот только адрес у завода тоскливый: Транспортный тупик, 10. Поменять бы адрес – «янтарные» корабли обещают вывести флот в моря.
Справка «АН»
От «Шихау» к «Янтарю»
В 1855 г. в Кенигсберге были построены первые пароход и паровоз. При нацистах верфь стала специализироваться на военном кораблестроении. После окончания Второй мировой войны на базе верфи «Шихау» был образован завод «Янтарь». С 1949 г. для отечественного флота и ВМС стран Варшавского договора построено 154 военных корабля, более 100 крупных и 400 малых гражданских судов.
Они умеют воевать
Генеральный директор Игорь Орлов утверждает: и сейчас, и в будущем напряженно, но реально сдавать заказчику два корабля в год:
– Речь идет о серьезных кораблях, насыщенных, с инженерной точки зрения. Танкеры, балкеры и прочие торговцы – для «Янтаря» элементарная задача. Если строить «простые» суда, то нам незачем содержать мощные монтажные и инженерные подразделения. Мы слишком дорогие для такого рынка.
Говоря об отношениях с главным заказчиком – Министерством обороны, генеральный директор «Янтаря» Игорь Орлов сказал необычно:
– Как в любой ячейке общества. Бывает, устаем друг от друга, радость от общения пропадает. Мы, судостроители, вдруг перестали удовлетворять государство в лице Минобороны. Как постаревшая любовь из прошлого – немодная, одета дурно, французским парфюмом не благоухает. Запросы у военных растут, а наши возможности явно отстают. И тут нужна взаимность, друг без друга нам не жить. Чтобы соответствовать запросам флота, нам следует поставить задачу на перспективу: требуется столько-то корветов, фрегатов, авианосцев с такими-то характеристиками. Например, с новыми типами двигателей. А их, скажем, только предстоит разработать или где-то купить. Мы не можем работать в режиме «сегодня хочу одно, завтра – другое». Новая программа вооружений вроде бы задачу формулирует.
Производственникам и военным придется терпеть и находить понимание. Увязать все вместе – дело Объединенной судостроительной корпорации. «Хочу все сразу, и сейчас» – это к кораблестроению для ВМФ не подходит. Тот же французский «Мистраль», который Россия вроде бы покупает, создавался за немалый период времени, под задачу, которую сформулировали десятилетия назад ВМС Франции. А тут флотоводцы вдруг решили, что иметь такой корабль тоже совсем неплохо. Но постановки-то задачи нашей промышленности от государства по кораблю такого класса не было!
Я спросил генерального директора – как же полвека назад умудрились построить за шесть лет 41 сторожевой корабль? Меня быстро спустили с «критиканских небес» на землю:
– Корабли того периода были на порядки проще. У сегодняшней техники несколько степеней защиты, сложнейшие системы ПВО, ударные комплексы. Полушутя Игорь Орлов добавил: «Мы построим все что угодно, хоть космический корабль. Дайте чертежи». Как сравнить наши корабли с кораблями зарубежной постройки? Сколь угодно долго можно высчитывать характеристики, анализировать заявленную эффективность систем вооружения. А на деле, хорош корабль или нет, определяет война. Построенные на «Янтаре» корабли принимали участие в десятках конфликтов и везде показали себя достойно. Они умеют воевать.
«Неустрашимый», что гонял пиратов у берегов Сомали, тоже построен на «Янтаре». Его здесь любят, между собой называют «Страшный». Для завода он давно стал символом – «Янтарь» стране необходим.