30 апреля в СИЗО «Матросская тишина» скончалась подследственная Вера Трифонова. На портале Аргументы.РУ (онлайн-версия «Аргументов неделi») еще 21 апреля была опубликована статья, в которой мы рассказывали, в каких жутких условиях содержалась женщина, страдающая тяжелой формой сахарного диабета. К сожалению, наши опасения, что пребывание Веры Трифоновой вне специализированного медучреждения может привести к необратимым последствиям, оправдались.
Напомним, Вера Трифонова обвинялась в покушении на мошенничество. Как предполагало следствие, депутат Магаданской областной думы Георгий Шамирян и она планировали продать банкиру право стать членом Совета Федерации за 1,5 млн. долл. Трифонову арестовали 16 декабря 2009 года. Уже тогда она была в тяжелом состоянии: сахарный диабет дал осложнение на почки и сердце. Она могла перемещаться только на инвалидной коляске, практически ничего не видела.
Тем не менее женщину даже не все время содержали в тюремной больнице – периодически она находилась в обычной камере. Однажды ее возили в суд, куда дважды пришлось вызывать для нее «скорую помощь». Состояние В. Трифоновой постепенно ухудшалось.
Ее родственники и адвокат Владимир Жеребенков рассылали жалобы во все инстанции. Однако должностные лица оставались глухи к требованиям защиты об изменении меры пресечения на залог или подписку о невыезде. Хотя необходимую ей медицинскую помощь подследственная могла бы получить только на свободе.
Ситуация достигла своего пика, когда стало понятно: в ближайшие 2–3 дня В. Трифоновой потребуется сделать гемодиализ. В городской больнице г. Можайска, где она в тот момент находилась, провести такую процедуру не могли – не было ни необходимого оборудования, ни квалифицированного персонала. «С невероятным трудом мы добились того, что мою подзащитную на реанимобиле, арендованном родственниками больной, отвезли в Клинический институт им. М. Владимирского (МОНИКИ) на гемодиализ, – рассказывает В. Жеребенков. – Мы неоднократно просили следователя С. Пысина, ведущего это дело, посодействовать нам. Он говорил, что готов освободить мою подзащитную под подписку о невыезде, только если она признается в совершении инкриминируемого ей преступления. Однако Вера Владимировна отказалась, поскольку не считала себя виновной. С. Пысин предложил отправить В. Трифонову в МОНИКИ только после майских праздников. Он даже уверял меня по телефону за час до ее смерти, что женщине лучше…»
Активность чиновники начали проявлять, когда В. Трифоновой уже нечем было помочь. Расследование громкого дела взял под свой контроль Президент России Дм. Медведев. Следователю В. Пысину предъявили обвинения в халатности. Глава Следственного комитета при Прокуратуре РФ Александр Бастрыкин уволил зам. руководителя следственного управления по Московской области Александра Филиппова и главу отдела по расследованию дел коррупционной направленности Валерия Иварлака. Руководителю Следственного управления по МО Андрею Маркову объявлено о неполном служебном соответствии. Общественная палата просит лишить статуса судьи Ольгу Макарову, выдавшую санкцию на арест В. Трифоновой.
«И этого мало, – считает В. Жеребенков. – Мы будем требовать, чтобы в отношении С. Пысина возбудили уголовное дело по статье «Злоупотребление должностными полномочиями, повлекшее тяжкие последствия». Уполномоченный по правам человека, который обязан реагировать на такие факты, написал нам, что он не вправе решать подобные вопросы. А от прокурора МО, к которому мы неоднократно обращались, вообще не пришло ни одного ответа! Все эти события нуждаются в правовой оценке.
Уверен, что произошедшее с В. Трифоновой – результат системной ошибки. Правоохранительные органы и суды относятся к тем, кто попал за решетку так, словно сейчас 1937-й год. Но, господа, у подозреваемых и обвиняемых тоже есть права! К сожалению, случай С. Магницкого (он умер в следственном изоляторе от сердечной недостаточности. – Прим. авт.) ничему правоохранительные органы и суд не научил. Мы добьемся, чтобы из смерти В. Трифоновой сделали должные выводы – и такого больше не повторилось».