Владимир СОЛОВЬЕВ относится к тем людям, которых заставить молчать не так-то просто. Много лет он будоражил общественное спокойствие на телевидении. После того как его программу на НТВ закрыли, он продолжает работу на радио. А еще пишет книги, в которых рассказывает, кто есть кто в современной российской политике. Не так давно Владимир Соловьев вместе с политологом Николаем Злобиным представили свое новое творение – книгу «Путин – Медведев: что дальше?»
-Владимир, два года назад у вас вышла книга, посвященная Путину. После нее у меня как у читателя осталось впечатление, что вы Путина глубоко и искренне любите. К Медведеву вы относитесь с такой же любовью?
– У меня любовь к жене, детям и маме. А к власти я отношусь по совершенно иной парадигме. История не допускает сослагательного наклонения, но никто не мешает нам поразмышлять, а что будет, если тот или иной политик придет к власти или займет определенную должность. Поэтому я с очень большим вниманием присматриваюсь ко всем политикам. Это вам могут подтвердить участники моих теле- и радиопрограмм. Вне зависимости от того, к какой группе принадлежат, они мне очень интересны. Интересны как люди, как определенный типаж и психотип.
А про Путина и Медведева и говорить не приходится. У каждого из них есть свои недостатки. Но людей, которые занимали бы должности такого масштаба, в нашей истории единицы. А любовь в данном случае – это крайне неверная категория. Ее нет: мне же от них ничего не надо. Я не вхожу в президентский пул, не обласкан властью, не завален ее дарами, не являюсь членом никаких комитетов. Я всегда очень четко от этого дистанцировался. Мало того, мое очень близкое знакомство со многими людьми, которые сейчас работают в администрации президента, было для них минусом. Потому что ребят держали заложниками наших отношений.
– Как вам кажется, каковы сейчас отношения внутри тандема наших лидеров?
– Мы привыкли относиться к власти или иронично, или с огромным пиететом. И тот и другой подходы опасны, поскольку не дают возможности быть реалистичным. Отношения между премьером и президентом претерпевают изменения. Путин и Медведев приобретают дополнительные опыт и знания. Возникающие ситуации сами собой регулируют систему служебных отношений между ними. Эти отношения стали гораздо более спокойными. Видно, что тема, кто пойдет на выборы в 2012 году, президента и премьера волнует уже намного меньше. Стало четче разграничение полномочий. Заметьте, что Путин никогда не отвечает на вопросы, которые напрямую не относятся к компетенции премьера. И тот и другой ведут себя очень корректно. Это показывает, что продумано все. Они обо всем уже договорились.
– Есть такое мнение, что Путин привел к власти Медведева, преследуя определенные цели. Насколько, на ваш взгляд, самостоятелен в своих решениях Медведев?
– Медведев абсолютно самостоятелен в своих решениях, хотя многие этого не понимают. Он был самостоятелен в своих решениях и раньше. Просто образ его мышления сформирован той же самой школой, что и у Путина. Они столько лет работают вместе, что мыслят в одном и том же направлении. Конечно, есть и небольшие изменения, но по своей сути они единомышленники. Поэтому мне кажется очень наивным утверждение, что с приходом Медведева должна начаться какая-то либерализация. Да с чего вы это взяли? Если рассмотреть поведение Медведева на протяжении всей его работы в администрации президента, то в отличие от Волошина или Илларионова Медведев никогда не высказывал противоречащей мнению Путина точки зрения. Не потому что чего-то опасался. Он и сам думал точно так же.
– Если представить себе координатную ось: ненависть, дружба, любовь, то в какой точке оси находятся их отношения сегодня?
– Мне кажется, их отношения никогда не развивались в такой системе координат. Скорее это отношения между людьми, которые вместе прошли через очень многое. В том числе и через крайне тяжелые годы поражения Собчака. Они очень хорошо друг друга знают, очень друг другу доверяют. Я думаю, что там выверенные товарищеские отношения.
– Фрейд установил, что любой человек, каким бы натуралом он себе ни казался, по своей природе бисексуален. Между Путиным и Медведевым вы что-либо подобное замечали?
– Нет, такие мысли, как правило, присутствуют только у самого «мыслителя». Это попытка, говоря по тому же Фрейду, транслировать собственные страхи на окружающих. Знаете, иногда мужчины – это только мужчины. Может быть, кому-то в это трудно поверить, но иногда бывает и так.
– Если мы взглянем на карту, то увидим, что во многих странах, куда более скромных по размеру и запасам природных ископаемых, например, в той же Финляндии, жизнь более благополучна, чем в России. Как вы думаете, а что нам мешает обустроить Россию?
– Люди. Сложившийся здесь тип людей. Все проблемы, возникающие в стране, существуют в первую очередь внутри нас. Вот взять сказку о добром царе. Сама формулировка «добрый царь» оскорбительна, если вдуматься, для гражданина страны. Какая разница, какой царь, добрый или злой? Главное, чтобы он исполнял свою социальную функцию. Для нас же это принципиально важно, потому что мы уверены, что все равно нагадим и нас надо будет прощать.
Самое простое – винить во всем окружающих. Но проблема в нас самих. Не хватает людям и гражданственности, и чувства собственного достоинства. Например, посмотрите, с какой скоростью портятся ваши друзья и знакомые, когда занимают мельчайшую должность. Вот он на полшажочка вылез вперед, и все, парня уже несет так, что не остановить. И так происходит повсеместно.
– Как вы относитесь к тому, что делает занявший вашу нишу на НТВ Сергей Минаев?
– Минаев не занимал мою нишу. Сережа хороший человек, я отношусь к нему с симпатией. Но чем больше передач-клонов, чем больше ведущих, пытающихся играть в Соловьева, тем ярче видно, насколько я был хорош. Я делал абсолютно авторскую передачу. Это чистый жанр, рассчитанный на мои реакции. Я говорил Сергею и продюсерам, которые готовили к эфиру его программу, что ведущему надо искать себя, а не идти по пути, проторенному кем-то.
– Александр Гордон, по его словам, не может себе простить, что привел вас на телевидение.
– Саша очень похож на маленького милого врунишку. Я к этому давно привык. На телевидение он меня не приводил, это у него мания величия. Лучше спросите у Гордона, как он получил здесь зарплату. И он вам расскажет, что, когда наше совместное шоу «Процесс» только готовилось к эфиру, мы зашли к Эрнсту. И тот спросил, какие зарплаты мы хотели бы получать. Гордон воскликнул: «Я хочу получать не меньше, чем Соловьев».
Опрос по теме
Григорий Баранов, Тула:
Президент у нас добрый. А «царь» – злой. При этом президент как бы «на экспорт», а «царь» – для «внутреннего употребления». Классический «двуглавый орел». И еще надо учитывать, что эта доброта и злость – тоже на иностранного потребителя рассчитаны. А для своих подданных «царь» – «отец солдатам».
Сергей Журавлев, Саранск:
Президент однозначно злой. У народа водку с пивом отбирает. Того и гляди виноградники вырубать заставит. Это уже форменное безобразие. Людям и политикам свойственно ошибаться. Но нельзя же повторять ошибки, которые тот же Горбачев совершил еще при жизни нынешнего поколения! Это даже не смешно. Разве что расчет на то, что добрый царь Володимир вернется и отменит эти антинародные решения.
Аркадий Баранов, Самара:
Добрый – это доктор в психушке. Потому что телевизор иногда позволяет посмотреть. А человек, пробившийся на самый верх, добрым быть в принципе не может. Добрый – он всегда на низших ступенях. Нянечка в детском садике может быть доброй. Заведующая – вряд ли. Или другой пример. Корова – существо незлобивое, можно сказать, доброе. Волк – существо злое. В иерархической пищевой цепочке он стоит выше. Так и человек.
Гамиль Каримов, Казань:Любое начальство в принципе – зло. Но пиарщики работают над правильным имиджем. И иногда им это удается. Вон вспомнить хотя бы Тишайшего – царя Алексея Михайловича. Это ж он бунты в крови топил и Стеньку Разина прикончил. А поди ж ты – Тишайший!
Сергей Гусаков, Томск:
Да какой он царь? Царь тот, кто вершит судьбы, паря над толпой. Он волен казнить и миловать по своему усмотрению. А президент не волен. Он подчиняется правилам игры, которые не сам устанавливал. Как правила велят, таким он и будет – злым или добрым. Казнить он еще может. А вот миловать – нет. Для этого надо быть действительно царем.
Олег Валиков, Орел:
Черт его знает. Выглядит добреньким. Но видимость часто обманчива. Ориентированный в исторически-стратегическом плане правильно и дров пока не наламывает. Но вот водки мне с ним выпить почему-то не тянет. А вот с премьером – с нашим удовольствием. Хотя вроде бы имидж злого. Харизма.