В награду - жизнь

Советские войска вышли из Афганистана 21 год назад. Кто-то на высоком уровне очень хочет, чтобы десятилетие войны также навечно ушло из памяти народа... Александр НОВИКОВ - один из участников тех событий, «официальная» оценка которых меняется вместе с политической конъюнктурой. В этом человеке привлекает уверенность, выработанная анализом богатого жизненного опыта. Его самоуважение не превращается в самолюбование, мягкая ирония не переходит в ерничество. О самых тяжелых вещах, оставивших неизлечимые душевные раны, Александр Феликсович повествует с внешним спокойствием.

- Нередко спрашивают: что самое страшное на войне? Я, кажется, для себя сумел ответить на этот вопрос. Сидишь с другом, болтаешь, покуриваешь, и вдруг... выстрел, которого даже не услышал, от усов еще дым поднимается, а человека нет уже.

Я родился в Красноярске 61 год назад, учился, работал. В высшей школе КГБ получил редкую квалификацию: юрист-правовед со знанием китайского языка. Но этого для служения Отечеству оказалось недостаточно - в 1977-м окончил знаменитые курсы усовершенствования офицерского состава в Балашихе, где готовили командиров разведывательно-диверсионных групп, а через два года был призван под знамена. В Афганистан мы с коллегой прилетели на личном самолете председателя КГБ СССР Андропова в сентябре 1979 года... Да, за три месяца до прибытия туда наших войск, ввод которых нам надлежало обеспечить.

Поселились на арендованных для нас виллах, сами себя охраняли, обеспечивали всем необходимым для жизни и работы. Какой? Вели разведку, выполняли специальные поручения. Столкнулись с тем, что даже нормальной карты Кабула нет. Во все подробности вникать не буду, скажу только, что ничего вразрез с честью и совестью не совершали.

Формально наши перешли границу 25 декабря. Колонна потянулась в сторону Кабула, а перед нами задача: осуществить с минимальными потерями захват (зачем лицемерить, назовем своим именем) важных объектов. Всё по былому ленинскому плану: телеграф, телефон, банк, а также, в соответствии с техническим прогрессом, радио, телевидение и, в государственном масштабе, министерство обороны, внутренних дел, тюрьму политзаключенных...

Мне посчастливилось - искренне говорю - действовать в группе, штурмовавшей дворец Амина. Не в том дело, что был шанс звание Героя получить (преимущественно, посмертно), а выпала возможность войти в историю (даже если об этом мало кто будет знать), что бывает раз в жизни, кроме того, всегда интересно, чуть отстранившись от себя, посмотреть: а на что же ты способен?

Каждая операция имела свое кодовое наименование - штурм дворца значился «Шторм-333». Об этом много написано, и я читал, конечно. Недавно в журнале «Братишка» опубликованы воспоминания участников акции. Из нашего отряда специального назначения и из группы «Альфа» я помню всех. Некоторые детали стерлись, но лента памяти постоянно прокручивается перед глазами, лица и суть событий не забываются. Кое-какие опубликованные воспоминания я называю «Записками сумасшедшего». Кому приснилось, что мы были десантированы к месту штурма на вертолетах?! Не было их там.

В город-герой Кабул мы вошли на бронетранспортерах и БМП. Путь колонны был содержательным - на перевале нас остановила танковая бригада Афганских вооруженных сил. Не помню, сколько простояли, держа пальцы на спусковых крючках автоматов и пулеметов. Не сумей наше командование договориться с афганцами, всё было бы просто, как грабли: поджигаются первая и последняя машины, на горе вооруженный враг, вокруг - бездна. Однако офицеры обучены не только бою, но и дипломатии, про которую иногда приходится забывать.

Воевали мы вместе с так называемым мусульманским батальоном Воздушно-десантных войск, сформированным из военнослужащих родом из Средней Азии и Казахстана.

Дворец на возвышенности, подъем к нему по серпантину, а из-за двухметровых стен так лупят, что... Первый бронетранспортер разбит, но дошел до стен. Второй, в котором был я, подожгли. Выскочил, плотность огня такая, что края каски в плечи уперлись - так голову втянул.

А дальше - вперед, через заминированные склоны, на которых, слава богу, никто не подорвался. Что помогло выполнить боевую задачу? Выучка, мужество, наглость и удача. Когда все эти составляющие вместе, сила войска превосходит прогнозы командования. Обидно было - поднялся до самых стен дворца и - тяжелое ранение. Подобрали, увезли в Ташкент.

Через несколько дней в Кабул приполз слух: Саня Новиков умер в госпитале. Друзья устроили поминки, поставили стакан с водкой, куском хлеба прикрытый... Говорят, это примета, что долго жить буду. Хотелось бы. Когда в сентябре 1980-го приехал в Москву за наградой, народ изумлялся. Получил я орден Красной Звезды, но главная награда - жизнь.

Теперь о прогнозировании. Два года назад был на дне рождения у друга, у которого руки по локоть в моей крови. Когда меня осколками гранаты располосовало и казалось, что все нутро вывалится наружу, он руками держал мой живот, приговаривая: «Саня, спокойно, всё нормально!» На празднике присутствовал один из разработчиков операции по взятию дворца, который откровенно сказал: «Потери при взятии дворца, по разным оценкам, должны были составить от 50 до 95 процентов личного состава». В нашем подразделении, известном как отряд «Зенит», погибли пять человек, у десантников - шесть. Щедрый прогноз не оправдался.

В каждом подразделении спецназа КГБ, действовавшем на главных направлениях, воевали сибиряки. Краса и гордость Красноярского управления КГБ Федор Коробейников, имеющий четыре командировки в Афганистан, командовал группой, штурмующей тюрьму для политзаключенных. Как охраняется это учреждение, общеизвестно, но Коробейников не потерял ни одного человека.

Я уволился в запас в 1994 году, был первым арбитражным управляющим в Красноярске, последние семь лет - директор частного охранного предприятия «Грант-Вымпел», видимо, «Вымпел» со мной на всю жизнь. Прав Николай Васильевич Гоголь, сказавший, что нет уз святее товарищества. Особенно боевого. 27 декабря прошлого года в Москве проходила встреча, посвященная 30-летию взятию Кабула. Некоторых боевых друзей 30 лет не видел, но душевное родство не утратилось.

Отношение к той войне у меня сложное. Тогда казалось, что выполняем свой интернациональный долг, помогаем афганскому народу наладить жизнь, наверное, так оно и было. Возможно, другого выхода у руководства СССР тогда не было. А может, зря туда полезли? Но не хочу поддерживать тех, кто абсолютно уверен в последнем. А уж к военным, достойно выполнившим боевую задачу, отношение общества должно быть однозначным. Не надо, чтобы государство вспоминало о нас с торжеством и помпой, но пусть по-человечески достойно поддержит людей, нуждающихся в медицинской, психологической, социальной помощи, которые не щадили себя во имя интересов Родины.

Считаю, что достойный вклад в это вносит «Опора России», которая оказывает серьезную помощь людям, приходящим в бизнес. И пусть ее финансовые возможности, мягко говоря, невысоки, поддерживать людей - значительно важнее.

Что говорить об отношении к участникам афганской, чеченской кампаний, если 50 тысяч ветеранов Великой Отечественной нуждаются в улучшении жилищных условий! Недавно с ужасом смотрел по телевидению, как в лачуге живут 97-летний инвалид войны и его 89-летняя жена, вынужденные воду таскать и дрова колоть...

Уважаю девиз десантников: «Никто, кроме нас!» А у нас говорят: «Только мы!»