ЧТОБЫ понять весь масштаб проблемы и региональный контраст они провели исследование. Выбрали два типичных промышленных города. В центре страны – Самару, с населением 1 млн. 100 тыс. человек и сибирский – Кемерово, где проживают 500 тыс. человек. В каждом городе проводились экспертные интервью с работодателями, местными властями, представителями правоохранительной системы, профсоюзными лидерами и фокусгруппы с работниками. Всего было опрошено 1200 человек работающего населения.
«Сразу скажу, что региональных особенностей в ходе исследования практически не выявлено, – резюмирует ведущий специалист социальноэкономических программ ЦСТП Петр Бизюков. – Несмотря на то что эти города отличаются по размеру и отраслевой структуре, статистика показывает – ситуация в них абсолютно одинакова. Вывод – трудовая дискриминация определяется не регионом, не отраслью, даже не категорией персонала – с ней могут столкнуться все – от рабочего до руководителя предприятия. Однако пока работники не видят этой проблемы и не осознают ее».
Правозащитники отмечают, что работники в ходе исследования говорили о многочисленных нарушениях своих прав и дефиците средств, необходимых для их отстаивания. Любое нарушение люди готовы объявить дискриминацией, что приводит к «девальвации» понятия. В итоге они перестают видеть в дискриминации что-то особенное, превращая ее в обыденность. Раз она происходит всегда и везде, к ней привыкают и находят смысл в необходимости дискриминации.
На момент опроса средняя зарплата у опрошенных составляла в Самаре 10 622 руб., в Кемерово – 10 171 рубль. То есть равнялась 2,5 и 2,9 прожиточного минимума для этих городов соответственно. Оценка удовлетворенности своей зарплатой составила 2,9 (по пятибалльной шкале). При этом три четверти опрошенных работников заявили, что размер их зарплаты зависит от руководства, а не от них самих. 31% работников трудится более 8 часов в день. 43% выполняют дополнительную работу, которая не входит в их трудовые обязанности.
Работодатели считают, что дискриминация – явление малораспространенное. Причем никто у себя на предприятии дискриминации не обнаруживал. Но когда они были простыми работниками, то им приходилось с этим сталкиваться. Большинство работодателей не знают правовых норм, определяющих дискриминацию, равно как и то, что она запрещена. Поэтому в беседах с интервьюерами они рассуждали о ее допустимости и даже… полезности.
Представители служб занятости, департаментов труда, прокуратуры и судьи смотрят на проблему с точки зрения – насколько она доказуема. С одной стороны, говорят они, дискриминация есть. А с другой – ее очень трудно доказать. Пока нет обращений от работников, надзорные органы не могут вмешиваться в ситуацию.
Так что же такое дискриминация? На этот счет существует масса мудреных определений. Если по-простому, то это ущемление прав одних другими. Фактически это происходит тогда, когда начинают сравнивать, то есть дифференцировать.
«Людей можно сравнивать по опыту работы, квалификации, умению, – отмечает Петр Бизюков. – Но некоторые основания для сравнения запрещены. В российском Трудовом кодексе зафиксировано 15 таких оснований. Среди них – пол, возраст, национальность, раса, место проживания, семейное положение и т.д. И в отличие от множества других стран у нас этот перечень открыт. В статье есть добавочка – «и другие основания, не связанные с деловыми качествами работника». То есть в перечень можно добавить еще сравнения, если сумеете доказать, что это дискриминация».
Эксперты отмечают, что 78% столкнувшихся с гендерной (по половому признаку) дискриминацией – женщины. С возрастной – 55% работники до 30 лет, 29% – старше 50 лет. Подвергнуться дискриминации из-за попытки отстоять свои или чужие права может практически любой работник независимо от пола, образования, уровня заработка. Чаще дискриминации сопротивляются работники до 30 лет – «молодые и горячие», не растерявшие веру в справедливость. Потом это проходит…
Попытки отстаивать трудовые права – единичны. Из всех работников только 1% за последние три года обращались в суд. Столько же пытались решить свои проблемы на предприятии через Комиссию по трудовым спорам (КТС). 90% никогда не принимали участия ни в каких коллективных акциях по защите прав работников. Либо потому, что их не было (80%), либо потому, что предпочли остаться в стороне (10%). 87% членов профсоюза за последний год ни разу не обращались в профком своего предприятия. 95% работников за последние 3 года не участвовали в шествиях и митингах протеста, организованных профсоюзами.
Причем решаются отстаивать свои права в судах, как правило, те, кто не собирается работать на этом предприятии. «Остальные считают – как же я потом буду работать? – подчеркивает Петр Бизюков. – Перед работником стоит дилемма – либо гражданские права, либо работа. Получается, что мы обмениваем рабочее место на гражданские права. У профсоюза есть возможности бороться с дискриминацией, но тогда им придется серьезно столкнуться с работодателями. А многие профсоюзы этого боятся. Хотя пытаются создать гендерные комиссии. Они начинают что-то делать, тогда, как надо уже вовсю бороться».
Если вы подверглись дискриминации
НЕ СЕКРЕТ, что уж при приеме на работу вы можете стать жертвой дискриминации. Работодатель отказал в трудоустройстве, заметив, что им нужен мужчина, а не женщина. Или заявил, что вы не подходите по возрасту – требуйте, чтобы работодатель письменно оформил вам отказ. С ним можете смело отправляться в суд. Правда, правозащитники отмечают, что работодателю не составит большого труда предъявить контраргументы.
Если вы подвергаетесь дискриминации на работе – ищите Комиссию по трудовым спорам на своем предприятии. Именно она должна разобраться, действительно ли нарушены ваши права. Если такой комиссии нет, то берите у руководства справку о ее отсутствии и идите в суд. Можно обратиться в профсоюз, но он, как правило, бездействует. Можно прибегнуть к таким формам протеста, как митинг, забастовка, только их надо организовать по закону.