- Ира, почему «Лакмус» все время «залегает на дно» на вершине успеха – после удачных релизов, после попадания ваших песен в ротацию на радио и клипов в эфир?
– Это моя позиция. Я не люблю пиариться – этот просто мука для меня. Мне один мудрый человек сказал: «Ну что после тебя останется – газетные вырезки, записи телепрограмм?» После артиста остаются песни, альбомы, и я нацелена именно на это. Я не хожу по передачам и ток-шоу, не торгую лицом, зато очень люблю сидеть в студии и писать песни.
– Но в эти периоды затишья создается впечатление, что группа просто прекратила свое существование…
– Да, и мы поняли, как с этим бороться – просто надо выпускать альбомы чаще. Да, у нас были большие перерывы между выходом пластинок – сначала 4 года, потом – 2. Теперь мы будем эти сроки сокращать – 19 декабря мы выпускаем третий альбом, а уже в январе садимся писать четвертый.
– Чем вы занимались в промежутках между изданием пластинок?
– Сидели на студии. Вы скажете – ну не можете же вы постоянно на студии сидеть! Но мы действительно все время там – и это видят все музыканты, которые там пишутся, журналисты, которые заходят… Мы прижились там, как домовые или, вернее, студевые. В студии мы наиболее комфортно себя чувствуем, оттачиваем там все свои навыки.
– Новый альбом вы писали три года, руководствуясь принципом «совершенству нет предела». Кто сказал решающее «стоп»?
– Мы поняли, что дальше не имеет смысла переделывать альбом, нужно остановиться и просто его выпустить, в каком бы виде он ни был – без информационных спонсоров, без рекорд-лейблов. И я в последнюю минуту поняла, что он должен называться «Точка необратимости» – мы даже дизайн не успевали поменять от старого названия. Мне приснился сон – я разговариваю с мамой, и она мне говорит: «Ты пришла в какую-то точку, но нужно идти дальше». А в Интернете я прочитала старую индейскую притчу про одноглазую мышь, которая, спасая умирающего бегемота, отдала ему свой глаз. Ослепнув, мышь в отчаянии полезла на маяк, добралась до самой вершины, подошла к самому краю, и тут обезьяна ей говорит: «Ну вот, теперь ты летучая мышь». То есть мышь, отдав глаз, тоже прошла через точку необратимости, но стала двигаться дальше. И вот я пишу маме письмо, рассказываю свой сон, эту притчу и параллельно открываю новостной сайт и вижу новость с названием «Точка необратимости». Это было как подсказка – вот словосочетание, которое объединяет мой сон, сказку и... большинство песен с альбома, и именно так он должен называться.
– У вас был непродолжительный период работы с продюсером Олегом Нестеровым. Почему вы решили работать самостоятельно?
– Не сошлись во взглядах на нашу музыку, звучание. Честно говоря, нам было страшно пускаться в свободное плавание. Но потом я сказала Максу и себе: «Чего мы боимся, у нас есть молодость, талант, запас прочности». Я не знаю, почему люди так боятся работать без продюсеров – если есть уверенность в своих силах, почему нет?
– Москва для вас неродной город, как она вас встретила 7 лет назад?
– Москва мне еще в Новосибирске почему-то снилась. Лет в 20 меня начали мучить кошмары – я приезжаю в Москву, еду в метро, блуждаю под землей и не могу выбраться на поверхность. Либо я езжу по улицам и не могу найти какой-то дом. Эти сны мне снились, наверное, в течение года, причем Москва даже в планах не стояла – я не понимала, к чему эти видения? А когда мы в итоге сюда приехали, никакого особого восторга по этому поводу я не испытывала. На тот момент я хотела, чтобы это случилось на год позже, все-таки мы еще очень зеленые были.
А так нас кинули, как щенков в воду, в этот шоу-бизнес, и мы, побарахтавшись, практически пошли на дно. Песня «Падаешь вниз» об этом – она тоже из сна. Мне приснилось, что я падаю с 3го этажа. Причем было реальное ощущение полета – летишь, летишь, шмякаешься об землю настолько сильно, что слышен треск костей, – я проснулась вся в холодном поту. У меня на тот момент был набросок песни без текста, а проснувшись, поняла, о чем будет песня.
А так нас кинули, как щенков в воду, в этот шоу-бизнес, и мы, побарахтавшись, практически пошли на дно. Песня «Падаешь вниз» об этом – она тоже из сна. Мне приснилось, что я падаю с 3го этажа. Причем было реальное ощущение полета – летишь, летишь, шмякаешься об землю настолько сильно, что слышен треск костей, – я проснулась вся в холодном поту. У меня на тот момент был набросок песни без текста, а проснувшись, поняла, о чем будет песня.
– Часто песни из снов приходят?
– Процентов 40–50.
– Ты суеверная?
– Да, очень.
– У тебя есть приметы – профессиональные?
– Перед концертом надо выпить. Для куражу, но немножко. И еще я не люблю переодеваться специально для концерта, я предпочитаю прийти сразу в той одежде, в которой буду петь.