– СЕГОДНЯ в шоу-бизнесе ты достиг весьма внушительных высот. Но наверняка на начальном этапе приходилось прибегать к связям бабушки и мамы?
– В том, что Эдита за меня никогда никого не просила, я уверен. Она очень гордый человек. Меня это уже не обижает. Наоборот, дало определенную закалку. Сегодня я осознал очень многие вещи, связанные с профессией и жизненным путем, который для себя выбрал. Несмотря на всю свою серьезность и сложность, профессия эстрадника – та же клоунада. Если в попсе нет самоиронии, это лоховство. Здоровая доля юмора и эксцентрики еще никому не помешала.
– Так пренебрежительно говоришь о том, чем занимаешься…
– Не люблю попсу. Попса – это некий компромисс между мной и поп-музыкой. Я чувствую себя на этой площадке временщиком. Другое дело, что никогда не опускаюсь до откровенного лоходанса. Недавно вышел мой второй альбом «Иначе», и мне за него не стыдно. Но в идеале хотелось бы играть совсем другую музыку, а не просто жить за счет музыки, как сейчас. Мне ближе некий музыкальный симбиоз. Ведь трудно определить, в каком жанре работают Стинг или Агутин. Хороший бэкграунд этих музыкантов дает им возможность мешать такие музыкальные коктейли из джаза, рока, фолка и фанка, от которых дух захватывает. Это настоящее. Это ощущение ни с чем не сравнить. Разве что с риском и азартом.
– Любишь рисковать?
– Это моя сущность. Сейчас, к примеру, согласился на весьма рисковый эксперимент. Принимаю участие в проекте Первого канала – учусь пилотировать спортивные самолеты. На военной базе под Кубинкой делаю мертвые петли, бочки. Страшно ли мне? Только дурак не боится. Но в любом случае не настолько, чтобы зажаться и ничего не делать. А вообще мне необходимы экстремальные эмоции. За счет них я подпитываюсь. Ну что поделаешь – очень азартный человек.
– А в казино играешь?
– Бросил.
– Часто проигрывал?
– Если взять общую сумму, которую я проиграл за два года, то скорее больше потерял, чем приобрел.
– Как на это увлечение реагировали родные?
– Я с ними не живу, поэтому они меня не контролируют. Но сегодня все изменилось. Из азартных увлечений у меня осталось только одно – играю в покер. В настоящий покер – на деньги. Но это бывает редко и только с друзьями.
– Отказался кутить, чтобы не испортить репутацию семейному клану?
– Нет. Просто переоценка ценностей произошла. Что же касается ответственности за фамилию, то об этом я никогда не забываю. Оно родилось вместе со мной, и с детства я слышал фразу: «Прекрати позорить бабушку». Просто до 18 лет позволительны всякие вольности. Кроме того, я тогда не был публичным человеком. А сегодня расстраивать своими поступками близких людей, по меньшей мере, глупо. У той же бабушки вполне достаточно других информационных поводов для нервов. Зачем добавлять?
– Да уж… Один «новоиспеченный родственник» чего стоит. Кстати, чем закончилась эта история с молодым человеком, который публично заявлял, что является твоим кровным братом?
– Черт его знает чем это закончилось… В суд на него подавать бессмысленно. Напрасная трата нервов и времени. Недавно я предложил маме определить его в психиатрическую лечебницу. Толку больше будет. Наверняка ему там окажут необходимую помощь. Подлечат психику. Помогут стать самим собой. А то он все время выдает себя за кого-то. До этого у него были амбиции на политику, теперь он решил с помощью якобы нашего с ним родства попасть в шоу-бизнес. Мерзко. Ведь сегодня он занимается уже более серьезным мошенничеством. Прикрываясь моим именем, стал набирать людей в «Фабрику звезд». Хочу через «Аргументы неделi» заявить: я не имею к этому никакого отношения.
– Говорят, что недавно ты занялся ювелирным бизнесом…
– Скорее, попробовал себя в ювелирном дизайне. Я выбирал подарок бабушке на юбилей. Изучив каталог, посчитал, что банально просто купить красивую вещь. Поэтому решил поучаствовать в изготовлении кольца. А вообще это мастерство требует глубоких навыков.
– Пойти их приобретать желания не появилось?
– Пока нет. А вообще я непостоянный парень. Усидчивости не всегда хватает. Некоторое время назад учился на психолога. Поначалу очень стремился эту науку познать. Но чем больше ее познаешь, тем меньше хочется. Проблемы находишь в окружающих, в себе... Поэтому я ее бросил. Но оконченное образование у меня имеется. Я парикмахер.
– Со временем можешь составить серьезную конкуренцию Звереву?
– Ни в коем случае. Хотя… (Смеется.) Это не мое призвание. Просто мне всегда очень хотелось уметь делать что-то собственными руками. К тому же это была отличная возможность общаться с красивыми женщинами.
– Сегодня в этом у тебя явно нет недостатка. Кстати, на днях в прессе появилась информация о том, что ты разорвал помолвку со своей девушкой…
– Бред. У меня по-прежнему есть любимая девушка. Правда, жениться я пока не намерен. Не готов еще к семейной жизни. Хотя мне бы хотелось, чтобы со временем любимая женщина подарила мне дочку.
– Воспитательный процесс будешь строить на семейных традициях. Или предпочтешь современную научную методику?
– Не задумывался. Хотя… сейчас поймал себя на мысли о том, что на самом-то деле меня толком никогда и не воспитывали. Было некому. Бабушка на гастролях, Илона тоже. Были гувернантки, которые следили, чтобы я правильно выполнял домашнее задание. У меня, видимо, воспитание на генном уровне. К тому же я с детства был очень наблюдательным ребенком. И, наверное, подсознательно впитывал культуру, тягу к знаниям от своих домочадцев. Так что я просто постараюсь быть достойным примером.
– Ты романтик?
– Причем очень сентиментальный. А это качество не имеет сегодня коммерческой ценности. Но от сущности своей отказываться не хочу и ночами продолжаю писать стихи.
– Однажды ты признался, что в душе революционер, которому хочется воевать за идею. За какую именно?
– Я – идейный революционер, но в таком циничном и беспринципном городе, как Москва, любая революционная идея погибает в зародыше. В Питере хочется бороться за культуру, за эстетику, но снобизма питерцев по отношению к москвичам я лично не разделяю. Интеллигентные люди, конечно, есть в обеих столицах. Но в Москве на фоне ее тотального завоевания приезжими их практически не видно.