- ВЫ КАК-ТО сказали, что все сериалы у нас делятся на плохие и безобразные, а еще сказали, что русские никогда не смогут снять мыльную оперу.
- Говорил. Но теперь наконец-то создатели сериалов подобрались к самому главному - к человеку, к женщине. «Стрелялки» уходят, и выходит на первый план то, о чем я говорил выше.
- Уходят «стрелялки», «месиловки» и «рубиловки»?
- Угу. Противно смотреть. А продюсерам противно это делать. И актерам, и режиссерам - тоже надоело. Мы стали жить чуть спокойнее, поэтому на эту тему уже не такой спрос.
- Алексей, скажите, а у вас всегда был такой народный типаж?
- Фактура диктует, к сожалению. В Томском ТЮЗе я играл вместе с Андрюшей Краско - знаете такого?
- Кто же теперь не знает Краско!
- Андрей Иванович передал мне роль Робин Гуда, мы оба были маленького роста и худые! Вы можете представить, чтобы я играл роль Робин Гуда? А я играл!
- В общем, человек вы на все готовый, простой и за словом в карман никогда не полезете?
- Не люблю казаться интеллигентом, поправлять несуществующие очки и говорить на французском, что это «моветон». Если меня оскорбляют, я тоже оскорблю. Послали, и я пошлю. На хамство нужно отвечать хамством.
- Это опасно - вы такой теперь известный?!
- Однажды я, дурак, поехал отдыхать в Судак. Просидел 5 дней на балконе. Меня возили купаться в темноте - в 11 ночи и в 6 утра. Прятали от народной любви. У скалы нашли место, где меня не было видно даже с самолета. Вдруг я слышу голос: «Мужчина, вы не хотите дать автограф, вас ждут 200 человек?» Но вообще я не страдаю от этого, а безумно радуюсь, потому что в 36 лет приехать в Москву и за короткий срок успеть что-то сделать, стать известным - этого хочет любой артист...
- Откуда приехали в Москву?
- Из Новосибирска. Это тяжелая история и очень интересная. В Москву я на самом деле вернулся, потому что когда-то здесь родился. Папа был военный. Были сложности с пропиской. Московский чиновник требовал с меня 7 тыс. долларов. Денег не было. Потом чудом устроился в театр имени Маяковского, и все проблемы разрешились. Я бросил пить. Без этого у меня бы ничего не вышло.
- Жена москвичка?
- Когда мы познакомились с Машей, то пошли в ресторан, и там у нее украли норковую шубу. Мне было страшно неудобно. «Теперь, - сказал я, - не могу тебя оставить, пока не куплю новую шубу...»
- Вы не думаете, что стали жертвой сериала «Солдаты»? Потом правнуки будут спрашивать - кем был наш прадедушка? Это который всю жизнь играл прапорщика?
- Здесь надо, наверное, поступать мудро, как поступил Саша Лыков в «Ментах» - помните? Взял и ушел. Он поступил очень мудро. Потому что я вижу ребят, которые до сих пор играют «Ментов», - конечно, им очень тяжело, чрезвычайно тяжело. Творчество после сотой серии все равно заканчивается. Я, наверное, вряд ли смогу когда-нибудь пробежать такой длинный марафон.
- В чем заключался парадокс популярности «Солдат»?
- Мне кажется, все дело в раскрытии темы. Очень большое количество сериалов меня не трогает - ну, не могу я смотреть на молодежь, которая собой любуется. И режиссер сидит, любуется собой, и оператор, а тема проходит мимо, и зритель выключает к чертовой матери этот канал и не смотрит.
- Вы что, противник нового поколения актеров?
- Нет, для меня Сережа Безруков открылся в «Есенине» на все сто. Мы с ним получили колоссальное удовольствие от работы вдвоем. Мой любимый актер - Хабенский, я мечтаю о работе с ним, потому что мы друзья. Он первый человек, который протянул мне руку помощи, когда умерла мама. Он вообще совершил такие подвиги человеческие! Он интересный, потому что неуспокоенный. Он лишен этого самолюбования, вот и все.
- Вы за какой подход при изготовлении кино - за русский «как получится» или за американский, сугубо технологичный?
- Нет, за русский. Я за народ.