Марвин Гэй: 50 лет великому альбому «What’s Going On»

Марвин Гэй (Марвин Пенц Гэй Младший; 2 апреля 1939–1 апреля 1984) был американским певцом, автором песен и музыкальным продюсером. Он помог сформировать звучание лейбла Motown (музыка в стиле соул с ощутимым поп-подходом – авт.) в 1960-х годах, сначала как сессионный музыкант, а затем как сольный исполнитель благодаря своей серии хитов, за что получил прозвища «Принц Мотауна» и «Принц Соула».

Хиты Гэя для Motown Records — это «Ain’t That Peculiar», «How Sweet It Is (To Be Loved By You)» и «I Heard It Through The Grapevine». Гэй также записал дуэты с такими знаковыми исполнительницами лейбла Motown, как Мэри Уэллс, Ким Уэстон, Тэмми Террелл и Дайаной Росс. В 1970-х годах певец записал альбомы «What’s Going On» (1971) и «Let’s Get In On» (1973), с которыми стал одним из первых артистов Motown, вырвавшихся из - под власти продюсерской компании. Его более поздние записи положили начало нескольким современным поджанрам R&B, таким, как quiet storm и neo soul. Марвин был вынужден эмигрировать в Европу в начале 1980-х годов из-за высоких налогов в Америке. Гэй также выпустил песню «Sexual Healing», хит 1982 года, который принес ему его первые две премии «Грэмми» за альбом «Midnight Love», в который входил этот хит.

1 апреля 1984 года, накануне своего 45-летия, Гэй был застрелен своим отцом, Марвином Гэем-Старшим, в их доме в Уэст-Адамсе, Лос-Анджелес. Это произошло после ссоры, которая случилась между ними. Гэй-старший позже не признавал себя виновным в добровольном непредумышленном убийстве и получил шестилетний условный срок и пять лет испытательного срока. Многие учреждения посмертно наградили Марвина Гэя наградами и другими почестями, включая премию «Грэмми» за достижения в течение всей жизни. Марвин был посмертно введен в Зал Славы Музыки Ритм-Энд-Блюз, Зал Славы Авторов Песен и Зал Славы Рок-Н-Ролла.

Что происходит

Классической пластинке Марвина Гэя «What’s Going On?» (1971) в мае этого года исполнилось 50 лет. Кажется, что именно эта дата может привлечь сегодня к этому альбому больше слушателей, чем когда-либо. Ведь все они смогут подтвердить то, что эта работа Марвина действительно звучит вне времени. «Он мог бы написать эту пластинку вчера», - отметила американская поэтесса Никки Джованни в своем интервью прошлой осенью.  Она объяснила, что портрет на обложке ее сборника стихов 2020 года «Make Me Rain» — это дань уважения обложке альбома «What’s Going On» Гэя.  Джованни изображена в плаще с поднятым воротником также, как и Гай на своем альбоме. Долговечность этого альбома – наиболее трогательно отмеченная Нельсоном Манделой, который, вскоре после освобождения из тюрьмы в 1990 году, декламировал строки из альбома на стадионе «Tiger» в Детройте – практически превратилась в миф.

Конечно, никто не ошибется, если скажет, что альбом Гэя сегодня звучит так же глубоко, как и в 1971 году. Божественно великолепная работа, движимая социальной яростью, – та, в которой переплелись гармонии стиля ду-воп, джаза и гимнов, которые Гэй любил в детстве, – «What’s Going On», также была декларацией Гэя о творческой независимости от бизнес-машины Motown Records, выстроенной Берри Горди, основателем фирмы. После десятилетия отшлифованных поп-хитов Гэй, которому тогда было чуть за 30, показал, что у него на уме было и многое другое: возмущение войной во Вьетнаме («What’s Happening Brother?»); загрязнение окружающей среды («Mercy Mercy Me (The Ecology)»), бедность горожан и полицейское насилие («Inner City Blues Make Me Wanna Holler»). Тема сопротивления сопровождалась изменением личного стиля Гэя: он перестал носить галстуки и отрастил бороду. «Многие не признают того, что чернокожие мужчины могут выглядеть откровенно мужественными», - сказал он своему биографу Дэвиду Ритцу: «Я всю свою карьеру выглядел безобидным, и этот образ больше мне не подходит. Я не был безобидным. Я был зол на Америку».

«What’s Going On», остается жизненно важным произведением искусства, прежде всего, в том, как альбом отворачивается от такой не глянцевой «Америки» и, вместо этого, озвучивает проблему более сплоченной группе - тем людям, которые собрались на домашней вечеринке, которую описывает Гэй в начальной композиции альбома. «Действительно ли все становится лучше, как пишут газеты?» - спрашивает оратор в песне «What’s Happening Brother», проверяя наличие диалога между власть имущими и обычными чернокожими людьми.

Одно дело – понимать долговечность и дальновидность в творчестве Гэя; другое – аплодировать резонансу проблем, озвученных на его альбоме. Не стоит находить оптимизм в том, что критика Гэя в отношении полицейской действительности в Америке, остается столь актуальной. Стоит понимать, что насилие против чернокожих в стране так и продолжается в течение последних 50 лет, что как чернокожим артистам, так и обычным людям по-прежнему необходимо подходить к задаче выживания и процветания в Америке с энергией, элегантностью и изяществом, которые Гэй смоделировал в этой эпохальной работе. Возможно, он и не думал, что все его призывы на этой пластинке останутся настолько актуальными. Во всяком случае, именно такое впечатление складывается, когда смотришь, как Гэй представляет заглавный трек альбома на джазовом фестивале в Монтре летом 1980 года. Может быть, он устал на том выступлении – это была последняя песня долгого сета, – но 40-летний Гей, в своей белой рубашке с оборками и красном пиджаке с блестками, похоже, не просто воздействует на толпу, но и потворствует ей: «Это была наша самая первая запись № 1 в мире, дамы и господа. Мы были так горды этим. Всё это благодаря вам – вы сделали это реальным. Надеюсь, что вы всё еще получаете удовольствие от этой песни».

Он был мертв всего четыре года спустя, застреленный собственным отцом в доме своих родителей в Лос-Анджелесе. В последующие десятилетия чернокожие артисты продолжали обращаться к постоянно актуальному альбому «What’s Going On» как к проблеме и возможности её разрешения. «Я устала от того, что Марвин спрашивает меня, что происходит», - поет американская певица Жанель Монэ в своей композиции «Queen» 2013 года.

Глубина

Этот альбом – именно та стимулирующая работа, которую Гэй проделал для своего собственного народа в его собственное время. Это исторический момент, который часто забывается, когда мы фокусируемся лишь на вневременной ценности записи. Например, критика Гэя войны во Вьетнаме, которая была основана на личном опыте его брата Фрэнки, связанного с конфликтом, была по-настоящему обезоруживающей. Так же, как и растущая зрелость Гэя, в которой темнокожие поклонники певца услышали как его приверженность жизни народа, так и их собственный потенциал. «Помимо великолепия струнных аранжировок и импровизированного баса Джеймса Джеймерсона (знаменитый американский бас-гитарист – авт.) на альбоме, Марвин сделал большие шаги для того, чтобы дать нам то, в чем мы нуждались», - сказал недавно музыкальный историк Рики Винсент писателю и культурному критику Эмили Лорди. «Это мотивационная музыка. Мы точно можем сказать, что Марвин был мотивирован», - добавил он.

Винсент видит в действиях Гэя «движущую силу» критики Стиви Уандера (великий американский соул-исполнитель – авт.) в адрес фирмы Motown, а также строгий фанк Sly And The Family Stone (знаменитая американская фанк-группа) и праведный соул альбома «Young, Gifted And Black» Ареты Франклин 1972 года. Эти звезды, наряду с большим количеством сессионных музыкантов, «создавали свою лучшую работу в этот критический момент времени». Они устанавливали стандарт «соул-музыки как высокого искусства».

Очевидно, что «What’s Going On» - идеально составленный альбом. Марвин мастерски расставил звуковые и смысловые повторы на протяжении всего альбома: «Что происходит, брат?» – спрашивает один человек другого в первые моменты звучания пластинки - вопрос, который становится названием следующего трека «What’s Happening Brother», где фоновая гармония первой песни появляется в качестве мелодии на переднем плане. Возникает также и ощущение, при котором звуки на альбоме остаются резкими и странными. Так называемая «своевременная» музыка часто появляется раньше, чем вы осознаете, что она вам нужна, и в этом смысле она совершенно несвоевременна: возмутительна, неуместна и возникает в неподходящий момент. Послушайте, как Гэй снова увеличивает громкость, как только заглавный трек начинает затухать – это признак стойкости характера музыканта, а также отказ позволить треку, который продюсер Берри Горди ненавидел, закончиться без боя. Послушайте, как один мужчина в сцене вечеринки (самое начало альбома) приветствует другого, а затем спрашивает: «Как тебя зовут?» Вот праздник, который вы устраиваете, и появляетесь там, где вам не нужно кого-то знать для того, чтобы радоваться, всем, кто пришел.

Результат

Эти музыкальные моменты сегодня все еще звучат волнующе и неразрешимо, несмотря на то, сколько раз вы прослушали этот альбом, сколько кавер-версий было сделано на эти песни и сколько других артистов сэмплировали их в своих произведениях. «Живите жизнью для детей!», - поет Гэй в песне «Save The Children», поднимаясь по навязчивой и прерывистой музыкальной гамме, как будто приближаясь к будущему, которое просто недосягаемо. В этой части записи время и мелодия не привязаны друг к другу, поскольку Гэй освобождает место для трудных, даже отчаянных вопросов: возможно ли «спасти мир, которому суждено умереть»?

Все, кажется, встает на свои места с песней «Right On», но даже сегодня сложно сказать, о чем эта песня. Если поначалу в композиции Гэй, похоже, озабочен тем, чтобы отделить хороших актеров от плохих, «тех из нас, кто просто любит общаться», от «тех из нас, кто ухаживает за больными и прислушивается к крикам людей», то дальше он просто призывает к любви: «И, моя дорогая, еще одна вещь, если ты позволишь мне, я возьму тебя жить там, где царит любовь». Песня, кажется, собирает всех «нас» в широком звуковом пространстве (отмеченном мультикультурными инструментами, начиная от гуиро (латиноамериканский музыкальный инструмент – авт.) и заканчивая флейтой), и делает святым существование каждого через освящение секса.

Во всех этих элементах сложно найти объяснение эффекту моментальности Гэя или нашему собственному чувству присутствия на этой записи. Именно потому, что звучание альбома все больше продолжает раскрываться, охватывая все больше слушателей во времени. Дело не в том, что эти песни так ясно говорят нам об важности момента или о том, чего он требует от нас, а в том, что они напоминают нам о неуправляемых путях горя, любви и возрождения. Как те части вас самих, которые, как вы думали, были утеряны, могут внезапно вернуться; как люди, от которых вы отказались, могут внезапно появиться. Звучание «What’s Going On» до сих пор ощущается физически, при всей своей невозможной красоте и неуправляемой, продолжающейся жизнью.