Крис Норман: назад в семидесятые

Конечно, это не «Танец маленьких лебедей» Чайковского и не «На прекрасном голубом Дунае» Штрауса, но очень многие люди с разных континентов, из разных стран и всех возрастов с первых аккордов узнают песни Криса Нормана. И «I’ll Meet You At Midnight» («Я встречу тебя в полночь»), и «Living Next Door To Аlice» («Живя по соседству с Элис»), и «Stumblin’ In» («На те же грабли»). Хотя на самом деле Норман не был их автором, а всего лишь исполнил – на тот момент в составе группы «Смоки». Но такова жизнь: кто спел, тот и съел.

Я тоже так могу сыграть

Петь и играть на гитаре Крис Норман начал, как тогда было принято, ещё учась в школе, которую он в итоге в 15 лет бросил. Ну действительно, какие там уроки и домашние задания, когда впереди – слава Элвиса Пресли или (хотя бы) Леннона –Маккартни?.. Вскоре, однако, выяснилось, что заучивать аккорды популярных песен вместо формул по химии гораздо проще и приятнее, только вот слава никак не хочет распространяться дальше параллельных классов. Рок-группа из школьных товарищей и их знакомых всё же продолжила играть на свадьбах, в пивнушках, на местных праздниках – то есть там, куда звали, – в надежде на то, что со временем их заметят.

И случилось чудо – их заметили и даже заключили контракт на выпуск cингла – пластинки с парой песен. Диск вышел, но продавался плохо, поэтому контракт с ними быстренько расторгли. И вполне возможно, что на этом всё бы и закончилось, если бы их не свели с двумя парнями – Никки Чинном и Майклом Чепменом. Те, в свою очередь, познакомились друг с другом тоже не так давно: в лондонском ночном клубе, где Чепмен, иммигрант из Австралии, работал официантом (в свободное время он выступал в любительских группах и писал песни). Чинн же был из богатой еврейской семьи, владевшей станциями техобслуживания автомобилей. Через свои национальные связи у Чинна был выход на всё закулисье местного шоу-бизнеса, а тут появился новый знакомый с ворохом собственных песенок. Поэтому было решено вместе сочинять хиты, «продвигать» их и этим зарабатывать на жизнь. Осталось только найти, кому писать поп-шедевры. Так через непродолжительное время Чинн – Чепмен стали продюсерами молодых групп Mud, Sweet, Suzy Quatro, Smokie, придумывая не только визуальные образы подопечных и контролируя их поведение, но и «подбрасывая» пару-тройку песен в альбомы. Производительность дуэта была настолько высокой, что однажды они умудрились сочинить 8 песен, позднее вошедших в альбом, за время, прошедшее с того момента, как Sweet открыли дверь студии, до окончания настройки ими инструментов. Результаты поражали – их «молодёжь» начала занимать высокие места в хит-парадах практически всех стран мира, включая СССР. Те, кто жил в то время, помнят, как песни тех же «Смоков» постоянно крутили на школьных и студенческих дискотеках, а фразу из «медляка» «What Can I Do» – «уоткэнайду» («что я могу поделать?») – отечественные юмористы тотчас переделали в «водкунайду» и при случае истошно вопили «отредактированный» вариант. Чем привлекали эти песни людей: красотой мелодий, простотой исполнения, тем, что «сыграть такое может каждый», – сказать сложно. Но, например, сами продюсеры говорили, что популярности способствовал легко узнаваемый голос Криса Нормана (голос, кстати, стал таким, изменившись после того, как певец переболел тяжёлым инфекционным заболеванием связок).

Так кто такая Элис?

Четыре года подряд Smokie были в «полном шоколаде»: туры, награды, успех, но, после того как у них закончился контракт с Чинном и Чепменом и в сочинительстве песен пришлось полагаться только на себя, интерес публики стал угасать (к тому же изменилась музыкальная мода). Группа ещё несколько лет «барахталась» и выпускала пластинки, но – всё мимо. А тут ещё и Норман, записавший сольник, который продавался лучше, объявил о своём уходе из группы. Этот шаг подогревался и выходом суперуспешной песни о повторно возникших чувствах между бывшими любовниками. В «Stumblin’ In» Крис спел дуэтом с Сьюзи Кватро, миниатюрной бас-гитаристкой и певицей. Им обоим было по 28, оба уже несвободны, но многие были уверены на 100 процентов, что у них «что-то было», настолько атмосферной и убедительной получилась композиция. Однако дальше записи (её авторы, естественно, Чинн – Чепмен) дело не пошло. В 35 лет Норман набрал собственных музыкантов, начал гастролировать и записываться, но потом, видя, что дела идут не очень, распустил состав и залёг на дно. Через несколько лет возник снова и во время концертов в Германии (с песнями Smokie, разумеется) пообщался с Дитером нашим Боленом (экс-Modern Talking), который предложил несколько своих песен, в том числе Midnight Lady.Так Норман получил второй шанс в своей карьере. С тех пор у него мало что меняется: он (финансовое состояние – 10 млн долларов) выпускает диски (их уже штук 20), поёт о любви, расставаниях, ревности, радостях и печали, ездит по миру, играет на фестивалях и в странах бывшего СССР. Особенно любит Россию (на этой неделе – его выступление на фестивале в Тульской области и Туле). За эти годы Норман в совершенстве овладел несколькими фразами на русском языке и произносит их, даже выступая в Прибалтике и на Украине, где сейчас русский воспринимают сами знаете как. Его аудитория – дяденьки и тётеньки за пятьдесят, приходящие вспомнить молодость и «Смоков». Крис Норман (68 лет) – однолюб: всю жизнь прожил с одной-единственной женой Линдой, почти его ровесницей (познакомились в 17 лет, женились в 20, иными словами, вместе уже 52 года), у них четыре сына, две дочери, внуки. Живёт на острове Мэн – небольшом участке суши недалеко от Шотландии (полтысячи квадратных километров, на машине можно пересечь за час, население – меньше 100 тыс. человек, место, известное прежде всего как офшорная зона, где скрываются от налогов богатеи всего мира).

Группа Smokie (из раннего состава там остался только басист) ездит по тем же местам и поёт практически те же песни, что и Норман. Если после ухода Криса им удалось найти парня с очень похожим голосом (через десяток лет он был единственным из музыкантов, кто погиб, когда на гастролях в Германии их автобус в ливень съехал в канаву), то сейчас вокалист – просто хороший человек без особых амбиций. Кстати, одно время у Нормана на разогреве играла группа сына того самого погибшего певца. В середине девяностых на искушённом западном рынке возник неожиданный интерес к подзабытым «Смокам» в связи с выходом переделанной песни «Живя по соседству с Элис». Кто-то услышал, как голландский диджей останавливал запись, а пьяная толпа орала: «Элис? Что за х… эта Элис!» Это показалось забавным, песню перезаписали, и нецензурный вариант долгое время занимал высокие места в европейских хит-парадах (а в оригинале робкий парень грустит, видя, как его соседку по имени Элис, к которой он долгие годы стеснялся подойти, увозит от подъезда чей-то лимузин).

А что же знаменитые песенники Чинн и Чепмен, давшие жизнь стольким талантам? Они давным-давно живут в США, куда уехали, как только начали получать большие деньги. Проработав вместе 12 лет, они разругались, выясняя, кто работает больше, а кто – продуктивнее. Чинн много болел и в творческом плане несравним с Чепменом. Песни же последнего (за строгость и требовательность подчинённые прозвали Чепмена Диктатором) пели «Блонди» и Тина Тёрнер, Род Стюарт и Пэт Бенатар, «Эйс оф бейс» и даже модная сейчас Селена Гомес. Но по большому счёту и тот и другой теперь отдыхают. 74 и 72 года, как-никак.